Опасный выбор - Саша Таран
И больше никогда не покидает меня.
Телефон прожужжал в сумке, пока я корпела над билетом. Я не могла ответить, пока не отвечу комиссии. Так боялась, что даже запинаться стала. Повезло, что я была у исторички на хорошем счету, и она закрыла глаза на моё волнение, на то, что я слегка перепутала даты. Она знала, что я из «скромных» и пугливых. Осторожненько вывела меня из тупика и, в общем, спасла от позора и от четвёрки.
Я выдохнула: как же хорошо быть хорошей девочкой, сколько плюсов: и уважение преподов, и их поддержка, и помощь, и… и внимание плохих мальчиков… полезла за телефоном, пока жду Ленку.
«Ну как?» — спрашивал Матвей с нового номера.
«Сдалась)))»
«А мне сдашься?)»
«Смотря какой у тебя предмет) потяну ли)»
«Потянешь)»
«А ты точно не будешь меня заваливать?)»
«Буду. Ещё как. Но пятёрочку поставлю, будь уверена.»
Я покраснела и покосилась по сторонам — как будто кто-то мог подслушать нашу переписку.
«Готова?»
«Почти)) Подругу дождусь и выйду. Ты уже тут?»
«Тут. Жду сколько нужно. Не спеши. Я ещё в отпуске)»
«Надолго?»
«До завтра. Но нам с тобой хватит. Или…?)»
«Матвей)))»
«Что?)) уже и помечтать нельзя?»
«Ты меня сейчас соблазнишь, я забью на сессию, скачусь, и перестану быть хорошей девочкой, и перестану тебе нравиться) замкнутый круг)»
«Так ты мне и так не нравишься, Даш»
Я удивлённо перечитала. Матвей добавил:
«Ещё не поняла?»
«Я просто сдохну без тебя, тут вопрос посерьёзней. Вопрос жизни и смерти. Так что можешь сколько угодно забивать на учёбу и скатываться, и скатишься ко мне… на дно)) и будем вместе его пробивать. Ммм) Звучит неплохо. Но лучше не забивай. Я тут и один справлюсь. Поплавай пока)»
«Как поэтично))» — я улыбнулась. Это так мило и необычно, что Матвей печется о моей учёбе, как папочка. — «Ладно. Уже и помечтать нельзя)» — добавила ему в тон.
«Хорошая девочка)» — похвалил он. — «Мечтай на здоровье, а я буду исполнять.»
«Я уже запуталась, ты бандит или джинн?)))»
«Я хуже))»
«⁇»
«Я твой пёс, приказывай, госпожа.»
«Ого) это уже какие-то ролевые игры начались))» — хихикнула я, закусив губу, и поглядывая по сторонам, как шпион. Вокруг шатались сонные однокурсники. Кто сдал — медленно покидал коридор, где-то на заднем фоне выплыл Алик с компашкой. Славик подошёл, поздоровался и стоял в телефоне рядом. А наша Ленка никак не выходила.
«Афф)) ты скоро? Проголодалась? Я тебя домашней пищей богов накормлю…» — напомнил о себе Матвей через полчаса.
«Сам приготовил?»
«Ага»
«Только не говори, что ты готовить умеешь))»
«Не поверишь?)»
«Поверю) Я сегодня во всё верю. У меня праздник.»
Ой.
«А папа?» — вспомнила я наконец и заволновалась пуще прежнего — вдруг Матвей собирается нас знакомить. Домашние обеды и ужины ведь для этого и созданы.
«А что папа?»
«Он будет?»
«Не волнуйся. Будем только мы.»
«О! Ленка вышла!» — отписалась я и улыбнулась ошалевшей подружке:
— Ну что?!
— Пя-я-ять! — она прыгнула в объятия Славика и мы весело потащились на выход. Какая милая парочка, — умилялась я с них, слушая Ленкины экзаменационные приключения. Наконец-то свобода! Наконец-то кушать! Я так зверски проголодалась — не могла вспомнить, что было на завтрак. Казалось, что завтракала в прошлой жизни. А, ведь, так оно и было!
«Тут немного людно, ничего?» — написал Матвей, пока я спускалась.
«Норм, тебя же не знают. Проскочу быстренько)»
«Ок. Машинку найдёшь)»
Найду… — подумала я, выходя на двор и притормаживая от увиденного. — Найду?! Он серьёзно?! Что за?!.
Университская парковка бомбила, как неблагополучный квартал Детройта: вокруг чёрной «эмки» Матвея собралась толпа пацанов и несколько девчонок. Мальчики заглядывали под капот, который Матвей так любезно открыл для них, мотор рычал, а девочки пялились на красный салон через открытую водительскую дверь и смущённо хихикали. Из развратного красного царства играл уличный рэпчик. Девочки фоткали, стреляли глазками в дерзкого незнакомца, и у меня появилось стойкое ощущение, что я тут лишняя. Автомобильная тусовка шла полным ходом.
«Немного людно?!» — вспомнила я сообщение. — Да тут собралась вся моя группа! И Алик! — неприятно знобило меня. Алик стоял с высокомерной, но тоже заинтересованной миной — он вспомнил «бугая», который заставил его отогнать Ниссан от моего подъезда, но не смог пройти мимо этой машины. Так и застрял со своими пацанами, невзирая на гордость, пока те допрашивали Матвея по ходовой части. И вслушивался.
Хозяин легендарной — теперь я убедилась — тачки, заметил мой выход. Он ответил на последний вопрос и закрыл лавочку, то есть капот.
— Ух ты, чего тут, — хохотнула Ленка сбоку. — Что за тусич средь бела дня?
— Ага. Прикольно. Ну, я побегу, Лен, — запаниковала я, сжимая сумку, — до завтра! Пока, Слав.
— Пока… — подружка удивлённо проводила меня с крыльца, мол, куда это я так рванула.
А я действительно рванула.
Я помчалась через «тусич», мимо обсуждающих голосов, сквозь «чёрную» музычку, и мимо Матвея. Он понял. А я стыдливо прятала от него глаза — я не могла.
Я не могла сесть в его «машинку» при всех!
Глава 19
Падение
Чёрная эмка догнала меня в арке.
— Всё-таки ты проскочила, — заметил Матвей, открыв окно.
— «Немного людно»? — Передразнила я, оглядываясь и запрыгивая в салон.
Матвей молча вырулил на дорогу. Минуту, мы оба переваривали случившееся, и я вдруг ужаснулась — я не хотела сделать ему больно. Но сделала. Я почувствовала перемену. Матвею потребовалось время, чтобы заткнуть свою обострившуюся гордость поглубже и не поранить ею меня. Он тщательно подрезал «шипы» на своих диких розах. Заглушил в себе всё, что я могла не так понять или подслушать в интонациях, но его боль уже поражала меня изнутри, потому что я слышала её не ушами, я ощущала её всем своим внутренним миром — ведь это была и моя боль, моя половина. Целая половина меня страдала. Этого нельзя было не заметить.
— Прости, Даш.
Я чуть не разревелась.
Какая же я дура!
— Это ты прости, — я положила ладонь поверх его, на рычаг механики. — Правда, ты тут не причём. Это мои тараканы. Я просто не хочу, чтобы однокурсники болтали, обсуждали меня, нас, понимаешь? Они лишние, чужие, они никто, — закапывалась я всё глубже
