Отец подруги. Навсегда твоя - Вероника Касс
Мужчина приоткрывает рот явно намереваясь что-то сказать, я же ему это не даю. Врубаю свою женскую сущность на максимальную мощность.
— Я сегодня очень устала. Была в больнице. И сейчас мне нужно ехать домой. К сестре. — Я не говорю, что болеет именно Ксю, но надеюсь , что Дамир свяжет огрызки преподнесенной ему информации, — мне не до разговоров с тобой. Тем более не до решения каких то надуманных проблем. Понимаешь? — доверчиво заглядываю к нему в глаза, словно надеясь на понимание.
Да, за время жизни здесь я и не такому научилась.
Как говорится, хочешь жить — умей вертеться. Дамир разглядывает меня какое-то время, а затем коротко кивает.
Я внутренне ликую, практически праздную победу, как к горлу подступает ком, а уши закладывает в прямом смысле от страха, потому что я вижу, как позади Дамира дверь моей машины открывается. И уже через минуту оттуда выходит Лаура. И совершенно спокойно спрашивает:
— Мы скоро? Даниэль ворочается и зовёт маму, мне кажется, у него поднялась температура.
Глава 5
В первые мгновения я застываю каменным изваянием, боясь хоть что-то сказать. И не смотрю никуда, кроме незаменимой Лауры, которую решила нанять сразу после рождения Дани, потому что иначе бы не справилась. И только потом… когда она снова начинает говорить, до меня доходит, что Дамир ничего не понимает из ее слов.
Лаура не говорит по-русски. Она разговаривает только на родном языке. Я специально искала такую женщину, чтобы Дане было проще выучить язык.
Все же, я не собиралась возвращаться.
У меня была возможность остаться, перспективы в работе. И здесь мне нравилось: климат, люди, размеренная спокойная жизнь, когда тебе никуда не нужно бежать и торопиться. Бывает, конечно, проскальзывает менталитетно, что нужно быстрее и “уже сейчас”, но я успешно с этим справляюсь.
И часто напоминаю, что спешить нет смысла. Даже сейчас я, по сути, приехала позже, чем того хотел хозяин ресторана и… он и слова не сказал. И в целом выглядел вполне спокойным, чего не скажешь о Дамире.
— Я скоро, — говорю ей на португальском и улыбаюсь так, будто она моя подруга, что я, в общем-то и говорю Дамиру.
А затем обхожу его и встаю так, чтобы закрыть собой все окошко заднего сидения. Оно тонированное и вряд ли бы Дамир хоть что-то там разглядел кроме своего отражения, но мне все равно страшно. В полуметре сидит его сын. И если Даня начнет сейчас плакать, то…
Даже думать о таком страшно! Он ведь поймет все. Сложит дважды два и поймет. И этим своим действием я подставлю не только себя, но и брата, у которого только-только все наладилось. Мы периодически созваниваемся, так что я знаю, что они ждут пополнение и взяли в ипотеку квартиру просторнее.
— Если наш разговор окончен, то…
Я киваю в сторону ресторана и жду, когда Дамир уйдет, но этого не происходит. Он остается стоять на месте. И смотреть на меня. А затем и вовсе спрашивает:
— Кто это?
И как-то так его тон звучит, что у меня создается ощущение, будто он пытается меня проконтролировать. Господи. Мне даже становится смешно. После всего, что между нами было. После того, как он безжалостно выставил меня за дверь, вот так вот пытаться что-то обо мне узнать, это, конечно, удивительно. И совсем непонятно, зачем вообще ему нужно.
— Займись отдыхом, Дамир, а мою личную жизнь оставь в покое.
Я знаю, что мне бы продолжить перед ним отчитываться и ответить на все интересующие его вопросы, но я не могу. Первое, что я хотела сделать, когда его увидела — хорошенько ему врезать и спросить, какое он имеет право заявляться и в чем-то меня обвинять. Снова. И снова. И снова. Я всегда виновата перед ним. В чем бы то ни было. Даже в том, в чем не виновата.
Дамир поджимает губы, но все же кивает. Собирается явно что-то сказать, но его отвлекает телефонный звонок, который он не сбрасывает, конечно же. Это на мои вызовы он когда-то с легкостью мог не отвечать, а так как звонивший абонент не я, то трубку он берет. И даже чуть отходит, чем я незамедлительно пользуюсь. Обхожу автомобиль, сажусь на переднее сидение и хлопаю дверцей, глядя в зеркало заднего вида.
— Лаура, если не сложно, прикройте Даню. Сядьте так, чтобы этот мужчина никак не мог его увидеть.
Если она и удивляется, то даже виду не подает. Двигается ближе к центру и закрывает собой Даню. Впрочем, в этом нет никакой необходимости, потому что Дамир настолько увлечен разговором, что даже вслед автомобилю не смотрит. Удивительный мужчина. Вот только что оторваться от меня не мог, не отпускал, а тут уже все внимание переключил на собеседника.
Чтобы добраться домой, я проезжаю несколько кварталов и сворачиваю несколько раз, добираясь до высотки, где расположена наша квартира. И не успеваю я померить Дане температуру и переодеться, как в дверь звонят.
Поначалу я едва не впадаю в истерику, отчего-то испугавшись, что это Дамир. Но увидев по ту сторону двери Адриана, выдыхаю. И мысленно ругаю себя даже за допущенную мысль. Разве стал бы Дамир меня искать? Да он потерял интерес сразу, как его внимание перетянул звонивший.
— Ты так быстро сбежала, — первое, что говорит Адриан, когда заходит. — Мы даже обсудить ничего не успели. Привет парень, — трепит за щечку он Даню, сидящего у меня на руках.
— А что обсуждать? — спрашиваю, провожая Адриана на лоджию и по пути предлагая кофе или чай. — Плагиата нет, суд он проиграет.
— Да, только ты забываешь, что Марсель не хочет никакого суда. И готов все решить без лишнего шума.
— Вот как? И он даже готов сменить логотип Тайма?
— Нет, ничего менять он не будет. Ты же помнишь концепцию? Время быстротечно, успейте насладиться жизнью, едой и хорошей музыкой. При смене логотипа вся реклама пойдет прахом.
— Можно придумать другой, но с сохранением смысла, — зачем-то предлагаю я, будто действительно собираюсь оставить свой рисунок за Дамиром.
Градусник издает звуковой сигнал, и я вынимаю его. Тридцать восемь и два. В целом ничего хорошего, но и не так критично, как я успела испугаться.
— Марсель не хочет другой логотип, так что единственная
