Стрекоза и Муравей (СИ) - Становая Светлана
Целовались долго. Потом стоять в коридоре стало неудобно, и Юра перенёс Лилю на кровать.
— Подожди, — выдохнула она.
Упёрлась в плечи руками, завозилась, пытаясь выскользнуть из его объятий.
— Нам надо поговорить, Юра.
— Ты замужем? — спросил он.
— Нет, — растерялась стрекоза.
— Тогда после поговорим, — ответил Юра, подминая под себя её дурманящее упругое тело.
Разговор отложился до вечера, какие вообще могут быть беседы, пусть и ультра важные, когда тебя, всего, до кончиков пальцев наполняет пьянящим чувством счастья и обладания?
Он бы продолжал их увлекательное занятие и дальше, но Лиля запищала, что хочет есть, чаю и в душ, но на это раз одна.
— Иди, — милостиво разрешил Юра, вытягиваясь на кровати. — Я сейчас встану и пельмени сварю, пельмени будешь?
— Буду, — легко согласилась Лиля.
На кухне, уплетая за обе щеки горячие пельмени, она рассказала как из офиса утекала информация.
Есть Юре расхотелось, он лениво ковырял вилкой в тарелке, думал. Итак, что мы имеем?
Глава 50
Слива инфы больше не будет, и это хорошо. Кто-то из конкурентов проявил недюжинный креатив и смекалку, а значит есть возможность что он будет искать новые подходы — это плохо. В смёту расходов придётся добавить средства для организации службы информационной безопасности, настоящей, а не такой, как у БигБосса, чисто символической, состоящей из одного средненького программиста. Сонину глупость озвучить коллективу, саму девушку немедленно уволить без выходного пособия. Плохой опыт тоже опыт и, возможно, коллеги будут осторожнее — это хорошо. Лиля не простит ему репрессии подруги — это плохо. К тому же он изначально идёт по тупиковому пути, смешивает личное и рабочее, чего никогда и ни при каких обстоятельствах делать нельзя.
— Юра, ты чего завис? — осторожно спросила Лиля. — Думаешь, да? А когда ругаться будешь?
— На кого?
— На нас с Соней. Я вроде тоже виновата, знала же про её австралийца.
— И что? У дам-бухгалтеров тоже есть кавалеры или мужья, у парней девушки, будем всех подозревать? — усмехнулся Юра.
— Юра, ты Соню простишь? Пожалуйста, она сама, представляешь, как переживает? — Лиля умоляюще сложила на груди руки. — Ты, конечно, сейчас скажешь: не надо тебя просить, дело само по себе, личное само по себе…
— Откуда ты знаешь? — поразился Юра. — Я настолько предсказуем?
— Ага, — Лиля цапнула из его тарелки пельмень и засунула себе в рот. — Остыли уже. Ты же педант и командир, тебе надо чтобы все строем ходили, так, как ты прикажешь.
— Лиля, для успеха любого предприятия нужна дисциплина, и чем она строже, чем лучше эффект.
— Чего ты в армии не остался? Самоё же твоё?
— Это не входило в мои жизненные планы, — Юра уклонился от ответа.
Они поссорились с отцом, когда Юра категорически заявил, что не останется служить по контракту. Папа, военный до мозга костей, не представлял для сына никакого другого занятия. Но Юра настаивал — у него отличное образование, он хотел попробовать себя в другой сфере, не на плацу. Отец тогда обиделся и долго общался сквозь зубы, недовольным тоном. Прошло время, прежде чем он принял Юрино решение и смирился с тем, что его сын не будет продолжать династию.
— Ты опять отнимаешь у меня еду, — заметил Юра.
Подогрел в микроволновке пельмени, высыпал в Лилину тарелку.
— Ты не хочешь, а я хочу, — ответила она. — У меня проснулся зверский аппетит. Юра, поставь себя на место Сони. Ей и без того плохо, ещё и на работе узнают, представляешь, как наши стервочки по ней проедутся? Как катком по асфальту! А у человека любовь разбилась.
— Лиля, какая, нафиг, любовь? — возмутился Юра. — Виртуальная?
— Для нас виртуальная, а для неё самая настоящая. И переживает она сейчас, и страдает по-настоящему, а не понарошку. Юра, ты не можешь так поступить! Не делай ей ещё хуже.
— Я подумаю, — почти сдался Юра.
— Думай, — легко согласилась Лиля.
— Ты зачем уволилась? Не могла со мной поговорить? Что за привычка принимать необдуманные решения и тут же их выполнять, Лиля?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Тебе такие условия предложи — тоже сбежишь, — фыркнула Лиля. — Всю жизнь мечтала за копейки работать и полдня в автобусе трястись. Она, наверное, специально для меня все вакансии перерыла.
В дверь настойчиво позвонили. Юра с Лилей удивлённо переглянулись.
— Ты кого-то ждёшь? — спросила Лиля.
— Никого. Ко мне вообще гости не хотят, откуда им здесь взяться?
Юра, не раздумывая, распахнул дверь. Ого! Такого сюрприза он точно не ожидал!
— Ты меня впустишь? — спросила Даша, просачиваясь в прихожую. — В такси мои вещи, забери, пожалуйста, и заплати.
Она расстегнула тёплую, не по погоде, меховую накидку. Когда-то, в период их отношений, Юра купил её Даше в подарок.
— Даша? — опешил от её наглости Юра. — Как ты сюда попала?
— Юра, что мне оставалось делать? — Даша стянула с шеи тонкий серебристый шарфик. — Ты не отвечаешь на звонки, я переживаю и нервничаю. Принеси вещи, пожалуйста, таксист не будет ждать вечно.
Выставить её за дверь? Даша обязательно устроит безобразную сцену, это она отлично умеет.
Из кухни вышла Лиля, прислонилась спиной к стене и удивлённо смотрела на них обоих.
— Я быстро, — сказал ей Юра.
Когда вернулся, Даша уже расположилась в комнате, на диване.
— Я, пожалуй, пойду, — сказала Лиля.
Бедная его напуганная ошеломлённая девочка! Что Даша успела ей наболтать за несколько минут?
— Нет. Ты останешься, она уйдёт, — зло сказал Юра. — Даша, как ты меня нашла и зачем явилась?
Та, как ни в чём не бывало, удобно расположилась, подложила себе под локоть диванную подушку.
— Узнать где фирма снимает тебе квартиру несложно, — довольно улыбнулась она. — Я приехала по делу, раз уж ты не желаешь разговаривать прилично, как интеллигентные люди.
Даша демонстративно провела ладонью по округлившемуся животу:
— Юра, я беременна, ты скоро будешь отцом.
Лиля тихо охнула. Метнулась в прихожую, стянула с вешалки свою куртку.
— Нет! Лиля, подожди, не слушай её!
— Идите, девушка, идите, — ласково посоветовала Даша. — Зачем вам семейные разборки?
— Мы никогда не были семьёй! — возмутился Юра.
— Объяснишь это своему ребёнку, — сказала Даша.
Дверь за Лилей с грохотом захлопнулась.
— Так, подруга, — Юра повернулся к Даше.
С Лилей он поговорит потом и всё ей объяснит, сейчас надо выяснить, с какой целью к нему явилась Даша. Живот в самом деле заметно выпирал, не оставляя сомнений в Дашиной беременности.
— Зная тебя, я справкой запаслась, из женской консультации, — сказала Даша. — Юра, ты будешь отцом и с этим надо что-то делать.
— Что? Что, чёрт возьми, я должен с этим делать? — закричал Юра.
Даша поморщилась:
— Не кричи, пожалуйста, мне вредно волноваться. Ты совсем не рад нашему малышу?
— У нас не может быть ничего «нашего», тем более малыша.
— Так и знала, что ты будешь возмущаться и орать.
Он до такой степени предсказуем, что все, вплоть до бывшей подруги, знают алгоритм его последующих действий?
Даша раскрыла сумочку, достала небольшой лист бумаги, положила перед ним:
— Читай. Видишь срок? Считать умеешь? Беременность двенадцать недель, это твой ребенок, Юра.
— Чего ты хочешь от меня? Признания отцовства?
— И его тоже. Я хочу помощи, Юра, и не надо на меня злиться. Работать уже тяжело, я должна на что-то жить, и, кстати, где-то жить тоже. Почему ты не оплатил аренду квартиры? Меня чуть не выгнали, еле уговорила потерпеть до конца недели.
— Потому что я не собираюсь тебя содержать, — рявкнул Юра. — С какой стати?
— Да? А своего ребёнка ты тоже содержать не собираешься? Мы оба должны жить на улице? Или ты предлагаешь мне пойти другим путём, через судебные разбирательства?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Юра не боялся суда, не боялся и всё. По роду работу он не раз участвовал в процессах и хорошо знал, что хороший адвокат может запросто перевернуть всё с ног на голову и невиновный окажется виноватым, а пострадавшая сторона будет приносить извинения и, вполне возможно, заплатит неустойку. Но… Пусть Даша стала чужой, сейчас она в самом деле нуждалась в помощи, потому, что носила его ребёнка.