Отец подруги. Навсегда твоя - Вероника Касс
— В общем, вы подумайте над предложением, — Андрей пропускает мои слова мимо ушей. — Предложение все еще в силе.
Решительно встав, отодвигаю свой стул подальше и, схватив сумочку со стола, прощаюсь. И надеюсь, что Дамир незамедлительно откажется от предложения. Несколько лет назад он спокойно выставил меня из своей жизни и приказал не приближаться ни к нему ни к его дочери. Именно это я делала, пока он не появился здесь собственной персоной. С обвинениями. Беспочвенными. Рисунки похожи, но это не означает, что я решила заработать несколько раз.
Покинув ресторан, растерянно иду к машине. Пока не представляю, что будет дальше, но в одном я уверена точно — Дамир должен уехать. Взять деньги, неустойку и отправиться домой. Тогда мне и жить здесь станет гораздо проще.
Правда, не успеваю я даже размечтаться о том, как все хорошо складывается, как у машины меня снова догоняет Дамир. На этот раз без слов, только действиями — схватив меня за руку, разворачивает к себе и подходит близко-близко, вплотную.
— Считаешь, так удобнее обсуждать ситуацию?
Рвусь, но он не опускает. Держит. И всматривается в меня, будто впервые видит.
Глава 4
— Я считаю, что нам больше нечего обсуждать, — дергаю рукой, но снова безрезультатно.
— Таисия, — давит он голосом, все еще пристально разглядывая меня.
— Что Таисия? — завожусь я, чувствуя, что злость скоро сменится усталостью.
Я просто хочу уйти. И больше никогда не видеть этого мужчину. Особенно в такой близости от Даниэля.
Я хочу сесть в свою машину, до которой мне осталось буквально два шага и просто уехать. На этот раз желательно на другой континент.
Хотя… усмехаюсь я мысленно. Если так задуматься, то я еще два с лишним года назад покинула континент, на котором обитал Дамир. Ведь живу я на архипелаге. Но он и тут до меня добрался. Что он вообще здесь забыл.
Последнюю фразу я произношу вслух. Первое мгновение жалею, что сорвалась, и показала свою раздраженность, а следующее думаю… да пошел он! В далекое-далекое пешее. Еще я эмоции свои перед ним не контролировала. Много чести будет.
— Отдохнуть решил, — иронично произносит Дамир, а затем вполне серьезно добавляет, — впервые за последние десять лет.
Моя раздраженность мигом испаряется. Не ожидала, что он ответит. Да я и не ждала его ответа. Мне вообще все равно, что он здесь забыл. И вопрос мой не был вопросом, а скорее возмущением.
— Прекрасно, — шиплю я, и в сотый уже кажется раз пытаюсь вырваться, — я-то тут причем. Что тебе от меня надо?
— Я не буду менять логотип.
— Что ж, поздравляю, значит ты проиграешь суд, — зло проговариваю я, — если до него дойдет дело. И отпусти ты уже меня, в конце концов, — после моего выпада, глаза Дамира чуть сужаются, он опускает их на наши руки, а затем словно удивляется и… отпускает меня. — И был он рукам своим не хозяин… — задумчиво тяну я, даже не стараясь прятать иронию.
— А ты повзрослела.
— Твоими стараниями.
— Нарисуй другой рисунок.
— Я не буду ничего для тебя рисовать. Все, что предложил тебе Андрей — чушь. Забудь о его предложении. Когда я с ним поговорю наедине, я…
— Не для моего ресторана, Таисия. А местному, — он дергает подбородком в сторону красивого здания, а у меня чуть ли глаза на лоб не лезут от наглости Дамира.
— Все? Это все чего ты хочешь?
— Еще, чтобы ты подписала права, — видимо, он воспринимает мой выпад серьезно. Я-то вкладываю смысл “много хочешь — мало получишь” или проще говоря — выкуси. Но Дамир… наглость Дамира просто поражает.
Он что, всегда таким был?
— Ничего не треснет?
— Что?
— Твоя наглость переходит все мыслимые и немыслимые пределы. Почему из-за того, что твой сотрудник оказался недобросовестным специалистом, страдать должна я? Я тебя ни видеть, ни слышать не хочу. И Романа тоже. Знаешь ли, предпочитаю не общаться с людьми, которые связаны с наркотиками…
— Таисия…
— Да, Дамир, я Таисия. Сколько еще раз за сегодняшний день ты повторишь мое имя?
Удивительно, но мне легко с ним общаться. Мне легко ему язвить, грубить и, в общем-то, говорить все, что я думаю, тогда как Дамиру… складывается ощущение, что он в замешательстве и не знает не только что говорить, но и как себя со мной вести.
Иначе почему еще он, как заведенный болванчик, только глаза свои щурит и имя мое повторяет.
Дамир сжимает челюсти, прожигает меня взглядом, но молчит. Я бы ушла уже, но он стоит между мной и моей машиной. И очень не хочется, чтобы он развернулся. Даня хоть и спит в люльке на заднем сидении, но Дамир при желании может увидеть его через лобовое стекло. А поэтому нужно, чтобы он ушел первым.
— Уходи. Нам не о чем разговаривать.
— Ты же не можешь не понимать, что если я захочу, я куплю этот ресторан к чертовой матери, со всеми потрохами, в том числе и правами на твой логотип.
Дамир не кричит. Даже голоса не повышает. Но лучше бы кричал. Его спокойный тон он… сразу складывается впечатление, что Булатов это не на эмоциях сказал, а вполне себе обдуманно.
Еще мне тут его ресторана под боком не мешало. Как же я его ненавижу.
В этот момент понимаю, что видимо не отпустило окончательно.
Если бы меня отпустило, мне было бы все равно. А мне… меня очень злит все происходящее. Я не хочу проблем в своей налаженной жизни, а Дамир Булатов это всегда предвестник того, что на мою голову обрушатся беды. Сто миллионов бед.
Я медленно выдыхаю и… иду на крайние, отчаянные, я бы даже сказала, меры.
Сама касаюсь его.
Кладу ладонь на его плечо. Это дружеский жест, легкий тактильный контакт, который очень работает с мужчинами, когда ты их хочешь в чем-то убедить. Во время переговоров это работает идеально. И сейчас не должно подвести. Подумаешь, что сердце мое начинает тут же стучать в ушах, стоит мне только почувствовать под пальцами твердые мужские бицепсы.
— Дамир, — спокойно без ехидства говорю я, —
