Габриэль - Кира Монро
Я оттолкнулся от окна и улыбнулся.
— Похоже, ты уверен, что они найдут тебя.
Его глаза расширились, когда я поднял пистолет и нажал на спусковой крючок.
— Уберите тело.
— Да, босс, — Чиччо развязал женщине руки, и она рухнула на пол.
У меня зазвонил телефон, и я снял перчатки, чтобы ответить.
— Pronto.
— Плохие новости или очень плохие?
— Не валяй дурака, Домани, — ответил я, ослабляя галстук и желая немного облегчения в невыносимо душной комнате.
— Блядь, обычно ты менее сварлив после того, как с кем-то разберешься. А с двумя, я думал, ты будешь, по крайней мере, доволен. У нас проблема.
— Я как раз плачу тебе за то, чтобы ты решал эти проблемы, Дом.
— А я думал, ты держишь меня рядом за мою внешность, — ответил он. — Шучу, черт возьми, — добавил он, когда я промолчал.
— Орсино Бьянки вернулся из поездки в Италию.
— И что в этом плохого? Теперь мы можем приступить ко второй части плана, — заявил я, проходя на кухню и доставая бутылку воды из холодильника.
— Нет, не можем. Орсино вернулся не один. Ходят слухи, что он ведет переговоры о союзе с семьей Клеменца в Италии.
— Я не понимаю, какое это имеет значение или почему нас это волнует. Клеменца занимаются нефтяным бизнесом. Возможно, они сотрудничают в области инвестиций…
— У Клеменца есть связи с Кастелло.
Я перестал пить воду и поставил бутылку на пол. Кастелло известны как самая безжалостная семья в Италии.
— Тициано не стал бы связываться с такой семьей. Он слишком благороден.
— Стал бы, если бы был в отчаянии, — ответил Домани. — Похоже, план удался полностью. Возможно, даже слишком хорошо. Тициано принял поспешное решение раньше, чем мы ожидали. По слухам, ведутся переговоры о союзе их семей через брак, Габ.
Черт побери.
— Вот тут-то ты и понимаешь, что никогда не сможешь меня заменить, кузен, — уверенно заверил меня Домани.
Мы иногда называем друг друга кузенами, но на самом деле мы скорее братья, учитывая, что мы росли вместе, когда я переехал в Италию жить к тете. Но в этой шараде он будет выдавать себя за моего кузена.
— Я договорился, что ты посетишь мероприятие в отеле Луки под видом, который мы обсуждали ранее. Есть подтверждение, что дочери Бьянки также будут там, и ты сможешь использовать своё обаяние и привлекательную внешность, чтобы завоевать одну из них, прежде чем их выдают замуж.
— Какое мероприятие? — Я проигнорировал его насмешку, надеясь, что это не то событие, о котором они с Лукой шутили однажды вечером после того, как немного выпили.
— Разве это имеет значение?
— Домани, — процедил я его имя сквозь сжатые челюсти.
— Это ежегодное мероприятие по быстрым свиданиям, которое проводит семья Луки. И прежде чем ты откажешься, помни, что у нас мало времени. Ты всегда говорил, что сделаешь всё возможное, чтобы уничтожить Тициано Бьянки. Так что смирись с этим, цветочек, — он повесил трубку.
Глава 3
Беатрис
— Это шутка? — рассердилась я, вскочив со своего места. — Ты всерьёз собирался выдать замуж Карлу, а теперь меня?
Громкий шлепок пощечины, который я получила от старика, сменился вздохами матери и сестры. Я прикоснулась тыльной стороной ладони к пульсирующей от боли губе, сглатывая медный привкус крови во рту.
— Abbassa la voce! — вскрикнул дед, гневно взглянув на меня. Он снизил тон голоса до шёпота и предупредил, что я хожу по тонкому льду.
«Кто знает, какое наказание у него на уме?»
Такое поведение старика было привычным, особенно по отношению ко мне. Будучи старшим в семье, он стремился установить некий стандарт поведения для моих младших сестёр, показывая им, что допустимо, а что нет.
— Я не потерплю твоей дерзости и неуважительного поведения, Беатрис! — прогремел он, тяжело дыша.
Я не удержалась и, охваченная разочарованием, выпалила:
— Сейчас двадцать первый век, понимаете? У женщин есть права!
— Я не понимаю, — сказал Паоло на итальянском, растерянно оглядывая комнату. — Какие-то проблемы?
Я уставилась на него в недоумении, затем перевела свой сердитый взгляд на родителей. Почему они так поступают?
— Папа, ты не можешь заставить меня сделать это. Я здесь больше не живу. Я живу самостоятельно более трёх лет.
— И посмотри, чем это для тебя обернулось, piccola, — ответил отец с ноткой упрёка.
Я тяжело вздохнула, чувствуя себя преданной его словами. Отец вздохнул и встал:
— Послушай, мы с твоей мамой не молодеем, и одна из вещей, о которой мы постоянно беспокоимся, — это забота о вас, девочки. Вы знаете, какую работу я выполняю и какие опасности с ней связаны. Мы надеялись, что Лео попросит тебя выйти за него замуж, но, очевидно, из этого ничего не вышло. А потом с тобой случилось то, что случилось… Ты не можешь винить нас за то, что мы хотим быть уверены, что о тебе позаботятся. И да, хоть у тебя есть работа, но она не такая постоянная и стабильная, как карьера медсестры Карлы. В работе фотографа слишком много неопределённости, и мне было бы спокойнее, если бы ты была замужем и имела стабильность, которую может обеспечить брак и муж.
Я жила в собственной временной драме и не успела оглянуться, как она каким-то образом превратилась в мою жалкую и ничтожную реальность.
— Ещё ничего не решено, Беа. Переговоры только начались. Это просто ужин, чтобы познакомиться поближе. Было бы неплохо попробовать, dolcezza. Прошло несколько месяцев, пора двигаться дальше, — мама говорила мягко, словно опасалась, что я снова взорвусь.
— Scusi, ma c'è un problema? — снова спросил Паоло, отпивая кофе.
— Нет, никаких проблем, Паоло. Я просто объясняю, что значит договорённость, — вежливо заверила его мама на итальянском.
— Никакой договорённости нет, ма, — процедила я сквозь сжатые зубы.
Старик снова направился ко мне, но отец встал у него на пути.
— Хватит, Беатрис! — резко сказал отец. — Твоя мать права. Ещё ничего не решено. Давайте пойдём в столовую и поедим.
Паоло встал, поставил чашку на поднос и смахнул крошки печенья с вельветового костюма цвета древесного угля. Он вышел первым. За ним последовали мама и дед, который бросил на меня хмурый взгляд, прежде чем покинуть кабинет.
Отец встал передо мной.
— Я забочусь только о тебе, любимая. И что бы ни случилось… — он поднял мой подбородок. —
