Хулиган. Его тихоня - Эла Герс
Но все, что он сделал — это просто кивнул.
— Я не знаю тебя и не знаю, сдержишь ли ты свои слова, правдивы ли они вообще, — заявил отец Ксюши, прежде чем вернуть взгляд к телевизору. — Но посмотрим.
Я долго смотрел на его теперь незаинтересованный профиль, а затем внезапно осознал, что этот разговор вымотал меня.
Если бы Ксюша не нравилась мне так сильно, то я бы уже давно сказал пару ласковых ее отцу и послал бы его на далекие, но такие знакомые три буквы.
В это мгновение в кармане завибрировал телефон. Я вытащил его, взглянул на дисплей и тяжело вздохнул.
— Что? — тут же спросил Анатолий Геннадьевич. — Уже уходишь? Ты где-то нужен?
Мои губы дрогнули от нескрываемой радости, прозвучавшей в его тоне. Отец Ксюши все еще был не в восторге от меня, даже после всех моих заверений.
Не то чтобы мне было до этого дело…
— Нет, — отрезал я, а затем сунул телефон обратно в карман.
— Если дело срочное, то можешь уйти. Насильно здесь тебя никто не держит.
— Это от Ксюши, — отозвался я, оправдываясь.
Анатолий Геннадьевич выпрямился в своем кресло от услышанного.
— Почему она тебе пишет? Что она хочет?
— Что она хочет? Довести себя до белого каления, — прямо ответил я. — Она спрашивает меня, все ли у нас нормально.
— Скажешь ей, что я хорошо с тобой обхожусь, ладно?
Он слишком поздно понял, что только что дал мне повод для ехидства. Я откинулся на спинку дивана и скрестил руки на груди, не сводя глаз с отца Ксюши, который отвернулся, осознав свою ошибку.
— А это разве так? — спросил ухмыльнувшись.
Отец Ксюши стиснул зубы и, оскалившись в притворной улыбке, выдавил из себя:
— Да, это так.
— Вы уверены в этом?
Его глаза налились красным он, а терпение было на грани срыва, когда его голос перешел в зловещий шепот:
— Я же еще не накинулся на тебя с кулаками. А значит, хорошо обхожусь с тобой. Пока что…
И я не смог ничего с собой поделать, громко и заливисто расмеявшись от этого нелепой логики.
— Какой же ты нахал, — услышал я вымученное заявление Анатолия Геннадьевича. — Ну, почему? Почему моя прекрасная девочка выбрала именно тебя?
Я едва не подавился собственным смехом от этого вопроса, затихнув в одно мгновение. Потому что не совсем Ксюша выбрала меня. Это сделал я, но она осталась со мной. Она была моей. И это было все, что имело значение в этот самый момент.
Услышав приближающиеся шаги и повернув голову, я увидел мать Ксюши, направляющуюся к Анатолию Геннадьевич. Я с невольным изумлением наблюдал, как взрослый крупный мужик, только недавно сыпавший угрозами, сглотнул при виде лица своей жены. И я не мог его винить в этом, потому как ее лицо выражало едва подавляемый гнев, и весь он был направлен на мужа.
— Толя.
— Что?
— Ты не собираешься переодеться к ужину? — спросила она обманчиво спокойным голосом.
Ее муж опустил взгляд на свою одежду.
— Зачем? Что не так с тем, что на мне уже надето?
— Надо выглядеть подобающе. У нас гость.
— Правда? — усмехнулся он.
Глаза женщины вспыхнули ярким огнем. Ее руки уперлись в бока, и, должно быть, это была предостерегающая поза, обещающая самые страшные кары мира, потому что ее муж вскочил со своего места и в мгновение ока поскакал на выход из гостиной.
Я изумленно поднял бровь, глядя на его удаляющуюся фигуру.
Мужчина явно боялся собственную жену.
“Я больше беспокоюсь о том, что о тебе подумает мама.”
Меня позабавило, когда Ксюша сказала это. Всю свою жизнь я знал, что женщины были слабее мужчин.
Они были более уязвимы.
Их было легче подавить.
Я знал это. Потому что когда-то был вынужден столкнуться с долбанным доказательством этого дерьма.
Я не стал задерживаться на этих мыслях и, стараясь не обращать внимания на острую боль в груди, перевел взгляд на мать Ксюши, как раз когда та повернулась ко мне. Наши взгляды встретились. И впервые за много лет я настороженно посмотрел на женщину.
Ведь несмотря на стоическое выражение лица, ее глаза были холодными, подобно арктическому холоду.
Она была похожа на ту, с которой шутки будут плохи. А я, в общем-то, и не собирался с ней шутить.
— Леша, — заговорила она, ее голос был так же лишен всякого выражения, как и ее лицо. Мое тело напряглось от подобного обращения. — Могу я попросить тебя об одолжении?
Глава 12
12.1. Начало трапезы
POV Ксюша
Я старалась не думать о том, что Леша прямо сейчас находился в одной комнате с моим отцом.
Хотя я и была уверена, что папа не выкинет ничего безумного, так как мама заранее сказала ему вести себя более-менее прилично, я все равно переживала.
Папа, нравился Леша ему или нет, должен был относиться к нему с почтением, потому что его привела в дом я. А мама, нравился Леша ей или нет, обязательно позаботится о том, чтобы с ним обращались так же, как с любым другим гостем в нашем доме.
Я полила салат заправкой и принялась перемешивать его, стараясь думать только о хорошем. Было бы неплохо вызвать заклинанием «Экспекто патронум» магическую сущность, которая послужила бы защитой если не от дементоров и смеркутов, то от хотя бы гнетущих мыслей. Но, почему-то при мыслях о защитнике, в мыслях появился образ Леши.
И ведь не зря, поскольку имя Алексей с греческого языка трактовалось, как “защитник”.
Я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать свою улыбку.
Да, моим патронусом определенно был Леша.
Вот только если бы у меня была волшебная палочка…
Улыбаясь своим глупым мыслям и удивляясь, почему я вообще подумала о Гарри Поттере, я взяла салатницу и повернулась, чтобы поставить ее на стол в центре кухни, наряду с другими тарелками с едой. Я оглядела стоящие передо мной блюда, невольно отметив, что все они являлись папиными фирменными рецептами. И меня несомненно удивило, что он приготовил их для сегодняшнего вечера.
Наверное, он просто поддался маминому давлению. Я была уверена, что он не считал Лешу каким-то особенным гостем, вряд ли папа вообще собирался считаться с ним. А потому его вряд ли бы что-нибудь остановило от грубого обращения с Лешей.
Я повернула голову и вытянула шею, прислушиваясь к каким-либо звукам из гостиной. Но единственным звуком, которые я услышала, были игра по телевизору и отдаленное мамино бормотание.
Пока все шло
