Рейчел Джонсон - Ноттинг-Хелл
— Знаешь, я смогу о тебе позаботиться, — сказал он, когда мы очутились в постели, и он с нежностью заставил меня поверить: что бы ни случилось, все будет чудесно, и если весь остаток своей жизни я не проведу на небесах блаженства, то только благодаря какой-либо нелепой случайности.
Во время всего этого мне в голову пришли три мысли, которые я занесла в графу «Великие тайны жизни» и над которыми собиралась поразмыслить на досуге.
1. Почему я чувствую себя слишком усталой, чтобы заниматься любовью с Ральфом один раз в неделю, но у меня хватает энергии заняться сексом семь раз в течение менее чем тридцати шести часов с Саем, с перерывами на обед из трех блюд и ванну с лепестками роз, или для того, чтобы бродить по номеру в пушистом халате, поедая шоколадные трюфели?
2. Почему я испытываю не чувство вины, а непреодолимое желание хвастаться незнакомым людям на улице о том, что впервые за десять лет я занимаюсь животным сексом с мультимиллионером, который немного похож на Жозе Мауриньо?
3. Я думала, что раз Вирджиния смогла втиснуть свой роман в ежедневник, то и я смогу. Я забыла, что она хладнокровная французская лиса, а я английская жена и мать. А это весьма значительная разница.
Я думала, что смогу изменить один раз, а затем вернуться к своему милому, умному, красивому мужу и любимым детям обновленной, отдохнувшей и светящейся, как будто бы провела выходные в спа, вместо того чтобы трахаться до изнеможения.
Когда я вернулась, я сперва была так рада всех видеть, что едва не расплакалась. Я бросилась к Ральфу, который сказал: «Успокойся, девочка, тебя не было всего лишь одну ночь», — и похлопал меня по спине. Я обнялась с детьми, приласкала Калипсо. Она так обрадовалась моему приезду, что написала на ковер в прихожей.
Но потом, полчаса спустя, я поняла, что умру, если больше не увижу Сая. Когда Ральф заговорил о планах на лето, пока мы готовили на кухне ужин для детей, и передо мной предстали отвратительные перспективы провести лето не в Лондоне, не имея возможности видеться с Саем, меня охватила ледяная паника.
Я начала говорить что-то вроде: «А может, вы с детьми поедете в Шотландию, а я присоединюсь к вам попозже, когда разгребу все дела?» Или: «Может, разок проведем лето в Лондоне?» Ральф странно на меня посмотрел.
Я ненавижу Лондон летом. Обычно я бегу отсюда, как лесной зверь от пожара. Чаще всего мы проводим неделю в Шотландии, ютясь на кухоньке Слинки и чердаке Пери. Потом неделю в Кенте с Гретхен и Коном, наслаждаясь тяжелой, но обильной австрийской пищей, например, вареными колбасками, от которых у Пози однажды заболел живот и которые Ральф прозвал «рвотными». Затем мы на две недели едем в Дорсет, к маме и папе. Так что обычно мы хотя бы месяц проводим всей семьей.
Но если Сай останется в Лондоне, ужасная, стыдная правда заключалась в том, что я тоже хотела быть в Лондоне — даже если и не рядом с ним.
Клэр
Список дел на 17.06:
1. Снова написать в отдел планирования относительно теплых полов и стеклянной крыши в гараже — для машины?
2. Рассада космеи и душистого табака, проволочная сетка.
3. Подрезать кусты у Лакостов плюс написать Саю относительно просроченной оплаты за растения.
4. Семена нигеллы и papaver rhoeas для границ участков.
5. Засадить проплешины на газоне в саду Эйвери, там где Скримшоу прорыл дыры, и огородить их проволочной сеткой.
6. Полить оставшиеся вечнозеленые растения возле сарая Стивена.
7. Заказать новую материю для флагов и проверить старые колышки для спортивных соревнований.
8. Удобрения.
9. Ральф.
Я составила список на кухне за большой чашкой зеленого чая и чтением «Гардиан», размышляя, позволить ли себе кусочек лимонного пирога, оставшегося в холодильнике от вчерашней вечеринки. Почему-то пироги всегда имеют более плотную структуру и более насыщенный вкус на следующий день после приготовления, а после йоги у меня обычно просыпается аппетит, особенно когда мы слишком активно болтаем. Кстати, вспомнила: нужно тактично намекнуть Мими, что она много разговаривает во время занятий, нарушая поток энергии и гармонии, а Лорен стесняется ей об этом сказать. Лорен такая милая.
На кухне безукоризненная чистота. Можно почувствовать запах лилий, стоящих посреди дубового стола, и услышать умиротворяющее жужжание пчел. Спустя мгновение до меня донесся гул. Немного неожиданно. Стивен начал стричь траву. Можно было услышать шум газонокосилки и учуять запах травы, но Самого садовника я не видела.
Я предлагала оставить все как есть еще на неделю, потому что в последнее время было очень сухо. Стивен согласился со мной, что трава не сильно выросла, но тем не менее все равно взялся за свое и начал ее стричь, что слегка меня рассердило. По словам Донны, я должна исключить из сферы внимания то, на что не могу повлиять, и беспокоиться лишь о том, что могу изменить. Только тогда мои энергетические каналы прочистятся.
Я запланировала провести это утро, наводя летний лоск на сады клиентов, заботясь о поникших растениях, и сделать миллион разных дел, но у меня из головы не выходила одна мысль.
Я знаю, Ральф сказал это в шутку. Но я не могла не думать, как он отреагирует, если я восприму его экстраординарное предложение всерьез. У него такие хорошие манеры, что даже когда он кажется увлеченным или изумленным, я никогда не могу понять, что в глубине души он оскорблен. Его воспитание всему виной.
Ладно. Через мгновение я перестану об этом думать… в любом случае это слишком отвлекает… и проверю, что происходит с гаражом. Вчера я была на Лонсдейл-гарденс, там стоял огромный грузовик, и двое мужчин тачка за тачкой выгружали его содержимое.
— Что это? — спросила я. Я имела право на такой вопрос, ведь рабочие оставляли ворота открытыми, когда ходили туда-обратно, что против правил. Вопрос безопасности в саду стоит достаточно остро, многие из нас оставляют двери в сад незапертыми на целый день. Если ворота будут открыты, воры смогут просто войти в наши дома и взять что угодно.
— Искусственный мрамор, — ответил один из рабочих, проверив записи. — Огромное количество мрамора. Безумное количество мрамора. Что здесь строят — дворец?
— Всего-навсего гараж, — сказала я. — А какого цвета мрамор? — Я подумала о протечках масла и бензина и следах от шин. — Серого?
— Нет, белого, — уточнил он, отогнув краешек пластиковой упаковки, чтобы показать мне содержимое.
В этот момент я почувствовала непреодолимое желание пройти сквозь ворота, ворваться к Эйвери на кухню, найти Салли и взять ее за загривок. Судите сами, неужели она думала, что ей сойдет с рук намерение отделать гараж белым мрамором? Она как будто громко заявляла о том, что ей удалось получить разрешение на перестройку гаража, но совершенно очевидно, что строится дом (и довольно большой).
