Эм + Эш. Книга 1 - Елена Алексеевна Шолохова
Шаламова я увидела только после занятий. Парни из 11 «В», по своему обыкновению, облепили перила школьного крыльца. Он же, как и всегда, стоял рядом. Когда я вышла, он всего лишь на короткий миг мазнул по мне взглядом, абсолютно равнодушным, даже каким-то холодным. Как будто я совершенно случайно попала в поле его зрения, но он не удостоил меня вниманием. И продолжал, не прерываясь ни на секунду, что-то увлечённо рассказывать одноклассникам, те в ответ хохотали. А мне показалось, будто в груди образовался тяжёлый, острый камень, который давил и царапал изнутри, не давая нормально дышать. Это его безразличие — будто пощёчина на людях, такая же горькая и унизительная.
— О! Какие люди! — зато протянул, увидев меня, Белевич. — Ты в пятницу шикарно выглядела.
— О да! — подхватил ещё кто-то. — Ты мне потом снилась.
— В эротических снах, — добавил Белевич. Кто-то третий, я уже не смотрела кто, отпустил откровенную пошлость, и все захохотали. Они ещё и подкалывают меня. Издеваются. А Шаламов молчал, стоял ко мне спиной и молчал. Нет, не молчал! Он тоже посмеивался, как другие.
Я сбежала со ступеней и рванула домой, глотая слёзы. За что он так со мной? Почему? Я и не ждала, что он предложит мне руку и сердце, но вот так унижать…? Какой же он урод после этого!
Не доходя до дома, я остановилась в нерешительности. Не хотелось лишний раз нарываться на гнев отца, мне и без того предстояло вечером непростое объяснение. Но и ждать ещё один день, не выяснив отношения с Алькой, тоже было невмоготу. Поэтому решила, что быстренько сбегаю к ней и сразу домой. Какое в этом преступление? И уж если на то пошло, то отец сам же мне всегда твердил, что «Аля Зимина — хорошая девочка. Дружи с ней».
Быстренько, увы, не получилось. Алька не хотела меня видеть и не открывала дверь. Но и я не желала уступать и торчала в подъезде, пока с работы не вернулся её отец и не впустил меня.
— Лёля, ты что, спишь? — весело спросил он. — Тут к тебе Эмилия пришла, а ты не слышишь.
Алька показалась из своей комнаты. Естественно, она не спала. Я боялась, что она выложит отцу, что нечего было меня впускать, что я такая-растакая предала её и мы больше не подруги. Но Алька лишь взглянула на меня с укором, но ничего не сказала.
— Зачем ты пришла? — сухо спросила она, когда мы уединились в её комнате.
— Мне нужно тебе всё объяснить.
— А что тут объяснять? Всё и так ясно.
— Ничего не ясно. Всё не так было, как ты подумала.
— Откуда тебе знать, что я подумала? — фыркнула Алька.
— Потому что на твоём месте я бы подумала именно так.
— Ну раз ты так легко можешь представить себя на моём месте, тогда должна понять, что я больше не хочу тебя видеть и не хочу с тобой разговаривать. Никогда. Так что уходи, не нужны мне твои объяснения.
Может, я зря примчалась к ней сегодня? Может, надо было дать ей время остыть, чтобы она смогла рассуждать спокойно? Но что сделано, то сделано.
— Я уйду сейчас, — я подошла к двери, даже взялась за ручку. — Только ты должна знать, что я ничего Черниковой про Петрова не рассказывала.
— Да ну? — усмехнулась она. — Тогда ты тоже должна знать, что про Петрова и я Черниковой ничего не рассказывала. И вообще никому. Ты — единственная, кто был в курсе. Так что не надо врать, не заставляй меня думать о тебе ещё хуже.
Как меня достало это! Они все как сговорились. Каждый меня в чём-то обвиняет, каждый оскорбляет. Да пошло оно всё!
— Ты забыла у меня его тетрадь, — глухо сказала я. — Черникова пришла ко мне и увидела её. Остальные выводы сделала сама. Потому что какого бы ты ни была о ней мнения, она далеко не дура.
— Конечно, тетрадь нашла у тебя, а подумала сразу на меня. Какая она, однако, проницательная! Прямо телепат. Тетрадку увидела и уже всё знает.
— Она и не знала. До сегодняшнего дня.
— Говорила она так, будто знает точно.
Мне не хотелось больше с ней препираться, не хотелось ничего доказывать. Я сказала ей правду, а уж поверит она или нет — её дело. И здесь от меня уже ничего не зависело.
Домой я вернулась в шестом часу. И почти сразу примчался отец. Обычно он приходил гораздо позже. А тут ворвался в мою комнату и с порога прогрохотал:
— Тебя где носило? Я раз десять звонил. Даже ученика сюда отправлял с запиской. Тебя не было дома!
— Я была у Али Зиминой, — честно ведь призналась. Но отец как с ума сошёл. Я и глазом моргнуть не успела, как он наотмашь ударил меня по лицу. Я вскрикнула, схватилась
