Побочный эффект - Ольга Вечная
Мои стоны заполняют комнату. Пальцы покалывает, я дергаюсь.
- Мы можем остановиться на этом, - предлагаю.
- Еще немного. Пожалуйста, - как будто просит, и я снова в крошку.
Зажмуриваюсь, сосредоточившись на ощущениях, на его страсти, и на одной мысли, что меня ласкает между бедер Тимур Эккерт.
Его поцелуи становятся настойчивее, движения языка быстрее, наслаждение усиливается волнами, я стыдно мокрая. Внизу живота горит, ноет. Тяжесть усиливается.
- Тимур...
Он проникает в меня пальцем, и я снова дергаюсь. Он лижет мой клитор, изучая меня изнутри, протискивает второй палец.
Я вся дрожу, напрягаюсь, пока не случается очередное движение, и меня не накрывает. Жар дикий. Я двигаюсь бедрами навстречу его пальцам, кончая от его языка и губ и от осознания, что он делает это со мной. Делает так долго. Именно он.
Когда я вновь распахиваю глаза, Тимур вытирает ладонью уголки губ и слегка улыбается.
- Мне было вкусно. Я попозже повторю, если ты не против.
Ошарашенно киваю.
Разумеется, не против.
Мы смотрим друг другу в глаза. У него они безумные, а я не знаю, как умудрилась пропустить свое половое созревание и все это. Не понимаю, зачем заниматься чем-то еще в жизни, если можно этим. Как другие, нормальные люди, смогли учиться, когда могли делать это.
Но я знаю точно, что несмотря на свой опыт, знания и возраст... если узнаю, что он обманывает сейчас, это пережить будет почти невозможно.
Так приятно.
Так хочется верить.
- Презервативы в тумбочке. Там.
Показываю пальцем, он кивает. Открывает верхний шкафчик и хватает какой-то — там много, в больницу часто приносили рекламные варианты. В основном я все раздавала, но не все хотели брать, стеснялись.
Тимур стягивает штаны, быстро раскатывает презерватив по члену и вновь обнимает меня, а я его. От наслаждения оба выдыхаем.
Он направляет себя рукой и совершает медленный плавный толчок. Скользкий. Втягивает шумно воздух, напрягается. Я полностью сосредотачиваюсь на себе и своем удовольствии. Впиваюсь пальцами в его лопатки, прикусываю кожу.
Он все еще входит. Большой. Выходит и еще один толчок.
- Все в порядке? - шепчу.
Мы мокро целуемся. Я практически не ощущаю своего вкуса на его губах, а то, что ощущаю, придает пикантности.
- Пытаюсь к тебе привыкнуть.
- Больно?
- Узко. А тебе?
- Я расслабляюсь для тебя.
Кивает.
- Продолжай это делать, - сквозь зубы на следующем толчке, и я опять счастливо улыбаюсь.
Приподнимаю бедра выше, и он входит до упора. Медленно выдыхает, а я запрокидываю голову и сильнее впиваюсь пальцами в его плечи.
Сжимаю его член внутренними мышцами, чувствуя, как он отвечает своей усиливающейся крепкостью.
На секунду наши глаза встречаются, и я, сгорая от ощущения вторжения и распирания, думаю о том, как это приятно и замечательно придумано — мягкость и твердь. Податливость и сила, напряжение и влажность. Несовместимые качества, превращающие занятие любовью в особенное наслаждение.
Тимур начинает двигаться, почти сразу ускорившись. Его движения становятся резче, запаха - больше.
- Долго не получится, - между поцелуями, - мне надо чаще.
Мне вообще обычно не надо, но я отвечаю:
- Мне тоже.
А потом вдруг добавляю:
- Теперь.
- Алена, - произносит мое имя укоризненно.
Я улыбаюсь, обнимая его, так сильно чувствуя каждый сантиметр. Толчки быстрые, мощные. Как в отеле, только еще более мокро, а от того лучше. Приятнее.
Закрываю глаза, чувствуя, как водоворот наслаждения стремительно утаскивает за собой, тону в нем, не сопротивляясь. Еще. Еще...
Я кричу, не сдерживая громких стонов. Запрокидываю голову и сотрясаюсь в его руках. Темп убийственный. Но я так сильно растревожена, что нравится. Сильно сжимаю его там, и ощущаю пульсацию внутри.
Тимур двигается сверху, быстрее-быстрее, его прямо сейчас накрывает внутри меня. А я обнимаю его в ответ. Изо всех сил. Упиваясь происходящим.
Глава 37
Близость становится последней каплей в череде бессонных суток, и дальше бороться с усталостью становится невозможно. Мы с Тимуром вырубаемся в обнимку мгновенно, словно по щелчку пальцев.
Он, оказывается, тоже не из мрамора. Хотя, сегодня утром, когда оперировал после бессонной ночи в поезде, мне казалось, что да.
Не допускал ошибок, не тупил, хотя я ждала, чтобы возмутиться. Следила пристально. Безукоризненность его действий не восхищала, ведь прошлым утром он был не моим, а когда чужой мужчина успешен, при этом жесток к тебе — удовольствия это не приносит.
Не знаю, сколько продлится наш роман. Неделю? До выходных? Вряд ли долго. Сейчас я не буду об этом думать. Лучше обниму его со спины и поцелую между лопаток. Надеюсь, он спит достаточно крепко, чтобы не почувствовать, как я к нему льну.
Ближе к трем часам дня я проверяю мобильник — тишина. Пациенты восстанавливаются, клиника работает в штатном режиме — можно выдохнуть. Отправляюсь в душ, где меня ждет короткая предсказуемая паническая атака от страха, что Эккерт поймет: я солгала про кулинарию. Он ненавидит бытовую ложь.
Интересно, проснется ли он, если я закажу доставку?
Привожу себя в порядок и долго сижу в кухне, читаю рецепты изысканных омлетов.
Проклятье. Без пармезана, оказывается, вообще никто в мире яйца не ест. Кроме меня.
В смысле лучше перепелиные?! Это сколько их надо, чтобы накормить мужика под два метра? Бедные перепелочки, замучаются нестись.
Интересно, если я отварю четыре куриных и посыплю их солью, у Эккерта не случится культурного шока? Его родители боялись рассказать ему про смерть хомяка, как он отреагирует на отсутствие итальянского сыра к столу?
Сам Тимур тем временем мелькает в коридоре, переходя из спальни в ванную. Я бы его окликнула, но он совершенно голый, и, несмотря на все случившееся, я вдруг начинаю снова стесняться. Эти воспоминания уже стали сокровенными, я буду хранить их в особой шкатулке памяти и обращаться лишь в особенные минуты, когда нахожусь наедине с собой. Вопиюще интимные.
Когда он возвращается в комнату, я выжидаю пять секунд, и иду следом.
Тимур уже раздвинул шторы, пустив в комнату свет, и теперь сидит на краю кровати со штанами в руках, пялится на черную, стоящую на тумбочке свечу с гравировкой его фамилии.
- Привет, - шепчу я почему-то томно.
- Привет, - отвечает как будто с легкой улыбкой. Вроде бы проснулся довольным. Снова смотрит на свечу, хмурится. - В реальности он хуже.
Прыскаю.
- А мне нравится. Фактурный такой.
- Хорошо, что я не заметил это раньше: конкуренция
