Замуж за незнакомца - Лина Манило
– Номера машины запомнила?
– Да, назубок, но эту тачку нашли утром на обочине. Они её просто оставили, как ненужный хлам.
– Ты всё равно молодец, не спряталась за папину спину.
– Я никогда за его спину не пряталась, это он меня вечно прятал, – шепчу, растирая лицо ладонями, до красноты и боли тру. – Отец жутко разозлился, говорил, что всегда знал, что Катька во что-то вляпалась, финтифлюшка. На меня орал, что вообще из дома сбежала. Так орал, что, думала, его инфаркт хватит. Чуть охрану не поубивал, что пропустили мой побег.
От этих воспоминаний почему-то улыбаюсь.
– И я его понимаю, – Кирилл кладёт руку на мой затылок, надавливает на какие-то точки, и становится немного легче. – Ты ведь его дочь, не Катя. Он за тебя волновался.
– Он со мной две недели совсем не разговаривал, только фыркал и взглядом к полу припечатывал. Но, оказалось, что всё это время он через свои каналы пытался пробить и Диму этого, и ребят его. Не нашёл. Или…
Смотрю на Кирилла с подозрением, мокрый нос рукой вытираю, а он качает головой.
– Нет, я ничего об этом не знал. Можешь не верить, но я своего родственника не отмазывал. Но отец Димы… он мог замять дело. Как раз в то время Дима уехал то ли в Англию, то ли к чёрту на рога, его пару лет не было.
В голосе столько мрачной уверенности, что снова начинаю плакать.
– Но Дима же подонок. Как так-то?
– Обычно, Тина, обычно, – вздыхает и гладит широкими ладонями меня по спине, успокаивает. – Поверь, если бы ты ненароком что-то вытворила, Архипов точно так же подчистил все следы. Обычно, в тюрьмах сидят дети тех, чьи родители не могут купить ментов или лучших адвокатов. Но, думаю, он просто отправил Диму с глаз долой, и всё утихло.
Кирилл молчит, думает, а я боюсь его мысль спугнуть. Если тогда не справилась полиция, не смог ничего сделать мой отец, то, может быть, сейчас у Кирилла получится? Такие подонки не должны ходить на свободе, это неправильно.
От мысли, скольких ещё девушек вот так мог уничтожить Дима за эти несколько лет, сковывает льдом.
– Его папаша был тем ещё хером, хоть и дядька мой. Скользкий тип, даже отец мой не часто с ним дела имел, осторожничал. Или брезговал, не знаю, – размышляет вслух, потирая пальцами подбородок. – Но в том году Колю паралич разбил, Димка под моё крыло встал. До этого просто шатался, где попало, учился где-то. Но, в общем, пацан мне показался толковым, курирует одно не слишком важное направление.
Кирилл смотрит в окно, мрачнее с каждой минутой, а в глазах так много злости, что невольно отшатываюсь.
– Я тебе ещё кое-что скажу. В то время Дима очень дружил с Алиевым.
– А сейчас?
– А сейчас хрен его знает. Но проверим. Возможно, Рустам не так недосягаем, как ему кажется, а крыса ещё ближе, – Кирилл обхватывает мой затылок рукой, упирается лбом в мой и обдаёт горячим дыханием, пахнущим шоколадом и томатным соком: – Только я прошу тебя – бросай эти мысли.
– Какие? – спрашиваю ошарашенно, а кислорода отчаянно не хватает.
– Об убийстве. Ты никого убивать не станешь. Ясно тебе? Только попробуй.
– Я постараюсь, – гашу напряжение слабой улыбкой, а Кирилл целует меня, прижигая бою боль и все страхи, обеззараживая разом все раны.
Внутри щекочет пёрышком. Я выговорилась, теперь мне легче. Теперь я не одна, а у Кати и других девушек есть защита и будет отмщение. В это я верю.
Глава 24
Тина.
От вылившихся из меня бурным потоком эмоций становится дико холодно. Я сворачиваюсь калачиком, отворачиваюсь к окну и прикрываю глаза. Зубы стучат, и даже сжатая с силой челюсть не помогает. Не удаётся справиться и с дрожью в руках, мне приходится сплести пальцы в замок и надеяться, что слёз во мне уже не осталось. Это просто отходняки после выброса адреналина, пройдёт. Просто нужно потерпеть.
Заметив моё состояние, Кирилл достаёт откуда-то плед – в каждой машине они у него, что ли, имеются? – накидывает на меня, и я кутаюсь в клетчатую ткань, но согреться не получается.
Я так много сказала ему, покаялась. Созналась в том, о чём даже думать боялась, а тут выплеснулось, а теперь сказанного не воротишь.
– Ты будто подготовился, – говорю, натягивая плед до самого носа.
– Я всегда готов. Ко всему.
Снова наступает тишина, давящая и тяжёлая, как могильная плита. Кирилл почти не разговаривает со мной, а у меня нет желания лезть к нему в мысли, прерывать размышления. Он многое должен переварить – я поставила его в тяжёлое положение своей правдой. Всё-таки Дима – его брат, друг Захара. В конце концов, он тоже Раевский, и я не знаю, как много это значит для Кирилла.
Когда за окном густая растительность сменяется одноэтажными домишками и полями, на обочине наконец появляются люди, я оживляюсь. Расплющиваю нос о прохладное стекло, рисую пальцами узоры и впитываю новые впечатления.
– Знаешь, в детстве папа часто отвозил меня к своей сестре в деревню, – говорю, не поворачиваясь, но уверена, что Кирилл слышит меня и слушает. – Там было хорошо, птицы утром пели, и так чудесно пахло свежим хлебом.
– Скучаешь?
– Очень, – признаюсь, не боясь казаться глупой или слишком сентиментальной. После того, чем поделилась с Кириллом, я уже ничего не боюсь. Отбоялась.
– Значит, тебе понравится то место, куда я тебя везу.
– Ты сегодня загадочный, – резко оборачиваюсь. Мне любопытно, что именно задумал Кирилл. – Я думала, ты меня куда-то на Промзону запихнёшь, или ещё где-то оставишь. В квартире, может быть, под усиленной охраной.
– Нет, Тина, охрана не справилась, больше им веры нет. Там, где есть крыса, не может быть безопасно.
– Но почему ты считаешь, что крыса всё-таки есть?
Кирилл отвечает мрачным взглядом, а я понимаю, что глупость ляпнула. Действительно, не бывает таких совпадений. Кто-то ведь знал, что Кирилл отвёз меня в загородный клуб, а сам уехал. Кто-то сообщил об этом Алиеву. Это точно был свой.
– Мой отец долго варился в криминале, – вдруг говорю и смотрю на чёткий профиль Кирилла. – Но ещё никогда моя жизнь не была настолько похожей
