Людмила Бояджиева - "Рим, конечно Рим" или "Итальянское танго"
— Забавно! Я только сейчас обратил внимание — твоей имя — это тоже от Христа. Значит, мы оба святые, но ты важнее. — Санта наклонился к ней и губы их слились.
Самый долгий, пылкий и нежный поцелуй в жизни Кристины. Но парень не узнает об этом.
— Не пойму, кого я поцеловал сейчас — святую или грешницу, но… у меня что-то взорвалось вот здесь, — он шутливо прижал ладонь к груди.
— Я буду помнить тебя, Санта. Чао… — ответила Кристина, изо всех сил стараясь скрыть волнение. Она опять провожала уезжающий автомобиль. Но из его окошка не вылетел в пыль букет, а на губах сохранился вкус, разлившийся хмельным теплом по всему телу…
«Может, он не исчезнет, не обманет, как все…Ведь он показал на сердце… На сердце? А если на карман, в который сунул её «бриллианты»? Если все это — только насмешка?» Кристина зябко съежилась и, сунув руки в карманы, сжала кулачки. В шелковой подкладке что-то лежало — пятиконечный кленовый листок — багряный с плотными золотистыми прожилками:
«Все, что сбыться могло…»
Декабрь — беспокойный месяц для рекламного агентства «Стиль». Предпраздничная суета, бесконечные выставки, показы, презентации, банкеты. Такое впечатление, что к концу года ведущие фирмы стараются сбить друг друга с ног на финишной прямой супер-экстравагантными затеями. В это время в книгу рекордов Гиннеса попадает всякая чепуха — многоэтажные торты, нескончаемые фейерверки, гигантские елки, вечерние туалеты из денежных купюр и танцевальные марафоны.
И везде требуются красотки, наравне с елочными украшениями, бенгальскими огнями, бриллиантами, оркестрами и хорошими поварами. На Кристину Ларину в агентство поступило несколько заявок. Она предпочла принять участие в показе коллекции одежды для клуба «Малина со сливками». Это аристократическое кабаре уже самим названием давало понять, что способствует сближению богемных знаменитостей с деловыми слоями высшего общества.
Авангардную коллекцию одежды подготовила супружеская пара молодых архитекторов, прославившихся головоломными сооружениями гостиничных комплексов на европейских курортах. Авторы не требовали супер-профессиональных манекенщиц — ведь их показ был скорее шуткой, чем заявкой на серьезное участие в «высокой моде». Этель и Джеромо Рокки любезно приглашали пятерых манекенщиц, избранных для демонстрации своих моделей, принять участие в праздничном банкете.
Кристину не интересовал банкет, но ей предстояло выйти на сцену всего два раза, получив за это пустяк гонорар, достаточный для покупки подержанной машины в Москве. Она воображала, как с помощью сэкономленных денег перестроит бабушкин садовый домик в маленькое «шале». И пусть на него заглядываются проезжающие мимо пижоны. Парник будет стеклянный, а в нем гиацинты. Не для продажи — для себя!
Прошла неделя с тех пор, как она рассталась у дверей своего отеля с забавным Сантой. Он не появлялся больше и не позвонил. Стефано, вернувшись в Рим, лишь коротко осведомился:
— Тебя не обидел мой юный друг? Удивился, получив ваше сообщение о ночном побеге и подумал, а уж не напророчил ли шутя новое увлечение?
— Нет. Просто ему срочно понадобилось в Рим и я согласилась составить компанию. Ведь Санта всю дорогу пел. Мы больше не встречались. — Кристина решила не рассказывать о странном эпизоде с бижутерией. Стефано обеспокоится, да и не хотелось ставить певца в неловкое положение.
Кристина так и не нашла приемлемого ответа на смущавший её вопрос: как толковать просьбу Санты? Допустим, парню понадобился праздничный подарок для девушки, но что за странный способ его приобретения? Здесь что-то скрывалось, но что? Голова шла кругом, сопоставляя отдельные факты, и уж совсем сумасшедшей казалась мысль о том, что никаких фантомов разыгравшегося воображения не было: и у бабушкиного дома, и в римском аэропорту она видела этого человека, веселого вруна, называющего себя Сантой. Кристине начинали мерещиться заговоры, подвохи, обманы.
Ах, как необходим рядом умный, надежный друг! Кристина решила, что в первый же уик-энд навестит семейство Коруги и выложит Джено свои сомнения.
…Клуб «Малина со сливками» сиял рождественским великолепием гирлянды хвои, цветных огней, гигантские красно-белые букеты живых цветов и водопады сверкающей мишуры превратили уютный зал в сокровищницу Али-Бабы. Маленькая сцена, пятачком возвышающаяся среди накрытых столиков, служила, как правило, для показа забавных шоу, в которых принимали участие сами завсегдатаи клуба и заезжие знаменитости.
Этель Рокки расцеловала синьорину Ларину в обе щеки, как добрую знакомую, для чего ей пришлось подняться на цыпочки. Невозможно было представить, что образы гигантских творений из стекла, металла и камня рождались в носатой головке этой маленькой, быстрой, как воробей, женщины. Ее супруг, Джеромо, — добродушный толстяк с рыжей бородой, напоминал сонного кота, заснятого любительской камерой в мирном соседстве с птичкой. Совместными усилиями кот и воробышек водрузили на одетую в обтягивающее трико телесного цвета девушку Спасскую башню с часами, пришедшимися как раз на грудь. Голову Кристины украсила рубиновая пятиконечная звезда. Собственно, столь прямые ассоциации могли прийти в голову лишь человеку, знакомому с прообразом костюма — московским Кремлем. Зрителю же непосвященному виделась полуголая девица в лоскутах алого атласа, с циферблатом на груди и светящимся остроконечным шлемом на голове. Скорее всего, инопланетянка. Второй костюм, ожидавший Кристину, выглядел не лучше — она ещё могла угадать в летящих пестрых лохмотьях, прикрепленных к металлическому каркасу-обручу, обрывки карты бывшего СССР, но относительно других зрителей приходилось крепко сомневаться.
Показ коллекции Рокки, занимавший всего 15 минут, проходил в середине шоу. Кристина убедилась, что к моменту её выхода зал был переполнен гостями. Этель с блестящими от возбуждения глазами указывала ей в щелке занавеса именитые персоны. Но девушку мало интересовали люди, ничего не значащие в её жизни. Вдруг подвижное лицо Этель замерло, глаза округлились.
— Не может быть! Джеромо! — испуганно позвала она мужа. — Взгляни… Это он?
Взглянув на указанного женой человека, толстяк пожал плечами:
— Рино частенько бывает здесь. Человек разносторонних эстетических наклонностей. Хор мальчиков «Капелло» существует на его счет, в собственной студии грамзаписи Рино открыто благотворительное производство дисков для тех, кому не светит признание публики, да и строит он много…
— Не думаю, что мы могли бы принять заказ у этого человека, категорически перебила пространный доклад мужа Этель.
