Джудит Гулд - Вспышка. Книга первая
Он уставился на нее.
– Моя дорогая Флора! Ты меня обижаешь, – сказал князь, напуская на себя оскорбленный вид. – Ты ведь не можешь не знать, как мне приятно бывать в твоем обществе?
– Боюсь, мне очень трудно в это поверить, – со вздохом произнесла она. – Я отлично тебя знаю, Вацлав.
На его лице ничего не отразилось, но в голосе звучало невольное уважение.
– Ты очень проницательная женщина, Флора. Она ждала, попивая чай.
– Как я уже говорил, мадам Бора сильная женщина, но она страшно подавлена, поэтому я рассчитываю на тебя.
– Неужели?
– Да. Ты больше чем кто-либо можешь помочь ускорить ее выздоровление.
– Но тебя ведь волнует не ее здоровье. Он красноречиво пожал плечами.
– Меня очень даже волнует ее здоровье. Как и здоровье любого человека, живущего под моей крышей.
Ему не удалось провести графиню.
– Понимаю, – сказала она, сложив на коленях свои пухлые розовые ручки.
– Насколько я знаю, ты ее единственный друг. – Теперь настал черед графини пожать плечами. – А раз так, то ее скорейшее выздоровление тебя также интересует.
– У нее глубокий душевный кризис, а такие вещи сильно вредят здоровью. Она умирает изнутри. Ее бросил любимый человек, Вацлав. Самая настоящая трагедия… Боюсь, нам будет трудно придать ее жизни новый смысл.
Он кивнул.
– Может быть, и трудно. Но не невозможно. Думаю, я знаю противоядие, которое ей нужно.
– Какое?
– Мы сделаем так, чтобы она занималась своим любимым делом: играла. У нее будет занятие, которое отвлечет ее от сиюминутных переживаний. У нее не останется времени на то, чтобы чахнуть от тоски.
Графиня обдумала его слова, затем одобрительно кивнула. На ее губах появилась слабая улыбка.
– Наверное, ты прав.
– Отлично, ты поможешь мне в этом, Флора. Поддержи ее морально. Убеди ее приняться за работу, забыть этого человека и так далее. Надеюсь, ты понимаешь меня?
Она снова кивнула. Он улыбнулся.
– Договорились. Я очень доволен. От этого выиграет не только мадам Бора, но и ты.
– Каким образом?
– Будет много праздников и спектаклей, за которые ты получишь хорошие комиссионные.
– Я ее друг, Вацлав, – сурово сказала графиня. – Мой долг защищать ее.
– От кого?
– От тебя.
– От меня? – Он рассмеялся, но в его смехе слышалось уважение. – Даже если это противоречит твоим собственным интересам?
– Это зависит от разных обстоятельств. Она очаровательна, восхитительно наивна и опасно впечатлительна. А ты, Вацлав, несмотря на всю твою аристократическую внешность, самая настоящая акула.
Князь задумчиво посмотрел на нее.
– Меня по-разному называли, – протянул он, потирая подбородок, – но акулой – никогда.
– Вечно голодная акула. Мне можно не напоминать тебе, что Татьяна Ивановна ушла из Theatre Francais?
– В самом деле?
– Да, – фыркнула графиня. – Можно подумать, ты ничего об этом не знал.
Он кивнул и, поднявшись со своего места, приблизился к ней.
– Значит, я могу рассчитывать на твою помощь?
Она глубоко вздохнула и подняла на него глаза: огромные, увеличенные очками, они впервые смотрели печально и тускло.
– Разве у меня есть выбор? Князь скупо улыбнулся.
– Ты вольна поступать, как тебе хочется.
– Да… – прошептала она. – Но иногда я в этом сомневаюсь.
– Думаю, ты знаешь, как сделать лучше для вас обеих. – Он помолчал. – Ты всегда с удивительной ловкостью умела отделить долг перед другими людьми от долга перед собой. Не думаю, что именно сейчас тебя вдруг покинет этот талант.
– Сейчас другое… Мне надо обо всем подумать. Она может пострадать при этом. Я очень дорожу дружбой с ней и не хочу приносить ее в жертву.
– Разумеется. – Он украдкой посмотрел на нее. – В этом нет никакой необходимости. Я уверен, что за неделю ты сможешь поднять ее на ноги. Она будет тебе очень благодарна за поддержку.
Графиня сжала губы.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – взволнованно проговорила она.
– Флора, если все будет, как мы решили, она получит то, что хочет, – театральную карьеру, а ты получишь то, что ты хочешь, – глубокую дружбу… и немного денег. А я… – Его голос умолк.
– Ты получишь ее, – язвительно закончила она. Весело улыбнувшись, князь проводил ее до двери.
– Я рассчитываю на тебя, Флора. Помни об этом. Графиня кивнула и вышла в прохладный коридор.
Прежде чем он закрыл за ней дверь, она обернулась и мягко сказала:
– То, что я собираюсь сделать, я сделаю не ради тебя и не ради твоих денег, а ради нее. Потому что ты прав в одном. Ей надо чем-то занять свои мысли.
– Значит ли это, что деньги тебе не нужны?
– Тридцать сребреников, за то, чтобы ты получил ее? – Она покачала головой. Ее огромная шляпа угрожающе заколыхалась. – Нет, я не возьму за это денег.
– Ты странная женщина, Флора, – сказал князь.
– И, возможно, не слишком умная. Время покажет.
– Как всегда.
– Только не обижай ее, Вацлав. Это все, чего я прошу. Она особенная. Это тебе не какая-нибудь Татьяна Ивановна.
Он пристально посмотрел на нее, затем тихо прикрыл дверь. Графиня медленно шла по гигантскому холлу. Ее охватила какая-то смутная тревога. Даниловы обладали слишком большой властью.
«Слишком большой, – пронеслось у нее в голове, – чтобы от этого было хорошо им самим».
И слишком большой, чтобы от этого было хорошо остальным.
Неделю спустя Вацлав Данилов вызвал в Китайский кабинет графа Коковцова. Когда тот вошел, князь листал бумаги, временами делая пометки на полях.
– Что ты узнал? – мягко спросил князь, сидящий за своим массивным письменным столом из тюльпанного дерева.
– Друг мадам Бора поселился в квартире над книжной лавкой на улице Зайцева, – проговорил граф в своей обычной скорбной манере. Он подошел к буфету, налил себе полную рюмку водки и залпом осушил ее.
Не поднимая глаз от бумаг, князь спросил:
– И?
– Мы наткнулись на настоящее осиное гнездо. Квартиру снимает один студент. Как мне доложили, радикальных взглядов, – неприязненно добавил граф. – Существует подозрение, что в этой квартире проживают человек десять или даже двенадцать студентов, в разной степени участвующих в деятельности, направленной против государя императора. – При этих словах его передернуло.
– Мужского пола? – спросил Вацлав. – Женского? Или обоих?
– Обоих.
– Понятно. – Князь в задумчивости отодвинул в сторону бумаги. – Такая скученность затруднит наблюдение.
– Напротив. – Граф опустился в кресло, и теперь их с князем разделяла огромная блестящая поверхность стола. – По твоему приказу капитан Димитров из Охранного отделения организовал слежку. Он разместил своих людей в квартире, которую они временно… экспроприировали… – граф осторожно кашлянул, прикрыв ладонью рот, – в доме через дорогу от книжной лавки. Я – всего лишь связующее звено, как мы и планировали.
