Дай мне развод - Ария Тес
Нет, дура здесь ты. Если хотела забыть джокера, нельзя было встречаться с простой десяткой. Надо было найти хотя бы короля, который понимает, через что ты сейчас проходишь…
Так что да, я согласна, что сглупила, только вот я явно не заслужила следующей реплики…
Кирилл устало вздыхает, глядя в темный потолок парковки, потом смотрит на меня саркастично-колюче и тянет.
- Надо было приударить за Олей, а не за тобой. Сразу же видно — бедовая телка. Ты в себе неспособна разобраться, чего ждать то хорошего?! Еще и фригидная судя по тому, что тебе изменяли постоянно. Дурак. Какой же я мудак все-таки…
Издает противный смешок и разворачивается туда, где припаркована его тачка, ставя точку самым, на мой взгляд, неприглядным способом.
- Деньги за парковку скинешь на карту. Пошла ты, Дарина. Не пиши мне больше.
Это внезапно больно.
Не потому, что я потеряла поклонника, а потому что…чувствовать себя брошенной не нравится никому, даже если ты мечтала только что никогда его больше не видеть.
И слова.
Да, самое главное слова.
Я не уверена, что знаю значение «фригидности», но если все-таки понимаю его правильно — мои дела еще хуже, чем они представлялись мне раньше. Так что обратно в здание я захожу с глазами на мокром месте. Униженная и оплеванная, прямо как после своих разбитых, розовых очков.
Мда…не везет мне с торговыми комплексами. Эх, не везет…
А что же такое «фригидность»? Надо уточнить.
Достаю телефон из сумочки, чтобы отвлечься, хотя знаю, что по факту лопату достала и сейчас закопаюсь только глубже.
Ты объективно дура, Дарина. Остановись!
Но куда там?! Остапа понесло, здрасте.
Та-а-ак…
Фригидность. – это снижение либидо, полное отсутствие интереса к сексу. Возбуждение не наступает даже в откровенные моменты.
Хмурюсь.
Разве я такая? Это же неправда! Или…
- Ой…
Глубоко погрузившись в поисковик, я не замечаю, что на моем пути вырастает что-то дико твердое, но одновременно мягкое и горячее (то есть живое), и как итог — валяюсь теперь на полу в раскорячку. Как личный Эндшпиль дерьмового свидания.
- Дарина, твою мать…
Звучит глухой, бархатный смешок, который я отлично знаю.
Ильяс.
Пришел.
А теперь вот аккуратно меня поднимает вместе с телефоном, продолжая улыбаться, но ровно до того момента, как не замечает мои слезы.
- Ты плачешь? - спрашивает, ответить, правда, не дает — резко поднимает взгляд на прозрачные двери, ведущие на парковку, - Он тебе что-то сделал?! Я его убью!
Ох, горячий темперамент. Подается сразу вперед, но мне удается вцепиться в лацканы его пиджака, чтобы затормозить.
- Да стой ты, успокойся, дикарь! - шиплю недовольно, Ильяс щурится.
- Ты плачешь.
- Спасибо, капитан очевидность! Отдай мой телефон!
Удается вырвать мобильный, который я сразу блокирую, вытираю слезы и тяжело вздыхаю. Потом уже смущенно шепчу…
- Ничего он не сделал мне, просто…неважно.
- Еще как важно.
Но я не могу сказать.
Внезапно чувствую себя такой уязвимой и маленькой…рядом с ним, как ребенок просто…и все. И приплыли.
Нос начинает колоть, как от самых противных капель, подбородок снова трясется, а я, кажется, собираюсь сосчитать все маленькие точечки на плитке, только чтобы не смотреть ему в глаза! И в результате лишь мотаю головой. Это все, что я сейчас могу. Правда. Никаких тебе язвительных подколов или шуточек. Ничего…Я глупо закусываю губу и сжимаю ручки внизу живота, чтобы хоть как-то сдержать истерику и горькую обиду, накатывающую мощной волной.
Ильяс молчит всего то какое-то жалкое мгновение, а потом уверенно говорит.
- Та-а-ак…понятно. Поехали.
Вот это, как по мне, очень по-мужски. Никаких уговоров, никаких выяснений здесь и сейчас — просто поехали. Он так решил. Он знает лучше.
Стоп.
Но разве Кирилл делал не то же самое?!
Нет, не тоже! Не тоже!
Или я просто действительно объективно дура?…
Однако поддаться одному мужчине, кажется вполне допустимым, а вот другому — страшным оскорблением. Со мной что-то не так? Или просто дело в мужчине? Ответ на этот вопрос требует глубокой проработки явно, но я сейчас его искать не хочу. Единственное, что меня останавливает от согласия — это…
- Там…у тебя…встреча, - всхлипываю, как тупая малолетка, кулачком слезы вытираю, а он мне в ответ мягко:
- Это не твои проблемы, а мои. Поехали.
Ильяс разворачивает меня обратно к дверям, потом кладет руку на талию и ведет в темноту.
Только вот с ним мне спокойно. Я теснее прижимаюсь к родному бочку, а иду сама.
Никто меня не тащит — это принципиальная разница.
Это мой выбор.
***
И снова здесь.
Снова в нашей квартире.
Я сижу на диване в гостиной и не знаю, что я здесь делаю? Зачем поехала? Зачем согласилась?
Эх, дура. Объективно дура. О таком нельзя забывать, это точно!
Мы не говорим. Ильяс не докапывается до меня с вопросами, просто молча протягивает стакан с каким-то напитком, который жжет мне губы.
- Что это? - тихо спрашиваю, чувствуя жар по пищеводу.
- Коктейль. Пей, полегчает.
Мне и так нормально — хочется съершиться, но я этого не делаю. Опять же пью. Опять же не знаю зачем. Но на языке сладко, да и вкус мне нравится, если так призадуматься.
Расслабляет тело и душу.
Мне правда становится легче. Уходит напряжение, хмурые мысли, только одна покоя не дает. Наверно, если бы не алкоголь, я бы никогда не рискнула спросить, но он есть — на очереди вопрос.
Который сам срывается с губ.
- Почему ты мне изменял?
Чувствую, как Ильяс рядом напрягается. Он уже отвечал мне на этот вопрос, но…черт, серьезно?! Тот ответ был больше похожим на какой-то бред!
«Я хотел определенного секса, который от тебя не мог получить»
Чувствуете лажу?! Я вот очень. И я хочу знать! Вдруг со мной действительно «что-то» сильно не так?…
Бросаю на него взгляд. Такое ощущение, что мой вопрос очень хотят проигнорировать, и когда мы сталкиваемся — понимаю, так и есть. Он не хочет отвечать! Но я не собираюсь отступать. Глазами даю это понять — смотрю твердо, даже грозно, и в какой-то момент он сдается со смешком.
Делает глоток.
Кивает.
А потом откидывается на спинку дивана и жмет плечами.
- У меня в душе часто бушует целая буря негатива и агрессии. Часто бесят закупщики, арендаторы, поставщики. Клиенты. Раньше, с этой агрессией здорово помогал справляться бокс,
