Не дразни меня - Ольга Сергеевна Рузанова
Содрогнувшись от ужаса, я тяжело сглатываю. Мама не справится.
- Моему отцу ведь это не грозит.... пока?
Шумно выдохнув, Валентинов понижает голос:
- Вашего отца нужно лечить. И не здесь.
- В наркологической клинике?
- Да. Закрытой. И желательно заграницей.
- Он не согласится, - качаю головой.
- Это я уже понял. Поэтому... - разводит руками, - Ничем помочь не могу.
В подавленном настроении я выхожу из кабинета и иду в палату к отцу. Понятия не имею, захочет ли он меня видеть, но все равно попытаюсь с ним поговорить.
Стук моих каблуков и шаги четырех охранников, отлетая от голых стен и пола, кратно множатся и оглушают. Не верю, что есть необходимость в сопровождении, но спорить с Адамом бесполезно. Я так и не смогла до него достучаться.
Палата моего отца расположена в отдельном крыле для особых пациентов. Найдя дверь с нужной табличкой, стучу три раза и открываю.
- Пап... это я.
Оторвав голову от подушки, сощуривает глаза. Изможденный, с пожелтевшей кожей, выглядит значительно старше своих лет.
- Заходи.
Кивнув охране, я переступаю порог и закрываю дверь. В палате тепло, немного душно и пахнет лекарствами и хлором.
- Как ты?
В последний раз мы очень плохо расстались. От него всё ещё фонит раздражением в мой адрес. Ни намека, что рад видеть меня.
- Нормально. Одна пришла или с овчарками?
- Какая разница? - отвечаю уклончиво, усаживаясь на стул из прозрачного пластика.
Отец отводит глаза и уставляется в потолок.
Я молчу, не знаю, как подступиться и с чего начать. Мама говорит, он все принимает в штыки.
- Как ты себя чувствуешь? - начинаю осторожно, - У тебя что-нибудь болит?
- Ничего не болит.
- Доктор сказал, капельницы, которые тебе ставят, должны вывести все токсины. Сразу станет легче.
- Я начал продавать имущество. Активы тоже, - вдруг говорит он.
- Зачем?
Оцарапав саркастическим взглядом, отец усмехается.
- Чтобы после моей смерти уродам ничего не досталось.
- Папа... - расправляю складки на коленях едва заметно дрожащими пальцами, - Что бы с тобой ни случилось, прямая наследница мама.
- У неё нихрена нет! У нас брачный договор. Иначе ее убрали бы сразу после моих похорон.
- Что?!
Я не знала. Мама ни разу не поднимала эту тему.
- Когда я сдохну, все автоматом переходит тебе, а значит и Лютым тоже.
Обида хватает за горло. Он готов оставить меня без наследства, только бы Литовским ничего не перепало.
- Ты думаешь, они нуждаются в твоих деньгах? - восклицаю я, - Думаешь, им нужны твои автозаправки и японские подержанные тачки?
- Я не отдам им ни копейки. Все деньги от проданного лягут на счета твоей матери. Если он пнет тебя под зад, то это и твоя подушка безопасности тоже.
- Мне ничего не нужно... - начинаю я, но в этот момент отец закашливается и багровеет.
Бросившись к небольшому холодильнику, вынимаю из него бутылку воды и наливаю в пластиковый стаканчик.
- Вот... - придерживая за плечи, помогаю отцу попить.
Он делает несколько маленьких глотков и обессиленно падает на подушку.
- Не нужно и не надо.... Я не навязываю.
- А ты помирать собрался? Для этого так пьешь?
- Твой благоверный не даст мне пожить, - отвечает с тихим равнодушием.
- Адам тебя не тронет. Я взяла с него обещание.
- Дура, - хмыкает он, - Нашла, кому верить.
Переведя разговор на тему его здоровья и переживаний мамы по этому поводу, я провожу с отцом ещё двадцать минут, после чего, клюнув в щеку, ухожу. На душе муторно.
Охрана, дожидавшаяся меня в коридоре тут же группируется и следует за мной. Дойдя до конца коридора, я останавливаюсь у окна и вынимаю телефон из сумки.
- Мне позвонить нужно, - сообщаю, оборачиваясь.
Не приближаясь ближе, чем положено, они дают мне возможность поговорить с мужем.
- Яра?... Освободилась? - отвечает на третьем гудке.
- Да. Мне нужно в торговый центр заехать.
- Хорошо.
Глядя в окно с высоты четвертого этажа, насчитываю глазами три глянцевые крыши наших внедорожников. Водители двух из них, стоя у машин, расслабленно курят.
Мама тоже сегодня отца собиралась навестить. Нехорошо получится, если мы все здесь столкнемся.
- Ты сегодня приедешь?
- Приеду.
С того самого случая он каждый день ночует дома, но я зачем-то продолжаю цеплять остатками своей обиды.
- Яра.... всё нормально?
- Да. Папе уже лучше.
- Ясно, - отвечает негромко, - Целую. Пока.
Отключившись, я убираю телефон в сумку и вдруг замечаю активность около внедорожников. Открывшаяся дверь одного из них выпускает... Леньку.
Застыв на месте, я не отрываю от него взгляда. Расстояние приличное, но я не могу ошибиться. Это он! Его вихрастая голова, вздернутый нос и кривая усмешка.
Спрыгнув с подножки, он пожимает руку одному водителю, затем второму и, закурив, быстро шагает вдоль здания.
Осознание и шок наваливаются невыносимой тяжестью. В голове раскручивается карусель, отматывающая хронику событий назад.
Осведомленность Адама о моем визите к родителям, мой неудавшийся побег, наша с Леней переписка... покушение на Марата.
О, Господи...
Он человек Литовских?! Предатель?
Сорвавшись с места, я лечу по коридору к лифтам. Охрана пытается догнать меня, но в лифт успевает заскочить только один из них.
- Ярослава Евгеньевна, всё в порядке?
- Более чем.
Вдвоем быстро пересекаем холл и выходим на улицу. Конечно, Леньки уже и след простыл.
- Что здесь делал Леонид Шевченко? - бью в лоб вопросом водителя моей машины.
Он бросает взгляд за мою спину, на сопровождающих, и пожимает плечами.
- Не понимаю, о чём вы, Ярослава Евгеньевна.
Глава 44
Адам
Ещё раз пробежавшись глазами по договору и проверив сформированную нашими специалистами заявку, отправляю доки на подготовку к подписанию.
После этого сворачиваю все приложения, упаковываю ноут в сумку и выхожу из кабинета. Под дверью дожидается Виола.
- Кто пропустил? Я же сказал, что сюда вход закрыт.
Быстро облизав губы, она оббегает меня и семенит рядом, пытаясь попасть со мною в шаг.
- Адам.... - начинает тихо и тут же уважительно добавляет, - Викторович, там новеньких смотрят. Ты.... вы подойдете?
- Нет. Я тороплюсь.
- Проблемы?...
Остановившись, разворачиваюсь к ней. В круглых глазах загорает огонек азарта и похоти.
- Тебе чего? Денег? Зарплату задерживают?...
- Н-нет...
