Дебора Диксон - В ожидании чуда
"Не он меня волнует".
Джессика почувствовала, как это признание осело в ее мозгу и теплом растеклось по всему телу. Салли даже не осознал, что он сказал. Но этого достаточно, это больше, чем она рассчитывала когда-нибудь услышать от него. Нечто реальное, что можно хранить, пока она и это не разрушит. Нельзя позволять себе забывать, кем она была, и что придется сказать ему об этом, потому что она не намерена ему врать.
— У тебя нет этой книжки, — снова напомнил ей Салли, тщательно выговаривая каждое слово, словно не был уверен, что она понимает. — Их не обманешь тем, что ты состряпала для них. Филу придется подтвердить содержимое этой книжки, что написано на каждой странице, как расположены записи. И это не совпадет с твоей фальшивкой. Джесси, послушай меня, не делай глупостей.
Каждое следующее слово звучало громче предыдущего.
— Ни ты, ни Фил не проживете и десяти секунд, если ты не сможешь предъявить настоящую книжку!
В последовавшей за этими словами тишине до них донесся голос Айрис:
— Я могу вам дать эту книжку. Я не знала, что она вам нужна. Вы мне ничего не говорили.
Салли и Джесси одновременно повернулись к двери, уставившись на нее. Айрис почувствовала только мимолетный укол совести за то, что подслушала их спор. Она не виновата. Она бы ушла; уже собиралась уйти, но потом Джесси сказала эту фразу о том, что ее папу убьют. Это заставило ее застыть на месте, вцепившись руками в перекладину двери, и она молилась, чтобы оказалось, что она неверно поняла услышанное.
Но это было не так, а потом она поняла, что им нужна только информация. Ее захлестнуло облегчение. Если это правда, ее папа скоро будет в безопасности. Все опять будет в полном порядке.
Когда девочка заговорила, они обернулись, и волны недоверия взрослых нахлынули на нее. Потом недоверие сменил гнев.
— Я думала, вы обрадуетесь. Разве это не решает все?
Джесси обошла Салли и, подойдя к двери, не говоря ни слова, втянула Айрис внутрь. Как только девочка ощутила ее при-косновение, она поняла, что Джесси сердится не на нее.
Джесси закрыла дверь и спросила:
— Ты говорила, что никогда не видела ничего, кроме досье. Ты сказала это мне по телефону. Я спрашивала тебя, видела ли ты маленькую черную книжку, и ты ответила "нет". Я ведь тебя спрашивала.
— Нет никаких досье. — Айрис снова почувствовала укол вины. — Я не сказала тебе, что знаю о книжке, так как думала, ты хочешь воспользоваться теми, другими людьми, а я этого не хотела. Они вызывали не то ощущение. Кроме, возможно, одного, но он новенький, слишком молод, и… — Айрис спешила все объяснить, потому что выражение лица Джесси становилось все хуже с каждым ее словом. — … папа всегда говорил, что ты самая лучшая из всех.
— О Господи!
— Все в порядке, Джесси. Прости, что не рассказала тебе всего сразу. Я не знала, что книжка нам нужна, чтобы вернуть папу. Правда, не знала. Папа велел мне никогда никому не рассказывать о ней. И все время мне это повторяет. Это наша тайна. Никто не должен знать. Даже Роза.
— Как давно ты о ней знаешь?
— С восьми лет. Ему не с кем было поделиться своими секретами. А мне он доверял. Я готова на все, лишь бы он вернулся…
В этот момент Салли принял решение: если Фил уцелеет, то в семействе Мунро жизнь должна резко измениться. Джесси отвернулась от девочки и с немым ужасом посмотрела на него. Он понял, о чем она думает. Каким же надо быть чудовищем, чтобы подвергать опасности своего ребенка и называть это любовью?
К несчастью, они оба знали ответ на этот вопрос по собственному опыту.
— Айрис, — произнес Салли, — можешь добраться до этой книжки сегодня ночью?
— Мне не надо до неё добираться.
— Ты носишь ее с собой? — с удивлением спросил Салли.
Она кивнула и показала пальцем на свой висок.
— На самом деле никакой книжки не существует. Когда-то действительно была записная книжка, но у меня хорошая память, поэтому она тут. Все тут.
Ни Салли, ни Джессика не хотели верить в то, о чем так уверенно сказала Айрис. Идея была потрясающей, но думать о ней было отвратительно. Джессика неуверенно спросила:
— Фотографическая память?
— Да, я говорила тебе, что у меня хорошая память, в ту ночь, когда гадала на картах таро. Помнишь? Ты спрашивала, как я смогла запомнить все эти карты.
Воспоминания нахлынули на Джессику, но они не относились к той ночи в Джерико.
Голос Фила и его последние слова по телефону всплывали в ее голове и приобретали новый смысл. Ужаснувшись стоящему перед ними выбору, Джессика повернулась к Салли. Ее руки стали холодными и задрожали. Слова вырвались прежде, чем она смогла подвергнуть их цензуре.
— Фил не хочет, чтобы она принимала в этом участие, Салли. Я потребовала, чтобы мне дали с ним поговорить. Он сказал, чтобы я это оставила. Он хочет, чтобы она все забыла. Не хочет, чтобы мы его спасали. Вот что он имел в виду.
— Нет! — Айрис попятилась от нее, словно собака, ошпаренная кипятком, ее взгляд кричал о предательстве. — Мы должны. Ты сказала, они убьют его, если ты не поедешь. Я слышала. Ты так сказала.
— Твой папа…
— Я нужна ему. Ты обещала помочь мне. Сказала, что мы дадим им все, что они потребуют. Все. Если я не поеду, они его убьют. — Так как Джессика молчала, паника раздула гнев Айрис. Загар исчез с ее лица, когда оно покраснело от ярости. — Ты не собираешься мне помогать, да? Не собираешься?
Не было смысла снова смотреть на Салли, просить его о поддержке. Решение предстояло принять самой. И ответом было категорическое "нет". Как она могла отдать им ребенка, чтобы спасти отца?
— Нет, мы сделаем это по-моему.
— Салли сказал, что мы не можем их обмануть. Не надо ничего придумывать, они не дураки. — Айрис подошла к нему и стала умолять: — Скажи ей еще раз. Пожалуйста. Ты можешь повлиять на нее…
Джессика возразила:
— Это ничего не изменит. Решительность ее тона дошла, наконец, до Айрис. Она резко обернулась. Ее голос был таким жестоким, каким когда-то бывал голос Джессики, когда она разговаривала со своим собственным отцом.
— Если папу убьют, это ты будешь виновата, и я тебя навсегда возненавижу, — воскликнула девочка.
— Вполне справедливо. — Джессика не сдалась. Не могла. Через сорок пять минут чувства могут ее погубить. В данный момент она должна сосредоточиться на этих трех предстоящих выстрелах.
— Я уже сейчас тебя ненавижу.
Айрис выбежала в спальню для гостей и так сильно хлопнула дверью, что Джессика вздрогнула.
Джессика не знала, как долго простояла, приходя в себя, пока Салли подошел к ней. Когда он приподнял ее голову за подбородок, она смогла слышать звуки нормального мира снаружи: гудок автомобиля вдали, тарахтение мотора вездехода Хэммондов, лай собаки, гоняющейся за детишками, которые лепили пирожки из песка. Ей всегда хотелось такой нормальной жизни. Просто маленького кусочка земли где-нибудь в тихом месте, уютный дом, полный детского смеха, мужа, соседей.
