Никогда правда - Джилл Рамсовер
В похищении не было ничего случайного.
Я не знала, что именно произошло, но не могла не задаться вопросом, была бы Алессия в безопасности, если бы мои родители не хранили от нас столько секретов. Они пытались защитить нас, но то, что они держали нас в неведении, делало нас уязвимыми.
Какой бы не была причина ее похищения, я не могла представить, что мой отец сообщил бы полиции, но случались и более странные вещи. Вполне возможно, что полицейский расследовал этот инцидент, и я определенно хотела сделать все возможное, чтобы помочь, если это так.
— Конечно, — с опаской сказала я, понимая, что еще не получила ответа. Я перевесила коробку на бедро, чтобы она больше не стояла между нами, и с тревогой ждала его первого вопроса.
— Насколько хорошо вы знаете Майкла Гарина? — спросил он без всякого тона, отчего у меня по позвоночнику пробежала волна беспокойства. Это был не случайный вопрос об инциденте в общежитии. Этот человек искал меня, но не из-за моей сестры.
— Майкла? Почему вы хотите знать о Майкле? — Я старалась вести себя спокойно, но внутри мое сердце неустанно колотилось о ребра.
— Пожалуйста, просто ответьте на вопрос.
Я не могла видеть его глаза сквозь отражающие солнцезащитные очки, но тяжесть его взгляда была непреклонной, не оставляя сомнений в том, что он следит за каждым моим движением.
— Я знаю его много лет. Мы вместе ходили в школу. Вы можете сказать мне, в чем дело?
— Я не могу сказать. Можете ли вы рассказать мне о характере ваших отношений с мистером Гариным?
В моей голове начали звучать все новые и новые тревожные звоночки. Были ли у него вопросы о Майкле, или его вопросы были направлены на получение информации обо мне? Какое отношение имели мои отношения с Майклом к тому, что он расследовал? Мои родители, возможно, пытались сделать так, чтобы мы, девочки, не замечали их мафиозных делишек, но они всегда четко говорили одно — никогда, никогда не говори с полицией. Правильно это или нет, но меня воспитывали в убеждении, что копы извратят и исказят все, что ты скажешь, и используют это против тебя.
Моя челюсть сжалась от мысленного напоминания, и я втянула через нос очистительный воздух. — Если у вас есть ко мне вопросы, думаю, будет лучше, если вы поговорите с моим адвокатом. Вам нужен его номер?
Верхняя губа детектива Брихнера слегка приподнялась в оскале. — Так вот как мы собираемся это разыграть? Все, что я пытаюсь сделать, это просто поговорить, — сказал он сквозь стиснутые зубы.
— Я ни во что не играю. Я думаю, что в моих интересах хранить молчание, и я уверена, что это будет моим выбором. А теперь, пожалуйста, отойдите от моей машины. — Я с облегчением услышала, как мой голос крепнет с каждым произнесенным словом. Поначалу он потряс меня своей неожиданной просьбой, но в конце концов я обрела твердость духа.
Он наблюдал за мной, пока я укладывала коробку на заднее сиденье. — Этот разговор еще не закончен.
— На данный момент закончен, — ответила я, потянулась к двери водительского сиденья и заставила его отойти подальше, когда я открыла дверь и скрылась в машине. Нажав на кнопку зажигания, я поблагодарила Бога за то, что мне не пришлось возиться с ключом — мои трясущиеся руки никогда бы не справились с этой задачей.
Брихнер скрестил руки на груди и уставился на меня, когда я отъехала от обочины. Я не знала, в чем его дело, но я определенно не собиралась оставаться здесь, чтобы выяснить это. Я проехала несколько миль, пока мне не стало удобно остановиться, а затем бросилась к своему телефону, чтобы написать Майклу.
Полицейский только что пытался расспросить меня о тебе. У тебя проблемы?
Точки разговора тут же ожили. Майкл отлично отвечал на мои сообщения, в отличие от некоторых парней. Нет, я уверен, что ничего страшного. Ты в порядке?
Да, просто в шоке. Не знаю, чего он хотел, а я не дала ему времени сказать мне.
Держу пари, это его разозлило.
Я бы удивилась, если бы он не сломал зуб. Эта мысль заставила меня усмехнуться.
Это его вина, что он тебя расстроил. Постарайся не волноваться. Я уверен, что все в порядке.
Окей
Ты забрала свои коробки?
Да.
Хорошо. Веселого возвращения домой.
Не напоминай мне.
Его ободряющие слова немного ослабили мое напряжение, но я не могла полностью избавиться от плохого предчувствия, которое тяжело сидело в моем нутре. Хотя, возможно, это был лишь побочный результат его напоминания о предстоящем пребывании у родителей. В любом случае, мой солнечный день теперь казался мне угрожающим, а на горизонте появились зловещие тучи.
***
После переписки с Майклом я отправилась в дом своего детства на острове Стейтен. Квартира, которую я сняла в городе, будет готова только через три недели, поэтому мне нужно было где-то остановиться. У меня были деньги, и я могла бы снять что-нибудь на короткий срок, но мой отец настоял на том, чтобы я вернулась домой. Он был не из тех людей, с которыми можно спорить. Было проще остаться с родителями, чем спорить с ним по этому поводу. К тому же, мне не пришлось бы распаковывать и перепаковывать вещи за короткое время. Они сохранили мою спальню в том виде, в каком она была в день моего отъезда в университет, что было немного странно, но в крайнем случае удобно. Если предположить, что я смогу выдержать свою семью в течение трех недель, то это не проблема.
Проблема была в том, что моя семья сводила меня с ума.
Последние четыре года я намеренно держалась от них как можно дальше, используя учебу как предлог, чтобы не посещать ужины и семейные собрания. Меня беспокоили не столько сами люди, сколько секреты. Они были коварны, отравляли все аспекты нашей жизни, пока даже самые важные части нас самих не стали размытыми и нечеткими, не поддающимися пониманию.
Была ли я врожденно скрытной? Кто знает? Но я определенно стала скрытной. И это было самое худшее во всем этом — я была не лучше любого из них. У меня были свои секреты, которые могли разрушить их тщательно
