Cовсем немного дождя - Элла Чудовская
32
Новость о приезде детей застигла Лию на Корсике, где она отдыхала у старых друзей. Без сожалений оставила радушный дом в густонаселенной соотечественниками маленькой коммуне, вечерние посиделки с пельменями под водку, неприступные скалистые берега, дикие необустроенные пляжи и вернулась в Рим. Чудом удалось забронировать два номера в любимом отеле на три дня. Дальше Флоренция и Милан. У детей всего неделя, а планов тьма. Прежде всего, Кристиан решил сделать Стефании предложение. Они долго спорили, будет ли уместной помолвка сейчас, когда дочь оставила надежду вернуть себе мать. Сошлись на том, что положительные эмоции еще никому не приносили вреда. Флоренция, как один из главных туристических центров Италии, заслуживала отдельного внимания и отмеряла половину пути в столицу моды – полуторачасовые поездки на скоростном поезде с маленьким ребенком не должны были вызвать никаких сложностей. В Милане знакомые «девочки» подготавливали подборку свадебных нарядов для Стефании – это был и сюрприз, и подарок от Лии будущей невестке. Еще никогда она с таким удовольствием не планировала потратить свои авторский гонорар. Мысль о том, что предложение ее сына может быть отвергнуто, казалась нереальной. Свой выбор Кристиан с ней не обсуждал, и она приняла его безоговорочно. Хотела ли она для своего сына иного? Лия никогда не фантазировала о том, какой же будет его избранница. Со своими девушками он ее никогда прежде не знакомил. Школьных друзей сына она почти не знала. Начиная с пятого класса, он жил у бабушки, матери отца, с которой у нее были отношения более чем прохладные. Сближение с сыном произошло после смерти свекрови, и его доверие она считала самым большим подарком в жизни. Женщина с ребенком? Значит, женщина с ребенком.
Лия встретила детей в аэропорту. Они вышли такие статные и красивые – залюбовалась. Немного уставшие, печальные и спокойные, они катили за собой багаж, а перед собой несли бремя невыполненной миссии. Счастливая улыбка, соскальзывая, дрогнула на лице Лии, но была подхвачена искренней радостью Ханны, которая ее узнала и сразу протянула ручки навстречу. Принимая в объятия жизнерадостный комок энергии, ощутила и полноту подгузника. Будет ли уместным с ее стороны заговорить о необходимости приучения ребенка к горшку? Потом, это всё потом.
Идти в ресторан на ужин ребята отказались – и они, и ребенок измучены дорогой и друг другом. Хотелось расслабиться и побыть в уединении, без посторонних. Лия заказала еду в свой номер. Поели быстро – Ханна куксилась и терла глазки, малышке пора было спать.
Все ушли, и Лия осталась одна. Выкатила сервировочный стол из номера, огляделась и почувствовала щемящее одиночество. Это незваное и, в общем-то, неведомое ей ощущение. Давно и прочно вымещая любую скуку вымышленными историями, она находила в них всё то, чего ей недоставало в реальной жизни. Интересная, увлекательная, настоящая история разворачивалась прямо перед ней и была укрыта толстыми стенами номеров. Ну что ж, она здесь, рядом.
Чем же заполнить вечер? Подругу о своем возвращении она предупреждать не стала – слишком мало у них времени, слишком много неопределенностей; вовлекаться в страстность итальянской семьи совсем не хотелось. Да и Стефания совсем не в том настроении. Можно было спуститься в лобби отеля, посидеть в баре. Можно было выйти прогуляться по освещенным дорожкам парка. Она решила остаться в номере и почитать. Писатели должны иногда читать. Просматривала аннотации к бестселлерам и ничем не могла заинтересоваться – всё не то.
В дверь постучали. Ну она же специально выставила стол, чтоб ее не беспокоили!
На пороге стояла Стефания:
– Можно к вам? Не помешаю?
– Конечно! Проходи, я как раз не знаю, чем себя занять. Ханна заснула?
– Да, крепенько спит. Кристиан решил поработать, а я какая-то взбудораженная – не сидится на месте.
– Хочешь, пройдемся по парку?
– Было бы здорово, но я еще боюсь Кристиана одного надолго с Ханной оставлять… Иначе вышла бы побегать – втянулась за полтора месяца ежедневных тренировок, уже даже хочется.
– Понимаю. В холодильнике вино вроде бы неплохое стоит. Давай проверим эту гипотезу.
С бокалами вышли на небольшой балкончик. Месяц тонкой скобкой улыбался им сквозь сероватые облака ночного неба. Под ногами невидимого за кронами деревьев бегуна сухо похрустывал мелкий гравий дорожек. Парочка, голова к голове, сидела под фонарем на парковой скамейке. Прямо под окнами крикнула большая птица. Женщины всмотрелись в темноту. К отелю подъехал большой туристический автобус, из него начали выходить крепкие рослые парни. Швейцары выкатили несколько багажных тележек и загрузили их огромными спортивными сумками. Кусты зашуршали, газон прочертила продолговатая тень – может быть, это была и не птица.
– Ничего себе, футбольная команда заселяется. Вот это веселье будет! Я закурю? – Лия вынула из кармана халата пачку сигарет.
– А можно мне тоже?
– Ты куришь?
– Иногда, в охотку.
– Бери. Но лучше не надо. Кристиан меня вот очень осуждает… Ладно, сами разберетесь, взрослые люди. Ну, как ты? – Лия раскручивает вино в бокале, принюхивается, отпивает небольшой глоток – кисловато. Ставит бокал на пол.
– Как я? – Стефания прикуривает, делает первый вдох, морщится, запивает вином, не обращая внимания на его вкус. – Я в прострации. Чувствую себя предателем, не знаю, чем маме помочь, и хочется плакать.
– Хочется плакать – плачь. Но давай порассуждаем. Мама твоя страдает?
– Нет, она физически здорова, чувствует себя отлично, весёлая. С ней хорошая, заботливая женщина. Не помню маму такой жизнерадостной – вечно вокруг папы крутилась с выражением озабоченности на лице и жила только его интересами.
– Вот. Она увлечена своим любимым делом, а для человека очень важно быть чем-то увлеченным. Возможно, она не была так уж счастлива с твоим папой и теперь проживает другой вариант своей молодости.
– Да, папа – очень своеобразный человек. Люди для него неважны – только его
