Кейт Хэнфорд - Никогда не поздно
Следующим шел Чонси, мальчишка-проститутка из Портланда, Орегон, который свидетельствовал, что часто «работал» вместе с Карен. Она была ему как старшая сестра – сказал Чонси. Ей было восемнадцать, а ему – двенадцать.
«– Правда, я ни разу не видел, чтобы она обслуживала клиента, – сказал Чонси.
– Должна сказать, – признается Бобби, тоже несовершеннолетняя проститутка, – что ее любимым наркотиком был демерол. А еще – экстази. Она никогда не курила крэк, насколько мне известно. И просто плешь проедала, чтобы я тоже не баловалась крэком.
– У нее были проблемы, – замечает оставшийся неизвестным социальный работник. – Она была агрессивной и, если ей хотели помочь, огрызалась, как волк, но в ней было заметно что-то необычное. Казалось, она уверена, что судьба предназначила ее для чего-то большего, а это убеждение часто фатально оборачивается против беглянок из дому. Я рада, что у нее появился шанс реализовать высокую самооценку».
– Какая чушь! – воскликнула Фэй, которую больше всего злила анонимность этих нападок. «Социальный работник» казался сляпанным на скорую руку, да и остальные были не лучше. Если все эти люди существуют на самом деле, они за деньги скажут все что угодно. Небольшая сумма может заставить бездомных подростков вспомнить что хочешь о том, кого они никогда не видели. У Фэй руки чесались сжечь «Полную тарелочку», но не все еще было прочитано. Что имеется в виду под «местью беглянки», и на кого она должна обрушиться?
Но прежде Фэй пришлось одолеть писания некой Вики, представленной как «бывшая работница секс-индустрии», которой было что поведать о Таре.
«– Тара могла бы заработать кучу денег, если бы стала сниматься в порнофильмах, но она не хотела с этим связываться. Она говорила, что когда-нибудь станет актрисой, а это могло бы испортить ее имидж.
«Полная тарелочка» обнаружила относительно прекрасной и талантливой Тары Джохансон много такого, что она скорее всего предпочла бы скрыть, но разве можно что-нибудь скрыть в нашем городе? Это следует знать даже убежавшей из дому девице двадцати одного года от роду. Похоже, что ей отпущено больше таланта, чем ума, и что она уже сумела своим высокомерием и неустойчивым поведением нажить себе множество врагов. Но все же на ее стороне мощная личная поддержка режиссера Рэя Парнелла, доверившего этой неизвестной актрисе ведущую роль в «Дочери сенатора». Непогрешимый Парнелл, возможно, на этот раз совершил большую ошибку. Белокурая исполнительница танцев на столах из Северной Дакоты может отлично отомстить, испортив карьеру известного режиссера. Известно, что довольно легко подобрать девицу на улице, только вот выбить улицу из девицы – дело невозможное».
Статья была напечатана за подписью «Всевидящее око». Фэй с трудом удержалась, чтобы не спалить газетенку. Она сложила ее и убрала в стол. Кэтрин, вернувшись из Монтаны, должна будет непременно ее увидеть.
Фэй сидела на кухне, раздумывая, как отреагирует Тара на грязную статейку. Она попыталась собрать воедино все, что имело более или менее позитивный оттенок: девушка не обслуживала клиентов и не снималась в порнофильмах. Но танцевала обнаженной и принимала наркотики. «Всевидящее око» высказывало предположение, что Тара взялась за ответственную роль только для того, чтобы сорвать съемки и устроить скандал. Бессмыслица, разумеется, но кто ищет смысла в «Полной тарелочке»? Ее задача – выведать что-нибудь тайное о человеке, унизить его и порадовать завистников, изобразив его порочным и жалким.
«Полная тарелочка» также намекала, что именно Рэй собственной персоной подобрал Тару прямо с улицы, чтобы дать ей главную роль в своем сериале. От этого всего один крохотный шаг до того, чтобы представить, как Рэй сидит в «топлесс-клубе», очарованный угодливой блондинкой-танцовщицей, помахивая стодолларовой банкнотой в знак того, что хочет, чтобы она станцевала для него особый танец.
Что-то здесь было для Фэй непонятное. Думай! Думай, Фэй! Интуиция говорила ей, что Рэй ни в какой мере не заинтересован Тарой – только как режиссер. Но каким образом он узнал о ней с самого начала? Кто ее агент? Как она попала на пробы «Дочери сенатора»? Взволнованная собственным возвращением в мир кино, она просто приняла Тару сначала как талантливую молодую актрису, с которой порой бывало трудно, а затем – как неблагополучную девушку, о которой рассказала ей Кэт. Кто же она, эта Тара?
Фэй схватила телефон и набрала номер агентства своего мужа.
– «Карузо Криэйтив», – мягкий южный выговор раздался в кухне Фэй. – Чем я могу помочь вам?
– Попросите, пожалуйста, Кейси.
– Мисс Карузо говорит по другому телефону, – ответил голос.
– В таком случае отключите ее, – сказала Фэй. – Это ее мать.
– Привет, ма, – тут же раздался голос Кейси. – Что стряслось? У тебя все в порядке?
– Кто агент Тары Джохансон?
– А-а-а! Насколько я понимаю, ты прочитала «Полную тарелочку». Теперь ты веришь?
– Я верю отнюдь не всему, что слышу или читаю. Кто агент Тары?
– Зачем тебе это? – Вопрос прозвучал лениво, будто Кейси нарочно тянула время.
– Неважно. Просто ответь мне, пожалуйста.
– До чего же ты упрямая! Не понимаю, зачем тебе надо знать имя ее агента. Приди в себя, ма. Ты что, собираешься затеять процесс? Все, что пишут о Таре, – правда. Она не сможет ничего опровергнуть.
– Меня не интересуют судебные процессы, дорогая. Я задала тебе очень простой вопрос и хотела бы получить ясный ответ.
– Собираешься позвонить ее агенту и произнести эффектную речь? Относительно того, как нужно проявлять сочувствие к несчастным?
– Какой в этом смысл? Агенты не отличаются склонностью к сочувствию, Кейси, и тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было.
– Ладно, так и быть. У нее подписан договор с Линдой Корво. До этого Тару никто не знал, но договор был заключен за неделю до окончательного распределения ролей в фильме Рэя Парнелла. – Кейси сделала тактичную паузу, прежде чем продолжила: – Линда Корво – стерва.
– А в чем дело, Кейси? – спросила Фэй, чувствуя во рту йодистый привкус страха. – Она молода, приехала из Нью-Йорка и думает, что знает, как здесь надо работать. Но она ошибается. И недолго продержится.
– Иными словами, – сказала Фэй, – она твоя конкурентка.
– Ма, я только что тебе сказала. Она ничего не понимает. Если бы она знала, что делает, не стала бы заключать договор с Тарой, верно?
Фэй чувствовала, что ее трясет от злости. Плотно сжатые колени стучали друг о друга под столом. Казалось, голос дочери доходит до нее откуда-то очень издалека.
– Ты все упрощаешь, – проговорила Кейси. – Жизнь сложна, а ты сгущаешь краски, чтобы тебе было проще решать.
