Няня для родного сына (СИ) - Фомина Татьяна

– Нисколько не будет.

– О! Ты не представляешь, какие мужчины собственники! А твой Марти, так и вообще! Никогда не видела, чтобы так любили.

– Сабина, ты преувеличиваешь.

– Нисколько! Ты просто не видела, как он смотрит на любого мужчину, который только повернулся в твою сторону. Да-да, поверь моему опыту. Уж я-то знаю, что стоит за такими взглядами!

Её слова вызывают улыбку, но и в то же время греют душу. Наверное, каждой женщине хочется, чтобы её любимый смотрел только на неё, не замечая никого вокруг.

С приездом Сабины Роберт стал появляться чаще. Мартин оказался прав, когда говорил, что Сабина ему понравилась. Поэтому можно было не волноваться, что Кирилл будет без присмотра те три дня, что меня не будет.

– Я буду без него скучать, – жаловалась Мартину.

– Вероника, тебе некогда будет скучать, – успокаивает меня муж.

– Ты просто не понимаешь, – вздыхаю.

– Понимаю, но здесь я бессилен. Кирюше никто не разрешит находиться рядом с тобой, а оставить тебя без наблюдения врачей, я тоже не могу.

Скривилась при упоминании о врачах.

– Вероника, не переживай, у тебя будет очень хороший доктор, – обещает Мартин, заметив мою гримасу. Я не говорю, что просто не хочу в больницу, прекрасно всё понимая. – Всего два – три дня, и я заберу вас, а потом будет, как и прежде: ты, я, Кирилл и малыш.

Слова и голос Мартина убаюкивают, и я засыпаю с улыбкой на губах.

Мартин.

Вероника спит, прикрывая руками свой живот, словно хочет защитить нашего ребёнка от этого безумного мира, в котором ему придётся жить. После того, что ей пришлось пережить, не мудрено испытывать вечную тревогу.

Всё, что я могу для неё сделать, это быть рядом. Для неё и наших детей. Детей. Мы так и не решили, как назовём второго сына. Вероника боялась дать имя раньше времени, а у меня не было ни одной мысли.

Осторожно кладу свою руку на живот жены, практически сразу же ощущаю легкие толчки. Не представляю, каково это, когда тебя толкают изнутри. Глажу по животу, чтобы успокоить малыша, и дать Веронике отдохнуть. Слушаю её мерное дыхание, а сам никак не могу уснуть. Осторожно убираю руку, на которой устроилась Вероника, выхожу из спальни и иду в кабинет.

Работа накопилась, и решаю, раз всё равно не спится, почему бы не сократить хотя бы на немного.

Гляжу на часы – скоро утро, и надо бы поспать пару часов. Крадусь в спальню и тихо ложусь рядом с Вероникой, стараясь не разбудить, кладу руку на живот и прижимаюсь всем телом. Я безумно хочу, чтобы малыш скорее родился, ужасно соскучившись по своей жене. Утыкаюсь носом в её волосы и закрываю глаза.

Испуганный вскрик Вероники выдёргивает меня из сна.

– Вероника, что…. – вопрос не успевает сорваться с моих губ.

– Мартин, мне срочно нужно в больницу, отошли воды… – шепчет она, испугано глядя на меня большими глазами.

Смотрю на часы: двадцать минут – всё, что я успел поспать.

Вероника старается глубже дышать, чтобы не так волноваться. А вот мне «дыхание» не поможет! Звоню в городской Перинатальный центр родильного дома, где Вероника планировала рожать, сообщаю, что у жены отошли воды. Дежурная медсестра записывает данные, просит успокоиться и сообщает, что сейчас отправит машину.

Проходит сорок минут, но машины скорой помощи так и нет. Звоню повторно, вызов принимает другая девушка.

– Алло, здравствуйте, у моей жены отошли воды, когда будет машина?

– Повторите, пожалуйста, данные…

– Щегельская Вероника Андреевна, 26 лет…

– Одну минуточку… – просят подождать на том конце. – Но у нас нет такой заявки. Назовите адрес…

Тихо ругаюсь и называю адрес.

– Машина выехала, ожидайте!

– Мы едем навстречу, – сообщаю девушке номера своей машины.

Усаживаю Веронику на переднее сидение, откинув спинку назад.

– Мартин, – шепчет любимая пересохшими губами.

– Не волнуйся, всё будет хорошо. Я с тобой.

– Мне страшно.

– Я никуда не уйду, ничего не бойся. Кирилл с Сабиной.

– Да, я так рада, что она приехала, – пытается изобразить улыбку Вероника.

– Потерпи немножко, – прошу. Перекидываю ремень безопасности и пристёгиваю Веронику.

– Мне не больно. Ай!

Стараюсь не смотреть на Веронику, полностью сосредоточившись на дороге. Звонит телефон, принимаю вызов. Звонят из машины «скорой помощи», ребята встали в пробке, пытаются объехать, согласовываю с ними маршрут, чтобы не разминуться.

– Что случилось? – спрашивает Вероника.

– Машина едет нам навстречу. Всё будет хорошо, – бросаю короткий взгляд на жену. Её лицо искажает гримаса боли. Вероника сдерживает стон, чтобы меня не пугать. – Потерпи, родная, – прошу.

– Мартин. Я хочу назвать малыша Ярославом, – произносит Вероника. Она шумно дышит ртом. Моя умничка! Теперь я знаю, почему мужики не рожают – они бы в панике носились как ненормальные, напрочь, забыв про дыхательную гимнастику.

– Значит, будет Щегельский Ярослав Мартинович, – соглашаюсь, прибавляя скорость. Дальше участок дороги прямой.

– Ты не против?

– Почему я должен быть против? Красивое имя.

– В честь Яры. Можно?

– Я догадался. Конечно, можно. – Ничего не имею против женщины, не пустившей психопата в палату к моей жене. Даже представить боюсь, что он мог сделать.

– Мартин…

– Я здесь, любимая, – отвечаю, вцепившись в руль, как будто от этого зависит вся моя жизнь.

– Я люблю тебя… – шепчет Вероника.

Нахожу её руку и легонько сжимаю.

– Я тоже тебя очень люблю.

Добавляю скорость. Это не предел, но ехать быстрее я боюсь, всё-таки ночь не спал.

Машин на нашей стороне практически нет, зато встречная полоса загружена. Всё верно: выходной день, все стараются выехать за город. Это нам нужно в город.

Автомобиль, летевший по нашей полосе навстречу, заметил не сразу. Неужели какой-то идиот так торопится, что совсем наплевал на все правила? Сбавляю скорость, и стараюсь прижаться вправо, чтобы пропустить психопата, но его машина тоже смещается в нашу сторону. Неприятный холодок пробегает по моей спине, отпускаю педаль газа и торможу.

– Вероника, держись моя хорошая, – прошу, понимая, что уходить мне больше некуда.

И последнее, что я вижу перед тем, как срабатывает подушка безопасности, белокурые локоны Ангелины.

Глава 57.

Вероника.

– Вероника, девочка моя.

– Ба? Это ты, ба? – смотрю и не могу поверить. По лицу бабули текут слёзы. – Ну, что ты, бабуль, не плачь. Я так рада тебя видеть. Я так по тебе скучала, ты даже не представляешь.

Но бабушка качает головой.

– Нет, моя хорошая, не сейчас.

– Ба, мне столько нужно тебе рассказать.

– Я всё знаю, родная.

– Знаешь? Тогда почему ты плачешь? Не плачь. Ты снова со мной.

– Нет, детка. Возвращайся.

– Но почему, ба?

– Ты должна.

– Почему я не могу остаться?

– Потому что ты нужна там.

Там.

Осознание приходит не сразу.

– Я умерла?

– Нет. Но тебе пора. Возвращайся.

– Ба! Я хочу спросить!

– Я всё тебе расскажу, но не сейчас. Иди, детка. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, ба…

Острая боль разрывает внутренности. Возвращение не самое приятное, хочется закричать, но крик застревает в горле. Шум, голоса, писк приборов, и запах спирта.

Господи, я не хочу, всё заново! Пожалуйста. Прошу.

Благословенная темнота застилает разум.

Открываю глаза. Свет приглушен. На высоком потолке люминесцентные светильники. Значит я опять в больнице. Попробовала поднять руку – не привязана. Выдохнула с облегчением. Повернула голову в сторону окна, судя по всему, вечер. Или утро. Сложно сказать.

Всё что я помнила, это машину, летящую прямо на нас. Схватилась руками за живот…