Текила для девственницы (СИ) - Левитина Наталия Станиславовна
Ну, чудесно. Ещё и это. Теперь гендир не захочет расставаться со мной ни в лесу, ни в городе. Буду постоянно пристёгнут к нему коротким поводком. Понятно, почему Ромка радуется, почему его испанская рожа прямо-таки сияет счастьем. Раньше отец постоянно таскал его за собой, в прошлом году Ромашка тоже ездил в Красноярск, и сибиряки устроили Иванычу грандиозную охоту на бурого медведя. Из-за этого бедного медведя Ромка до сих пор убивается. И вот теперь друг надеется спихнуть на меня роль преданного директорского оруженосца.
— Зато ты весёлый, — мрачно отвечаю я другу. — Что скалишься?
— Ты давай, дружище, мирись уже с Вероничкой. А то больно на тебя смотреть.
— Да как я помирюсь. Это нереально…
— Нереально ёжиком в баскетбол играть. Но при желании тоже можно приспособиться. А с девчонкой помириться — это гораздо легче. Давай, мужик, ты же умеешь быть убедительным. И у тебя аргументы. Один такой хороший большой аргумент, — пошло ржёт Ромка. Треснуть бы его, чтоб не веселился, когда у меня на душе так тяжко.
— Скройся, демон. Без тебя тошно.
Друг исчезает, а у меня звонит сотовый. Смотрю на экран — входящий вызов с неизвестного номера.
— Здравствуйте, Андрей! Это Софья Геннадьевна, — слышу я в трубке. Голос Витиной бабули звучит приглушённо, слабо. Странно. Обычно Сонечка очень энергичная. — Витя дал мне ваш телефон.
— Добрый день, Софья Геннадьевна.
— Витя вам не сказал, какие у нас новости?
— Нет. Что-то случилось?
— Я тут загремела в больницу… И всё как-то… хреново. Если честно. Мне очень плохо.
— Вы что, Софья Геннадьевна! — пугаюсь я и даже встаю из-за стола. — Ну-ка, перестаньте. А что говорят врачи?
— Да ну их… врачей этих. Андрюшенька, у меня вот какое дело. Я знаю, что вы с Никой поссорились. Это просто нож в сердце… А как раз с сердцем у меня сейчас и возникли проблемы. Послушайте, Андрюша… Ника чудесная девочка…
— О, да! — соглашаюсь я. Разве у меня могут быть какие-то возражения? Она чудесная, славная, бесподобная, уникальная!
— Вы так друг другу подходите… — продолжает шептать в трубку бабуля. — Андрей, вы не сможете приехать ко мне в больницу? Нику я уже позвала… Хочу увидеть вас вместе… Я была бы счастлива, если бы вы помирились.
— Софья Геннадьевна, конечно, я приеду! Но вы, пожалуйста, держитесь, не раскисайте. Сейчас вас подлечат, и всё опять будет хорошо.
— Ах, Андрюша… Вы очень милый… — бабуля задыхается, я понимаю, что каждое слово ей даётся с трудом.
— Софья Геннадьевна, я уже еду! Только скажите, куда конкретно.
Делая паузы, Витина бабушка диктует адрес и название больницы.
— Это частная клиника… Витенька меня сюда устроил… Вас сразу проведут ко мне. Спасибо, что не отказали, Андрей… Нике я позвонила, она тоже вот-вот будет здесь… Давайте, малыши, поторопитесь. Порадуйте бабушку… Напоследок…
— Да что же вы такое говорите, Софья Геннадьевна! Ну-ка, прекратите. Вы ещё сто лет проживёте! — Чувствую себя совершенно беспомощным, переживаю. — Я выезжаю.
— Жду вас, Андрюша.
Ну и дела… Кошмар! Сразу же вспоминаю, что Витя сегодня выглядел мрачным. Понятно, расстроен, он же обожает бабулю. Но я надеюсь, что Сонечка выкарабкается, какие её годы, она по энергичности и жизнелюбию заткнёт за пояс любого подростка. Даже и думать не хочу о плохом.
Но… В жизни всё бывает.
Собираюсь за три минуты: поручаю помощнику отменить две запланированные встречи, скидываю на юридический отдел, как ядерную бомбу, пакет заданий на ближайший час, надеваю куртку, обматываюсь шарфом — на улице лютый холод.
Страх за Витину бабулю сталкивается с другим ярким переживанием: прямо сейчас я увижу мою малышку. Ника тоже едет в больницу, а это значит, что через четверть часа я смогу вдохнуть её запах, прикоснуться к руке. Позволит ли она себя обнять?
Не знаю.
Вероника
Вчера меня подкараулил около университета мой папаша. Сегодня прямо в офис «Квадрата» заявилась Лера. Несомненно, обе эти встречи — вчерашняя и сегодняшняя — связаны между собой.
Папа, перехватив меня на крыльце универа, трагически сообщил, что ему нужны реквизиты моего банковского счёта. Будет перечислять мне деньги.
— Но не сразу, — тут же сообщает он. — Поэтапно. И вообще, Ника, мы могли бы договориться между собой. Зачем ты втянула в это дело Гончарова? Он загрызть меня готов.
— В смысле? Ты с ним разговаривал? Встречался?
— Пришлось! Он же вцепился мне в горло. От него не отвяжешься, он как бешеный пёс.
— Вот как? — усмехаюсь я.
Десять дней назад я сама кричала Андрею, чтобы не смел трогать моего драгоценного папочку. Но после столкновения в аэропорту, с моих глаз упала пелена. Я пытаюсь найти в сердце прежние чувства к этому мужчине, всё же, он мой отец. Но ничего не получается. Не могу простить иезуитской подлости, лжи и лицемерия. Постоянно думаю о том, что кредит на лечение мамы он взял лишь потому, что сразу сориентировался — тут можно хорошо поживиться. А я-то плакала от благодарности: папа не бросил в беде, всё взял на себя, примчался спасать бывшую жену, потому что понял — дочка без него не справится.
Как бы не так! Я была совсем глупой и наивной. Но теперь всё изменилось.
— Ника, доченька, поговори с Андреем, а? Он там насчитал с калькулятором… бухгалтер хренов! И требует, чтобы я вернул тебе какие-то сумасшедшие деньги. Но у меня их нет! Придётся продать квартиру, машину…
— А Татьяне ты квартиру не успел купить? А сколько стоила поездка в Эмираты? А кроме Татьяны у тебя ещё есть любовницы? — сухо интересуюсь я.
— Дочка, я тебя не узнаю. — Чёрная тень падает на красивое лицо отца. — Вот, как говорится, с кем поведёшься, от того наберёшься. Это Гончаров на тебя влияет, ты никогда не была такой меркантильной и… жестокой.
— Да. Я витала в облаках. А ты этим пользовался.
Когда мы расстаёмся, папа, очевидно, очень удивлён, что он утратил на меня влияние. Я и сама себе удивляюсь.
* * *Визит Леры в «Квадрат» — полнейшая неожиданность. Мачеха поступила хитро: прихватила с собой Мишутку. Стоит увидеть любимого братика, и сразу же поднимается настроение. Значит, ещё не начав разговор, Лера уже выбила себе несколько призовых очков.
Наверное, она шпионит за моей страничкой в Инстаграме. Я, конечно же, не удержалась и похвасталась, где теперь работаю. Выложила фото дизайнерских интерьеров и логотип компании на панели из синего стекла.
— О, как у вас тут красиво, — восхищается мачеха.
Мишутка, пообнимавшись со мной, тут же куда-то ускользает. Парни — мои коллеги — в паузе играют в настольный теннис. Через мгновение брат уже там, бегает за улетевшими шариками, поддерживает игроков и ест печенье, предложенное Лёшей.
— Есть минутка, Никусик? — спрашивает мачеха. — Очень надо поговорить.
Тихо удивляясь оказанной мне чести, веду Леру в зону отдыха и сажусь на мягкий оранжевый диван. Мачеха очень красивая и трагическая. Она кладёт на диван Мишуткину одежду — куртку и шапку, и снимает свой эффектный кожаный кардиган, подбитый норкой. Вероятно, разговор предстоит долгий.
— Хочу развестись с твоим отцом, — с места в карьер бросается Лера.
Я в шоке. Она опять меня удивила.
— Что? Нет, постой…
— Он мне изменил!
Минуту я напряжённо работаю извилинами. Надо сообразить, что говорить и как действовать, а в голове ни одной умной мысли.
— Ты… что-то… узнала?
— Да. Случайно увидела в Колином телефоне фотографию. У него любовница. Представь себе, блондиночка! Чуть старше тебя. Но я её уничтожила.
— Как?! — ошарашенно вскидываюсь я.
— Так. Позвонила и подробно объяснила, что с ней сделаю, если она не прекратит запрыгивать на моего мужа. Стерва! Я всегда знала, что Коля донжуан, но самоуверенно полагала, что у нас всё будет по-другому. Он перевоспитается, ведь он так меня любит. Какой же я была глупой! Я у него четвёртая жена. Чего же я хотела! Он никогда не исправится.
