Не смей меня... хотеть - Мария Зайцева
— Ох, черт… — сокрушаюсь я, — придется спасать…
Вгрызаюсь в пирожок, краем глаза отслеживая вход в буфет. Все же неспокойно себя чувствую, не надо было Игоря оставлять им на растерзание…
Совесть теперь будет мучить. И раздражение из-за собственной слабости.
Последнее самое тупое.
Я думала, что сильная, а оказывается… Слабачка.
Неприятное открытие.
Глава 3
За столом Маринка продолжает меня обрабатывать насчет вписки у Сома, но мне, особенно после происшествия, вообще про это слышать не хочется.
Поняв, что я не в настроении, подруга принимается за свое излюбленное занятие: обсуждение окружающих.
— Машка опять губы наколола, глянь, синяки какие… Нафига? У нее и так вареники, в профиль нижняя губа вообще на подбородке лежит… Фу-у-у…
Я приподнимаю бровь, выразительно глядя на губы Маринки, с намеком, потому что они тоже как бы не свои.
— Ты чего? У меня все свое, сколько тебе говорила, — фыркает она, но не особенно получается у нее это действие, потому что филер в губах слишком жесткий, переборщила, видно.
Мой взгляд, наверно, становится еще выразительней, потому что она отворачивается раздраженно.
А я ловлю себя на том, что мне приятно ее раздражение. Не то, чтоб я стерва, вообще не так, но , очевидно, сегодня какие-то бури магнитные, меня несет не по-детски.
И Маринка, с этими ее постоянными сплетнями и обсуждениями других людей, порядком надоела.
Я раньше как-то не задумывалась об этом, просто принимая ситуацию такой, как она есть. А сейчас внезапно приходит мысль о картонности, глупости всего происходящего… Я словно кукла в красивой коробке. У меня кукольная внешность, одежда, парень тоже кукольный…
Так, стоп! Тут недолго фиг знает, до чего додуматься!
— Ой, смотри, какое чучело! — Маринка, не умеющая долго злиться, очень вовремя отвлекает от опасных мыслей, — ужас какой! Вроде, все эмо в двухтысячных самоубились, мама говорила. Она из могилы, что ли, выползла?
Я , не переставая поражаться внезапным вывертам сознания подруги, непонятно откуда вытащившей архаичное понятие о субкультуре молодежи, которое ни она, ни я по возрасту никак застать не могли, разворачиваюсь и сразу же нахожу взглядом объект насмешек Маринки.
Невысокая худенькая девочка, вся в черном, а волосы переливаются всеми цветами радуги. Радужная поняшка какая… Лицо симпатичное очень, глаза такие огромные, как у анимэшки. Прикольная девочка, кстати.
И то, что Маринка ее стебет, пусть и между нами, очень не нравится. Ну, а так как я сегодня милостью магнитых бурь стерва, то разворачиваюсь обратно к подружке и, сделав нарочито безразличное лицо, выдаю:
— Прикольный цвет. И сразу видно, что дорого очень. У нас так не умеют в городе, из столицы девочка, похоже… И джинсы, насколько я вижу, последняя коллекция маккуин, да?
Марина переводит взгляд с радужной пони на меня, и столько негодования, я бы даже сказала, праведного гнева в ее глазах, что я с огромным трудом удерживаю выбранное скучающее выражение на лице.
Поизучав меня с пару секунд, словно надеясь, что я сейчас скажу: “Шутка! Она - реально кринжовая”, Марина понимает, что я не шучу, опять смотрит на девчонку.
Выражение ее лица в этот момент бесценно.
Я изо всех сил сдерживаюсь, чтоб не засмеяться, когда она на полном серьезе кивает, признавая мою правоту.
— Ну да… Тоже сразу увидела, что дорого на ней все… Но так тупо-о-о… Куда эти ботинки страшные, ими же убивать можно.
— Тимберленды последней модели, — добавляю огонька я, — я тоже такие хочу.
— Ой, все, — закатывает она глаза, отворачиваясь и переключаясь на кого-то еще.
А я, подняв себе таким образом настроение, улыбаюсь и послеживаю за радужной пони, мнущейся у буфета.
Там толпа рослых юристов как раз подваливает, и ее, бедняжку, буквально сносит в сторону.
Она осматривается, глаза на худом лице становятся еще больше. Интересная. Кто такая? Почему раньше не видела? Странно прямо… Я бы такую точно запомнила.
Тут в дверях буфета появляется Игорь.
Выглядит он слегка помятым, но вполне живым. И у меня неожиданно прямо камень с души падает.
Все-таки было все это время опасение, что Олег и его свита могут что-то с ним сделать… Серьезное.
Но, судя по всему, яйца у парня имеются, потому что он даже улыбается и выглядит довольным.
Я наблюдаю, как он подходит к той самой радужной пони, говорит что-то ей, потом кладет руку на худое плечико.
— О! — комментирует Маринка, которая , оказывается, тоже из виду свой несостоявшийся объект насмешек не выпускала все это время, — а это еще кто? Ничего такой…
— Ну да… — соглашаюсь я с ее определением. Мне он тоже показался ничего таким.
Игорь наклоняется к девушке, что-то говорит ей, смеется, кивает на оккупированный буфет. Она наклоняет голову, соглашаясь, и Игорь смело ввинчивается в толпу парней с юрфака.
Интересно… Парень ее, что ли? А чего тогда ко мне клеился? Еще один потаскун?
— Парень ее, наверно, — авторитетно заявляет Маринка, — и что только нашел в этой мыши?
Я не согласна с таким определением радужной поняшки. Конечно, насчет марок одежды, на ней надетых, я наврала, я же не модный блогер, чтоб вот так, сходу, определять модельеров. Но выглядит она круто, этого не отнять, очень органично. Маленькая, конечно. Я и сама невысокая, но она явно метр пятьдесят, не больше, и это с подошвой тимберлендов. Но красивая, тонкие черты лица, волосы эти пушистые, радужные…
Я не успеваю додумать, как в буфете появляется Олег, Сом и Немой. Вилка они где-то забыли, похоже, так что идут не в полном составе, свиньей, как обычно, а клином.
Олег находит меня взглядом, что-то говорит Сому, тот кивает и топает в сторону стойки буфета.
А Олег подходит ко мне. Немой, глянув своими вводящими в ступор черными глазами сначала на меня, потом на Олега, разворачивается и садится на привычное для них место, за пустой стол.
— Малыш, а ты чего здесь? — обнимает он меня, целует в шею, — привет, Марин, — кивает подруге.
Маринка улыбается всей челюстью сразу, прогибается в пояснице, складывает на стол грудь выдающегося объема. Она на эту грудь бабки у матери с таким скандалом выбивала, что я до сих пор вспоминаю и вздрагиваю.
— Привет, Олег, — медово тянет она.
Я чуть хмурюсь, замечая ее
