Красивый. Наглый. Бессердечный - Кира Туманова
Ураганом разгорающейся страсти выносит коня, музей, бархатное ограждение и наши обещания. Мы целуемся в безвоздушном пространстве, где-то между мирами.
Глава 40
Шагни в свет, и ты почувствуешь тень за спиной.
Кир отстраняется. Выпрямляется и снова отходит назад, словно стесняется.
Он за спиной, но мне кажется, что между нашими телами воздух сгустился. Напитался электричеством так, что вот-вот шандарахнет разрядом.
Я ещё интуитивно тянусь вверх, как росток за солнцем. Если бы я не сидела, наверное, ноги бы меня не держали.
Наш поцелуй в палате было быстрым, напористым и спонтанным. А сейчас, мне кажется, нас окутывает нежность. Одна на двоих.
- Это... – Кир шепчет хрипло. – Это всё Петров, мать его, Водкин!
Смех слетает с моих губ тихим шелестом. И я благодарна ему за эту шутку, снявшую напряжение. Наверное, у меня была улыбка, как у блаженной дурочки.
Губы ещё покалывает, как иголочками. У меня сейчас в груди взрывается фейерверк, а в животе кочегарит настоящая печь.
- Ты тоже опьянел? – Отвечаю ему в тон. – Вот она сила искусства.
- Я бы повторил...
- Я бы не отказалась...
Кладёт мне ладони на плечи, и я в предвкушении прикрываю глаза, ожидая продолжения. Вместо этого, за спиной раздаётся тяжёлое сопение.
- Арина, я не знаю, что будет дальше. Но я хотел сказать...
Напрягаюсь и вытягиваюсь в струнку. По голосу, по тембру, по тону, по неслышимым вибрациям понимаю, что будет что-то приятное для меня. Важное! То, чего ждут все девочки с замиранием сердца с самого детства...
- Арина, - его ладонь ползёт по моей шее, и я слегка наклоняю голову, подбадривая.
Давай же! Я жду! Сердце колотится в сладком предвкушении у самого горла. Кажется, ещё чуть-чуть и я разревусь от сильных чувств.
- Вот они! – Чужой громкий голос, разбивает всё очарование момента. Вздрогнув от неожиданности, оборачиваюсь.
Почти ослепшая без очков, вижу только Кира, с предупредительно поднятыми вверх ладонями. Он смотрит куда-то назад. Туда, откуда раздаётся грохот ботинок.
- Э, ребята! Всё в порядке. Я с охраной договорился.
Отходит от меня, а мне хочется закричать. Пожалуйста, не бросай меня без защиты. Будь рядом.
- Арина, я всё решу, - бросает мне напоследок.
Замираю, вцепившись в ручки кресла до побелевших костяшек. Крепко жмурюсь и втягиваю голову в плечи.
Пожалуйста, пусть он скорее вернётся!
- Эй, чего вы! Я же говорю, согласовано всё. Нам разрешили на пятнадцать минут, индивидуальная экскурсия... – Возмущённо доказывает кому-то Кир. – Руки убрал я сказал! Не трогай меня!
- Быстро на выход! Или я положу тебя сейчас! – Громыхает кто-то басом.
Звуки борьбы, мужские крики и мат.
Что происходит? Верчусь на своём кресле, как флюгер.
- Арина, не пугайся, всё нормально. – Видимо, этот вопль Кира адресован мне. - Да пошли вы в жопу, уроды! – А это, скорее всего, охране или кто это с ним?
Очень страшно сидеть вот так. Полуослепшей, беззащитной и прикованной к креслу. Я не могу ни убежать, ни помочь.
- Девчонку куда?
- Тоже забирай. Здесь что-ли оставлять? С конём этим... – Мужское ржанье бьёт по ушам, расползается по телу колючими мурашками. – Себе можешь взять.
- На хрена мне эта инвалидина!
Снова гогочущий смех.
Хочется закрыть уши от ужаса, чтобы не слышать. Но тогда я вообще превращусь в овощ.
Коляска дёргается, и меня куда-то волокут спиной вперед, как на буксире. Распахиваю глаза и наблюдаю, как удаляется от меня картина, которая теперь навсегда станет для меня воплощением одновременно счастья и кошмара.
Яркое красное пятно в обрамлении синего, бежевого и голубого. Купание красного коня...
Улица обжигает холодом, но никто не набрасывает на меня тёплую куртку. Я так и не знаю, кто меня везёт и что с Киром. Пару раз я пыталась обернуться, тут же получала резкое:
- Сиди, уж! Смотрит ещё.
И эта фраза подкреплялась легким шлепком по затылку.
Да и толку в моих рассматриваниях никакого – всё равно не увижу. А задавать вопросы я не решилась.
У входа три машины со спецсигналами. Я отлично вижу их в ночной тьме. Тут даже моего зрения достаточно. Ошалев от внезапности, полиции, неизвестности могу только щурится, глядя на полицейскую дискотеку.
Не знаю, от чего меня потряхивает больше – от мороза или от шока.
- Арина! – Поворачиваю голову влево и вправо, услышав мамин голос. Где она? Или мне послышалось?
Не радуюсь, не удивляюсь. Кажется, внутри меня произошёл ядерный взрыв, который смёл все эмоции, чтобы я случайно не сошла с ума.
Спустя несколько секунд, мама бросается передо мной на колени, стягивает простенькую шубку и накрывает меня.
- Ариночка, дочка... Я же говорила! – причитает, укутывая мне ноги. – Зачем ты с ним связалась?
Молча сижу восковой статуей и пялюсь на полицейские огоньки. Глаза уже к ним привыкли, даже не раздражают.
- Доча, надо обратно в больницу. Как же ты так! – Мама что-то трещит рядом со мной, завязывает мне голову своим шарфом. – Не плачь, не надо! Он не стоит ни одной твоей слезинки!
Слегка веду головой, отметив ускользающим сознанием её последние слова.
Я плачу? Разве?
Провожу ладонью по щеке и растираю пальцами влагу. Тёплые слёзы тут же остывают на морозе, распространяя холодок, который доходит до самого сердца.
Глава 41.
Судьба ведет игру, не мы
Кир
- На выход, быстро!
Какие-то амбалы, топают сапожищами. Светят фонариком в лицо. Успеваю заметить, что они в камуфляже, в балаклавах!
Это что за маски-шоу? Будто мы террористы.
Инстинкты работают быстрее, чем мозги. Наобум выбрасываю руку в апперкоте, тут же раздаётся чей-то влажный хрип. Полуослепший от их долбанного прожектора трясу запястьем, чтобы унять боль. И мне тут же выкручивают руку за спину, вздёргивают локоть так, что я чуть не взвываю от боли.
Что происходит? Я же договорился!
- Уводи его, – резкий рык.
И меня тащат по коридорам. Пытаюсь обернуться, чтобы посмотреть
