Искра - Алеата Ромиг

– Да, а вы Джастин?

Он мило улыбнулся.

– Да, мэм. – Он потянулся к дверной ручке и открыл заднюю дверь. – Мистер Эллиот хотел, чтобы я заверил его, что вы прибудете вовремя. Думаю, у нас все должно быть хорошо.

– Да, – сказала я. – Вы прибыли раньше, чем я ожидала.

– Он сказал мне поторопиться.

Я улыбнулась, взяв его за руку.

– Спасибо.

Я наклонилась, садясь в лимузин. Обе мои туфли уже были внутри, а дверь закрыта. Когда я повернулась, чтобы сесть удобнее, в поле зрения появился темноволосый мужчина на дальнем сиденье. Мой быстрый вдох заглушил вскрик.

– Моя дорогая, нам нужно поговорить, – его тембр был шелковистым, но я знала, что он был достаточно гладким, чтобы скрыть шипы.

– Андрос, – ответила я.

Глава 26

Патрик

Турнир должен был начаться менее чем через час, и, несмотря на все происходящее, я ждал прибытия Мэдлин. В последний раз, когда я был в клубе, ее там не было. Я не знал, почему мы не обменялись номерами телефонов, но теперь жалею, что мы этого не сделали. Кроме меня, присутствовали остальные шестнадцать игроков. На первый взгляд в клубе «Регал» все выглядело нормально.

За кулисами Итан Бекман был готов развалиться на части. Ему удалось взять себя в руки настолько, чтобы выйти из офиса и сообщить сотрудниками, что он не смог связаться с Вероникой и ему нужно, чтобы они все заполнили так, как необходимо.

Сейчас он был со мной, снова в кабинете.

– Наша команда, – сказал я ему, – Согласилась с тем, что ты сказал. Там было много крови. Брызги и скопление жидкости указывают на то, что она была убита одним выстрелом в затылок с близкого расстояния. По крови, температуре тела и стадии трупного окоченения они предполагают, что она была убита шестью–десятью часами ранее. Я понимаю, это широкий диапазон. Коронер сможет сказать больше. Исходя из предоставленной ими оценки, мы можем предположить, что время смерти было между десятью часами прошлой ночи и двумя часами сегодня утром. В котором часу она ушла отсюда вчера?

Я не мог поверить, что не выследил ее, как планировал. Если бы я это сделал, то ответил бы сам на этот вопрос.

Бекман покачал головой.

– Не уверен. Турнир закончился только в одиннадцать. Тогда она была здесь.

– После? – спросил я.

– Простите, – сказал он раздраженно. – Я должен знать, но этот турнир потрепал мне нервы. Я уехал, как только смог. – Он поднял глаза. – Это было после того, как выбывшие игроки получили выплату за оставшиеся фишки. Ваши люди знают что-нибудь еще?

– Они нашли 9-миллиметровый патрон, – сказал я, – Что не означает ни черта. Это один из самых популярных патронов в мире. Команда оставила это полиции. Возможно, они смогут получить больше информации.

Бекман поставил локти на стол и положил голову на руки.

– Вероника работала на меня и в клубе «Регал» почти двадцать лет. – Его подбородок поднялся, налитые кровью глаза встретились с моими. – У нас были разногласия за это время, но смерть? Кто мог это сделать?

Я покачал головой.

– Ты знаешь, кто в клубе носил оружие?

– Нет. У нас есть политика «не спрашивай, не говори». Это негласное правило. Закон штата Иллинойс требует наличия лицензии на скрытое ношение. Нашей политикой было то, что если государство позволяет это, то кто мы такие, чтобы запрещать?

– И ты веришь, что у каждого, кто носит оружие, есть лицензия?

Он встал.

– Я не глуп, мистер Келли. Я знаю, что это неправда, однако такова политика клуба. – Его глаза широко раскрылись. – Как вы думаете, тот, кто сделал это с Вероникой, может быть сейчас здесь? Мы в опасности?

– Клуб и особенно турнир защищают люди Спарроу. Здесь курсирует слишком много денег.

– Но на турнире денег нет. – Он кивнул в сторону напольного сейфа за его столом. – Всё здесь. Все, что есть в турнирном зале, – это фишки вместо денег. Они ничего не стоят вне клуба.

– Я хочу, чтобы один из моих людей оставался в офисе до тех пор, пока турнир не закончится и деньги не будут распределены.

– Интересно…, – сказал он.

– У нас и обстоятельства интересные. В конце концов, не каждый день убивают одного из уважаемых сотрудников. – Я сел на стул напротив его стола. Откинувшись назад, я закинул лодыжку на колено. – Ты сказал, что вы недавно поссорились. Расскажи мне, о чем вы спорили.

– Это не так важно сейчас.

– На данный момент важно все. Позволь мне решить.

Бекман глубоко вздохнул.

– Вероника была недовольна поздними выкупами на турнире.

Я вспомнил наш последний разговор, в котором мисс Стэндиш выразила свое неодобрение. Я быстро положил конец ее жалобам, сказав, что был бы рад сообщить Спарроу, что она сомневается в его решениях. Ее лицо стало пепельно-серым, и она быстро ответила...

«Я уважаю решения мистера Спарроу, как и мистер Бекман. Меня беспокоит не ваше вступление.»

– Что ее беспокоило? – спросил я.

– Она боялась, что поступок мистера Хиллмана создаст прецедент.

– Ведущий к большему, как и мой? – добавил я.

– Да, но мистер Келли, я не говорю, что она не хотела, чтобы вы участвовали в турнире. Это не так... Мистер Спарроу... конечно, мы оба были готовы пойти навстречу.

– Скажи мне, почему ты был готов принять Антонио Хиллмана.

Бекман выпрямился.

– Он был членом этого клуба в течение многих лет, как и его отец...

– Разве не ключевое слово «был»?

– Он попросил, – наконец сказал Бекман.

Правда заключалась в том, что я не просил. Я просто сообщил ему, что, поскольку он разрешил один выкуп, у мистера Спарроу есть предложение. Я предполагал, что он мог отказаться, но очень немногие отказывались от предложения Спарроу.

– Полагаю, ты рассказываешь мне не всю историю.

– Мистер Келли, мне не нужны проблемы.

– Передавала ли мисс Стэндиш свое неудовольствие кому-нибудь еще? – спросил я.

– Насколько мне известно, нет.

Мог ли Хиллман обнаружить, что она не поддерживает его участие, и принять это близко к сердцу?

– Мистер Келли, я просто хочу, чтобы этот турнир закончился, и Вероника вошла в дверь, как она делает почти каждый день.