Счастливы вместе - Мари Соль
— Перед сном? Мам, ты что, издеваешься что ли? — вспыхнула я, — Ты думаешь, я буду там ночевать. У меня вообще-то семья, ты забыла?
Мама насупилась, будто я оскорбила её:
— Могла бы пару дней, и пожить с отцом. Всё равно к нему ходишь.
— Да что ты? А ты не могла бы вернуться? — возмутилась я.
— Нет! — отрезала мама, и пригвоздила дары тёмной баночкой, — Это малина! Пусть пьёт перед сном.
Теперь я у папы. Стараюсь держать дистанцию. Намазала нос оксолинкой, надела «намордник». Так папа зовёт медицинскую маску. Открываю на кухне окно.
— Спасибо, доченька! — перемежает он кашлем слова, — Сколько всего принесла.
Кроме маминой скромной посылки, в моём рюкзачке есть сироп на основе аниса. Есть таблетки от кашля. Примитивные самые. Капли для носа и «Звёздочка», старый вьетнамский бальзам.
— А это мама тебе передала, — объясняю ему, когда папа, достав, изучает пакетик от мамы.
Он тут же сменяет настрой:
— От матери, значит? И как она там? — что в переводе звучит как «возвращаться не собирается?».
— Рисует, — бросаю я коротко.
Проверяю его холодильник. Отец разморозил пельмени, которые мама лепила с запасом.
— Пап, кто так делает? — хмыкаю я, отправляя еду в морозилку.
— Как хочу, так и делаю, — отзывается он, — Не хозяйничай тут, поняла?
Несмотря на свою полноту, он осунулся. Стал каким-то невзрачным, поникшим. Борода отросла, как у священнослужителя. Только рясу, и можно сойти за попа.
— Я заказала доставку тебе, — информирую папу.
— Какую доставку? — ворчит он.
— Еды, — говорю.
Пациент возмущается:
— Ой, ну чего ты придумала, Рита! Я сам в магазин не схожу?
— Нет, не сходишь! Сиди и лечись, — ставлю на столик малину, — Вот, чтобы съел!
Он, приоткрыв и понюхав, бросает:
— Небось, наплевала сюда.
— Кто наплевал? — говорю.
— Мать твоя! — он ставит банку обратно.
— Пап, ты вообще? — я стучу себе по лбу.
— Ну, а что? Почему бы и нет? — он снова заходится в приступе кашля.
— Так иди-ка ты в зал, сейчас будем лечиться, — направляю его.
Пишу Ромику, чтобы заехал за мной через пару часов. С приходом зимы я за руль не сажусь. Не люблю колесить по обледенелым дорогам.
Папа усажен, я ставлю под ноги ему, таз с горячей водой. Насыпаю горчицу. Носки раздобыла в комоде.
— Снимай, — поддеваю футболку.
— Ой, Рита, ну, может, не надо? — поджимает он локти.
— Снимай, говорю! Нужно в чистом ходить.
— Да кто меня видит тут, кроме тебя? — машет ладонью.
Я, переодев его, словно ребёнка, командую:
— Пап, опускай!
Он ставит огромные ступни в большой синий таз, выдыхает:
— Горячая.
— Сильно?
— Терпимо.
— Сейчас я тебе чай приготовлю с малиной, а вечером пихтой подышишь.
Папа покорно кивает:
— Как скажешь, малютка моя.
Эта фраза, как будто укол. Вспоминаю, как папа сажал меня на руки, делал «козу-дерезу». А в детстве, когда я болела, пел песенки.
«Так», — думаю, выйдя на кухню, — «Пихта и меновазин». И продукты сейчас привезут. Суп сварить ему, что ли? Когда прихожу, вижу — папа уснул. Прямо так, сидя, дремлет на кресле. Тихонечко трогаю воду. Плеснув из чайника каплю горячей, спешу размешать, чтобы он не обжёгся.
Такая волна бескорыстной любви накрывает, что хочется сесть рядом с ним, расчесать ему пальцами волосы, вытереть капельки пота со лба и прижаться губами к макушке.
«Папулечка, миленький», — думаю я. А когда-то ты был воплощением силы. Улыбаюсь, подумав, что он и сейчас остаётся в моём представлении главным примером мужчины. А папа сопит, видит сны…
На кухне, взглянув на часы, я решительно жму пару кнопок. И быстрый набор выдаёт номер мужа. Он отзывается:
— Рит! Я сейчас, собираюсь уже.
— Не спеши, — говорю, — Я останусь с ночёвкой.
— А чего? — напрягается он, — Так всё плохо?
— Да не то, чтобы. Просто…, - вздыхаю я, — Ты сам справишься? Соньку уложишь, проследи, чтобы Севка поел.
— Не волнуйся, Маргош, — убеждает меня, — Всё пучком! Ты сама там гляди, не простынь.
— Не простыну, — смеюсь приглушённо, — Я ж на допинге.
Под допингом я имею ввиду разнообразные бады, которыми Ромка спонсирует нас в «переходный» сезон.
— Перед сном позвоню? — уточняет.
— Конечно.
— Буду спать без тебя, — он вздыхает на том конце провода.
— Можно подумать, впервые, — смеюсь.
— К хорошему быстро привыкаешь, — констатирует он.
Я соглашаюсь:
— Что правда, то правда.
Папу с трудом удалось разбудить. И заставить его перелечь на диван.
Накрываю болезного пледом. На ногах шерстяные носки.
— Всё, лежи. Чай потом. Я останусь с ночёвкой.
— Ты серьёзно? — бормочет сквозь сон.
— Конечно! Опять наплюёшь на лечение, что мне делать с тобой? Взрослый мальчик, — я глажу его седовласую голову.
— Старенький мальчик я, старенький, — мямлит отец, отдавая себя в благотворные руки Морфея.
В моей старой комнате всё, как обычно. Порой приходила сюда ночевать, когда с Ромкой ругались! Сажусь на кровати, припомнив, какой я была в юном возрасте. Скромницей, паинькой. Наверно теперь тороплюсь наверстать? Помню, читала романы с фонариком, под одеялом. И на самых пикантных страницах сгибала листы. Чтобы после вернуться к ним и перечитать. Где эти книжки? Наверное, в тумбочке?
Я открываю её. Точно! Вот. Замусоленный мною роман о любви незнакомца. Завлекательный лозунг гласит: «Верность и преданность в неравном поединке с искушением роковой страсти…». Самое то — скоротать вечерок! Вынимаю пижаму из ящика. Стоит мне переодеться в неё, как опять становлюсь романтичной девчонкой. И мне снова пятнадцать. И мир за окном неизведан. Нет проблем и забот. И вся жизнь впереди.
Глава 27
Я позволила Лёньке уболтать себя на СПА салон. Правда тот, куда она нас записала, оказался закрыт из-за срочной проверки. Хорошо, что мы не попали в него! Но все бюджетные «учреждения» в нашем городе расписаны вплоть до конца декабря. Новый год наступает! И женщины очень хотят его встретить красивыми.
Я, посетовав Ромику, получила вполне ожидаемый хмык:
— Что, прям все?
— Ну, я имею ввиду, по нормальной цене, — я пожала плечами.
Салоны, где цена начинается от… не смотрю.
— А этот, ну как его, «Альфа»? — пощёлкал он пальцами.
Этим салоном владеет один его друг. Выписал таек и сделал упор на восточные практики. Разнообразные виды массажа и целые комплексы мер для лица и для тела. В том числе, для двоих! Помню, на наш юбилей, три года назад, Женька-владелец салона, подарил нам с Ромиком
