Драгоценный враг (СИ) - Реншоу Уинтер

— Я уверен, у него была веская причина.

— Его причина может поцеловать меня в задницу, — говорит дядя Род, выплевывая слова в прямом и переносном смысле. — Он лжец. Грязный, блять, лжец. Всегда был, всегда будет.

Я откупориваю свою воду, кивая. Нельзя стать мультимиллионером в одночасье, если быть честным Эйбом1 и делать все по правилам.

— Если бы ты знал хотя бы половину того, что твой отец делал с людьми на протяжении многих лет, — продолжает дядя Род. — Просто постоянно наебывает людей. Для него это игра, посмотреть, что ему может сойти с рук, кому Винс может заплатить. А мы все — пешки. Винс болен, Август. Он болен на всю голову. И я молю Бога, чтобы ты не стал таким, как он.

— То же самое.

— Ты знаешь его девушку? Синтию? В те времена? Ту, которую нашли задушенной в карьере?

— Синтия… Роуз?

Он чешет переносицу.

— Да, та самая.

— А что с ней?

— Твой отец — тот, кто это сделал, — дядя Род пожимает плечами, как будто в этом нет ничего особенного. — Винс подставил и своего лучшего друга. Пытался заставить его взять вину на себя. Использовал его грузовик и все такое. И все это было из-за какой-то цыпочки.

— Что ты имеешь в виду?

— Твоему отцу нравилась эта девушка — Мэри Бет, кажется? Но Мэри Бет нравился Рич Роуз. Она не хотела иметь ничего общего с Винсентом, как бы тот ни старался. Поэтому Винсент начал встречаться с младшей сестрой Рича. Началось все с того, что он хотел немного поддеть Рича. А может, думал, что Рич бросит Мэри Бет, и тогда Винсент сможет заполучить ее. В любом случае, все шло не так, как хотел твой отец, а Рич все никак не хотел покончить с Мэри Бет, поэтому твой отец убил сестру Рича и подставил его. Хотел преподать Ричу урок.

Я отодвигаю свою тарелку в сторону.

У меня пропал аппетит.

— То же самое с твоей мамой, — он показывает на меня. — Винс хотел преподать и ей урок.

— О чем ты, блять, говоришь?

— Твоя мама собиралась уйти от него. И она собиралась получить половину состояния, потому что этот тупица не подписал брачный контракт, — говорит Род. — Твоя мама была умной женщиной. И она устала от игр твоего отца. Она подала ему документы на развод за день до того, как отправилась на пробежку… но репортеры не осветили эту маленькую деталь, не так ли? Неа. Твой отец чертовски убедился в этом.

— Значит, он пытался свалить ее смерть на Рича?

— Да, потому что Винс был зол, что не смог провернуть это с первого раза. И он все еще был озлоблен. Рич и Мэри Бет к тому времени были женаты. Его убивало, что она вышла за какое-то «бедное ничтожество», хотя могла бы стать королевой этого гребаного замка.

Мама Шеридан.

— В общем, с тех пор у него на него зуб, — продолжает дядя Род. — Каждые пару лет Винс добивается, чтобы бедного ублюдка уволили с той работы, которую он в это время занимает.

Я зарываю лицо в ладони, тяжело дыша сквозь пальцы.

Теперь это имеет смысл.

Теперь я знаю, почему мой отец так стремился благословить наши отношения и делал вид, что это хорошая вещь, своего рода трубка мира. Для него это не более чем фантазия о мести… а значит, то, что мы вместе, подвергает ее опасности.

Дядя Род иногда говорит много сумасшедшей фигни, но он также один из самых осведомленных парней, которых видел этот город. Долгое время дядя Род был номером один моего отца, его правой рукой. Он выполнял многие поручения отца, пока отношения между ними не охладели.

— У тебя есть доказательства этого? — спрашиваю я.

Он усмехается.

— Ты думаешь, я идиот, Август? У меня есть доказательства всего. У меня столько долбаных доказательств, что твой отец обосрется, если узнает.

Пока я не разберусь с отцом, мне придется держать Шеридан в безопасности, что означает держать ее как можно дальше от меня, этого дома и моего отца.

— Мне нужно увидеть эти файлы, — говорю я ему. — Немедленно.

— Будь моим гребаным гостем.

Дядя Род отодвигает барный стул и идет по коридору в сторону кабинета моего отца. Через секунду он уже просматривает бесценную коллекцию старинных книг, пока не берет с полки случайную и открывает ее. Маленький серебряный ключ со звоном падает на полированное дерево.

— Этот ключ открывает верхний левый ящик его стола.

— Что это?

— Это его ящик для шантажа, — говорит дядя Род, как будто это такая вещь, которая есть у каждого в домашнем офисе. — Каждый раз, когда Винс заставляет кого-то делать грязную работу, он записывает это. И если у него есть на них компромат, Винс хранит его там. Как страховой полис. На случай, если они попытаются его обмануть, он точно знает, как превратить их жизнь в ад.

— Как это докажет, что отец убил Синтию и маму?

— Потому что в этом городе полно людей, которые знают правду, — он надавливает пальцем на крышку стола из красного дерева моего отца. — И все они здесь.

Я беру ключ с пола и открываю замок. Конечно же, ящик полон цветных папок со смутно знакомыми названиями, заполненных бумагами, флешками и полароидными снимками.

К тому времени как я отворачиваюсь от этого дерьмового шоу, мой дядя уже на полпути к двери.

— Передай своему отцу, что я с ним разберусь, — говорит Род, прежде чем исчезнуть в коридоре. — Ты скажешь мне, как только он вернется в город, и ни секундой позже, понял?

Вытащив телефон, делаю снимок за снимком всего подряд. И в течение нескольких последующих часов я читаю все документы, делаю дубликаты всех флешек и просматриваю все фотографии. В какой-то момент я отключаюсь, упав головой вперед на его стол. Но потом я возвращаюсь к тому, на чем остановился.

В семь утра я вылезаю из этой темной гребаной кроличьей норы, которую заварил мой отец. Глаза горят, шея затекла, но у меня есть список имен и идея, с чего начать.

Все это время я винил Рича Роуза в убийстве моей матери и сестры, в уничтожении всего, чем могла бы стать эта семья, но все это время виноват был мой отец.

Он разрушил нас.

А теперь я собираюсь погубить его.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

АВГУСТ

— Тяжёлая ночь? — встречает меня Шеридан у ворот на следующий день.

Я тру глаза, которые, наверное, чертовски красные. И я не помню, когда в последний раз ел или пил воду, если уж на то пошло. Не мешало бы расчесать волосы и побриться.

Я дерьмово выгляжу.

Я чувствую себя дерьмово.

— Да, почти не спал, — я засовываю руки, покрытые бумажными порезами, в карманы.

— Здесь холодновато… — она смотрит на дом позади меня и покачивается на ногах. — Мы пойдем внутрь или будем просто стоять и надеяться, что не превратимся в человеческие сосульки?

— Не думаю, что это хорошая идея, — говорю я. — Не сегодня.

— Оо… хорошо? — поднимает брови Шеридан. — Ты сказал мне прийти сюда сегодня в три часа. Я что-то пропустила?

— Есть кое-какие дела, с которыми я должен разобраться.

Я так измучен, что не знаю, имеют ли слова, вылетающие из моего рта, смысл или это тарабарщина. Это как быть пьяным, не прикоснувшись ни к капле спиртного.

— Мне действительно нужно сосредоточиться на этом прямо сейчас.

— Сосредоточиться на чем, Август? Я запуталась…

— На семейных делах.

— Ты можешь сказать точнее?

— Я просто думаю, что нам нужно притормозить, — говорю я. — Залечь на дно.

Ее прелестный ротик складывается в букву «О», и Шеридан делает шаг назад.

— Вчера ты попросил меня выйти за тебя замуж, а сегодня говоришь, что нам нужно притормозить? Что происходит?

Я не могу сказать Шер то, что знаю. Не могу рисковать тем, что она побежит к своим родителям и расскажет им, прежде чем у меня появится шанс поговорить с кем-то из тех, кто был в этом ящике. Мне нужно сначала добраться до них, убедить их в том, что разговор безопасен, и разработать план, как упрятать моего отца за решетку, где ему самое место.