Виват, Королева! (СИ) - Малиновская Настя
Первый раз она видела его настолько растерянным. Он медленно подошел к молодоженам, пожал руку Андрею, прижал к себе Софу — Вера видела, как сжалась мужская ладонь в кулак у нее за спиной. Он задумчиво кивнул, что-то параллельно говоря, а затем забрал у мимо идущего официанта графин с водкой, прямо с подноса и сел за самый дальний столик в ресторане.
Клинкова вытерла вспотевшие ладони об платье, в очередной раз ругая себя за глупость. Она в очередной раз доказала и себе и ему, что она действительно обычная тупоголовая девка, которая сначала делает, а потом думает.
«Но тогда он бы сорвал роспись и весь праздник».
Вера едва не заскулила, когда увидела, как он коситься на Софу с Андреем, когда она показывали кольца родителям Андрея.
Он всю жизнь заботился о Софе, называя ее сестрой, оберегал, защищал, он любил ее больше, чем кто-либо, после смерти родителей. Он не заслуживал такого отношения к себе, он не должен был узнать об этом вместе со всеми, в то время, когда он был одним из самых близких и родных людей, как Софе, так и Андрею.
Вера только услышала свое имя, когда ее объявил ведущий и она с рвущимся наружу сердцем, сжимая в руках гитару, вышла на сцену.
— Сегодня важный день, — голос задрожал, и Вера слегка прокашлялась, прежде чем продолжить, — Не только для Сони и Андрея, но и для нас для всех. Мы становимся свидетелями прекрасного праздника, зарождения новой семьи. Я, насколько могу считать себя приближенной, знаю всю историю их отношений от и до и могу с уверенностью сказать… — она покрепче сжала микрофон в руках, смотря на улыбающуюся пару, которая встала со своих мест, сжимая бокалы шампанского в руках, — Те испытания, которые преподнесла вам и вашим отношениям судьба стоили того, чтобы сейчас вы смогли наконец-то назвать друг друга мужем и женой. Я спою песню, которую написала специально для одного человека, хотя сейчас все мои песни только о нем и для него, но кто-то может, узнает в ней себя, — Вера опустила голову, не в силах больше смотреть на Исаева, сидящего в полнейшем одиночестве, глушащим водку, изредка, не верящее, качая головой.
(песня, которую поет Вера — Алевтина Егорова «Буду любить я тебя вечно»)
— Буду любить я тебя вечно,
В следующей жизни с тобой
Может, я встречусь.
И говорят, что разлука лечит.
Только разлука сама
И есть эта Вечность.
И говорят, что разлука лечит.
Только разлука сама
И есть эта Вечность.
Вера перебирала струны гитары и всматривалась в лицо самого любимого и обожаемого мужчины, который наверно первый раз в жизни не знал, что ему делать и как себя вести. Складывалось впечатление, что он чувствовал себя лишним на этом празднике и был готов вот-вот сорваться и убежать.
Но он не мог.
Потому что он мужчина. А мужчины не сбегают.
Даже с чужой свадьбы.
— Встречусь ли я с тобой
Точно не знаю,
Хоть говорит моё сердце,
Что я с тобой встречусь.
Только разлука она штука такая,
Кого-то лечит она,
А кого-то калечит.
Только разлука она штука такая,
Кого-то лечит она,
А кого-то калечит.
Вера с силой пробежалась пальцами по струнам, чувствуя, как начинает хрипеть голос. От переизбытка эмоций у нее мог начать садиться голос, но она не обращала на это внимания. Пела, словно от этого зависела ее жизнь.
— Буду любить я тебя вечно.
Я говорю это хоть
Ты и не слышишь.
Вечною будет любовь и бесконечной,
Новую жизнь нам любовь
Снова напишет
Вечною будет любовь и бесконечной,
Новую жизнь нам любовь
Снова напишет.
Пока играл проигрыш, Вера посмотрела на абсолютно счастливую Софу, которая сжимая в руках бокал, покачивалась в такт песне и подпевала, зная текст наизусть.
Вера набрала в грудь побольше воздуха и начала последний куплет шепотом. Артем поднялся со своего места, сунув одну руку в карман брюк, а второй взял зажигалку со стола.
- Буду любить я тебя вечно.
В следующей жизни с тобой,
Может, я встречусь.
И говорят, что разлука лечит,
Только разлука сама
И есть эта Вечность.
И говоря, что разлука лечит,
Только разлука сама
И есть эта Вечность.
В зале снова включили свет, и гости рассыпались в комплиментах и аплодисментах.
А Артем вышел на улицу.
Теперь растерянной уже была Клинкова. Софа обнимала ее, говорила что-то про «чудесную песню», а Вера провожала взглядом широкую спину Исаева, который вышел на улицу из ресторана.
— Как Артем?
— Ой, — Софа выдохнула и махнула рукой, — Я тряслась как осиновый лист на ветру, когда увидела его лицо. Он был в бешенстве, просто убивал взглядом, а когда подошел… Ты знаешь, — она выдохнула, и взяла Клинкова за руку, — Он переживает. Но ничего не сказал, извинился за то, что без подарка, потому что…
— Потому что не знал, — шепотом закончила Вера и прикрыла глаза от напряжения, — Он ушел на улицу, пойду, посмотрю, как он там.
— Сходить с тобой?
— Нет, веселись. Ты самая красивая невеста, — девушка улыбнулась, погладив Софу по щеке, и поспешила на улицу, надеясь, что Исаев никуда не ушел.
Он не ушел.
Такое ощущение, что и не собирался. Молчаливо сидел на ступеньках на крыльце и, смотря вдаль, курил.
— Красивая песня, — мужчина прервал тишину, не оборачиваясь к Вере.
— Спасибо. Могу я посидеть с тобой?
— Валяй, — он дернул щекой, тут же харкнув на землю, рядом с собой, — Раньше ты не спрашивала разрешения. Ты вообще никогда не спрашивала разрешения.
Он злился. Вера нутром это чувствовала.
Ну и потому, насколько обманчиво мягким был его голос.
— Я все объясню, ты только дослушай.
— Каждый раз все новые и новые сюрпризы, Клинкова. Ты ставишь меня в неудобное положение перед людьми. Снова.
— Мы не сказали, потому что, Софа попросила, она просто боялась…
— То есть блять в этом теперь виновата Софа? Я блять с тобой живу, а не с Софой, пойми ты это. Она моя семья, я не могу, сука, узнавать последним, о том, что она выходит замуж, не могу, понимаешь? Ну ладно они, клоуны по жизни, любят устраивать маскарады, но почему блять ты нихуя не сказала мне?
— Чтобы ты испортил людям праздник? — Вера возмущенно «лягнула» каблуком асфальт и посмотрела на Артема, — Никто не хотел от тебя ничего скрывать, мы переживали все это время, как тебе сказать, просто твоя реакция… Мы ждали…
— Чего вы сука все ждали? — Исаев швырнул тлеющий окурок в сторону, поднимаясь с места и хватая Веру за руку, поднимая вместе с собой, — Мы че, в каменном веке живем? Я че, обезьяна дикая, которая разнесет вашу шарашкину контору, потому что я типо против или что вы ждали? Вер… — он поднял руку к женскому лицу, намереваясь схватить девушку за горло, но не стал, сжав кулак перед носом, — Ты даже представить себе не можешь, насколько это хуево всё и как я ощущаю себя. Даже не можешь представить.
Он оттолкнул ее от себя, возвращаясь в ресторан.
— Артем, давай поговорим, пожалуйста, — наплевав на гордость, Вера ломанулась следом, больно ударившись локтем об закрытую дверь, — Давай поговорим…
— А вот и прекрасная половина, наша свидетельница, — затараторил ведущий в микрофон, подзывая Веру на сцену, на которой уже стоял Ваня, — Вера поднимайтесь к нам, тост — поздравление от самых близких друзей нашим молодоженам…
Дальше Клинкова не слушала, с ужасом наблюдая, как наливаются кровью глаза Исаева.
