Оливия Голдсмит - Крутой парень
— Ты мне никогда об этом не рассказывал!
— Понимаешь, я считал неэтичным рассказывать кому-нибудь о моих, как ты это называешь, победах, — спокойно объяснил Джон. — Это очень интимные вещи. Я вообще никому об этом не говорил.
— Неужели никому? — спросил Трейси.
— Да нет. Я думаю, ты тоже никому не рассказываешь?
— Ну, в общем, нет.
Трейси надеялась, что не покраснела. Она посмотрела на Джона новыми глазами.
— Подожди-ка, — сказала она. — А эта очень высокая девушка в колледже, с длинными волосами…
— Хейзел, — подсказал Джон. — Хейзел Флейглер.
— Да, а ты и она…
— Конечно, — ответил Джон.
— Ты мне никогда не говорил!
Теперь Трейси была по-настоящему потрясена.
— А что, ты думала, я с ней делал? Она не играла в шахматы!
— Ты мне никогда не говорил, — повторила она.
Трейси задумалась, прикидывая, с кем еще у Джона были близкие отношения, о которых он ей не рассказывал.
— Трейси, я вырос, слушая жалобы женщин на то, как плохо обращаются с ними мужчины. Я видел, как ведет себя с ними мой отец. И после этого ты ждешь, чтобы я трезвонил о своих победах?
— Трезвонил о своих победах? Джон, ты живешь не во времена королевы Виктории. Ты что, никогда не смотрел телевизор? На дворе двадцать первый век. О чем же тогда еще говорить?
— Мне есть о чем говорить и без этого, — сказал Джон с достоинством.
В первый раз в жизни Трейси подумала, что очень мало знает своего самого близкого друга.
Глава 19
В среду на следующей неделе они встретились, чтобы вместе пойти в парикмахерскую и наконец сделать ему стильную прическу. Когда они открыли дверь салона, его оглушила музыка и он инстинктивно отшатнулся.
— Пошли, — сказала Трейси. — Современные прически не для слабонервных.
Она взяла Джона за руку и потянула за собой.
— Не волнуйся, — успокоила его Трейси. — Стефан позаботится о тебе.
В первый раз в жизни Джон усомнился в ее словах. Это ощущение возникло, когда она употребила мафиозный оборот «позаботится о тебе». Что за черт. Он уже чувствовал себя полумертвым.
Неужели все это необходимо, чтобы завоевать женщину? На это уходила масса времени и сил. Ему всегда казалось, что для близких отношений нужны чувства, а не одежда и прическа.
Проходя на буксире по вибрирующему от технорока холлу, освещенному яркими лампами и напоминающему телестудию для чудовищно бездарной игры, он почувствовал, что решимость со скоростью света покидает его. Но в этот момент мимо прошла длинноногая девушка с золотистыми волосами до талии. Она кивнула Трейси и улыбнулась — на самом деле улыбнулась — ему. Самая красивая девушка из всех, каких ему приходилось когда-либо видеть.
— Привет, Эллен, — небрежно бросила Трейси, как будто мимо них прошла не сама богиня любви, а обыкновенная женщина.
— Кто это? — прошептал Джон.
— Что? — спросила Трейси, перекрикивая музыку и продолжая тащить его за собой.
— Кто это? — На этот раз Джон кричал.
Он влюбился. Она была прекрасна как мечта. Если бы не адская музыка, Джон бы представил, что они в раю.
— Кто? — снова закричал он.
— Эллен? Это Эллен, — повторила Трейси, словно это что-то объясняло.
Они пересекли холл, прошли через полный суеты зал с креслами и зеркалами, а затем Трейси повела его дальше по коридору, в котором продолжала греметь музыка. Каждый шаг отдалял его от возлюбленной богини. Еще две девушки прошли им навстречу. Ни одна из них не могла сравниться с Эллен, но обе были красивы. Они кивнули то ли Трейси, то ли ему, и на всякий случай, если на него распространялось это приветствие, Джон кивнул в ответ. Ни одна из них не хихикнула и не покрутила пальцем у виска, приняв его жест как должное. «Может быть, Трейси знает, что делает», — подумал он. Но Эллен не выходила у него из головы.
— Кто такая Эллен? — переспросил он, когда обе нимфы отошли на безопасное расстояние.
— Жена Стефана, — равнодушно прокричала Трей-си, как будто не разрушила этим все его мечты и надежды.
Они миновали еще несколько дверей, пока Трейси не открыла заветную, ведущую в святая святых этого храма красоты.
— Разве Стефан не голубой? — Джон продолжал перекрикивать оглушительную музыку, но дверь уже закрылась за ними, отрезая все посторонние шумы, и его вопрос прозвучал в абсолютной тишине.
Они оказались в маленькой квадратной белой комнате с единственным парикмахерским креслом в середине, напоминающим кресла в космическом корабле из «Звездных войн». У кресла стоял высокий мужчина и смотрел прямо на Джона.
Он выглядел очень внушительно: баскетбольный рост, очень короткие вьющиеся волосы и шрам, пересекающий светлую бровь. Жесткий и властный. Джон отважился нарушить молчание.
— Привет, — сказал он, его голос чуть не сорвался. — Вы, наверное, Стефан.
* * *— Ты даже представить себе не можешь, чем я жертвую для тебя, — говорила Трейси, усаживая Джона в кресло. — Только посмотри на меня. Это мне смертельно нужно подстричься. Так что помни: ты у меня в неоплатном долгу.
Она отошла и облокотилась на рабочий столик. После этого к Джону приблизился Стефан и принялся щелкать ножницами, притоптывая ногами и подпрыгивая. Джон беспокоился, безопасны ли такие упражнения для самого парикмахера: можно ли прыгать с ножницами, которые так близко к глазам, но он надеялся, что Стефан знал, что делает.
В конце концов, Трейси бы вмешалась, если бы кому-то из них угрожала травма. Она же тихо сидела, наблюдая все эти щелчки и прыжки, и не обращала внимания на отсутствие зеркала, шума и людей. Только Стефан и его тяжелое дыхание и дикие скачки вокруг. Самая странная стрижка в жизни Джона.
Джон почти час просидел в кресле у человека, которого оскорбил. Тем временем Трейси, которая, казалось, не сознавала, какой ужасной опасности подвергается ее друг, сидела на крошечной табуретке у его ног, непрерывно болтая.
Джон хотел только одного: удрать с этого кресла, из этой комнаты, пулей пронестись мимо роковой Эллен, жены этого балканского сумасшедшего, и лучше всего покинуть Сиэтл навсегда. Но Джон боялся даже пошевелиться из-за острых ножниц, которые продолжали летать вокруг его головы.
— …и его велосипед, — донесся до его сознания голос Трейси. О чем это она?
Джон побоялся повернуть голову к Трейси, поэтому только повел зрачками в ее сторону.
— А что такого с моим велосипедом? — спросил он.
Джону очень хотелось поднять руку к голове, но он был уверен, что в этом случае Стефан отхватит ему палец. Клочки его волос летали по всей комнате.
— Я сказала, что мы должны что-то сделать с твоим рюкзаком и велосипедом, — спокойно повторила Трейси.
