Сердце вне игры (ЛП) - Лоусон Никки
— Нет, — быстро успокаиваю ее. — Не волнуйся. Знаю, что волнуешься о своей работе, и уважаю твои личные границы. Я бы никому ничего не сказал, не посоветовавшись сначала с тобой.
Тепло ее улыбки заставляет сердце расцветать, но еще сильнее меня поражает доверие в глазах Марго. Я много работал, чтобы завоевать это доверие, и буду продолжать работать, чтобы доказать, что достоин его. Что я стою того, чтобы она рискнула.
Открываю рот, собираясь завести еще какую-нибудь болтовню об игре, но, прежде чем успеваю начать болтать, как идиот, Марго поднимается на ноги. Она идет ко мне и в итоге заползает мне на колени, отчего у меня перехватывает дыхание. Платье задралось, когда она оседлала меня, Марго кладет руки мне на плечи, ее пальцы скользят по волосам, заставляя дрожать.
— Ноа? — шепчет она.
— Да? — мой голос хриплый.
— Отведи меня в постель.
Ее слова заставляют мою кровь вскипеть, и ей не нужно просить об этом дважды.
Подхватив Марго на руки, я встаю с дивана и несу ее по коридору в свою спальню.
Глава 24
Марго
Руки Ноа сжимают мои бедра, я крепко обвиваюсь вокруг него руками и ногами, наши губы встречаются, когда мы входим в спальню. На самом деле у меня нет возможности осмотреться, но создается впечатление открытого, удобного пространства с большой двуспальной кроватью у одной стены и большими окнами, занимающими большую часть другой стены.
Затем Ноа кладет меня на кровать, и я проваливаюсь в мягкий матрас.
Он следует за мной вниз, немного приподнимая и помогая подняться так, что мы оказываемся на середине кровати, и это удается сделать, ни разу не прервав поцелуй.
Как будто он ни за что не перестанет меня целовать.
Как будто он не сможет без этого.
Каждый раз, когда наши губы немного расходятся, мы оба задыхаемся, а затем ныряем обратно, зубы, губы и языки сливаются воедино. Он тянет мою нижнюю губу между зубами, нежно прикусывая, прежде чем успокоить жжение своим языком, и я хнычу, когда Ноа устраивается между моих ног, его твердое и теплое тело над моим.
— Я чертовски рад, что ты пришла, — бормочет он.
— Я тоже, — шепчу между поцелуями. — Думала об этом с самого начала игры.
— Да? — он немного отстраняется, выглядя довольным.
— Да, — говорю пылко, и он со стоном целует меня.
Мы катаемся на кровати, и я на некоторое время оказываюсь сверху, прижимаясь к его бедрам, пока Ноа садится и прижимается губами к моему горлу, пробираясь по чувствительной коже. Откидываю голову назад, раскачиваясь, и он вздрагивает подо мной.
В мгновение ока Ноа меняет наши позы, снова кладет меня на спину и тянется к змейке платья.
— Я должен освободить тебя от этого, — бормочет он. — Мне нужно чувствовать тебя. Хочу, чтобы твоя кожа была под моими руками. Повсюду.
Он садится на пятки между моих ног, хватая подол платья и сдвигая его вверх. Ткань достаточно эластичная, чтобы легко скользить по бедрам, перемещаю свой вес и выгибаю спину, чтобы помочь ему, затем немного приподнимаюсь, чтобы Ноа полностью стянул его.
Я не надела бюстгальтер. Это не сочеталось с платьем, и, честно говоря, хотела как можно меньше барьеров между мной и Ноа. Мысленно ставлю «прошлой» себе за это решение пять звезд, когда рот Ноа немного приоткрывается, его голубые глаза стекленеют от похоти, когда осматривает мое почти обнаженное тело.
Когда платье исчезло, все, что на мне осталось — медальон и пара кружевных трусиков, его взгляд скользит вниз, а затем снова вверх, кадык покачивается, когда он сглатывает.
— Выглядеть так хорошо — незаконно, — хрипло говорит он, и я улыбаюсь, хотя сердце бешено колотится.
— Это твой способ сказать, что ты хочешь надеть на меня наручники? — дразню, и он давится на следующем вздохе.
Ноа бросается вперед, целуя меня и одновременно кладя обратно на кровать, одной рукой держась за мою голову, а другой сжимая и ощупывая грудь.
— Черт, этот твой рот, — рычит он мне в губы. — Хочу трахнуть его снова. Смотреть, как мой член исчезает между этими хорошенькими губками, которые говорят такие грязные вещи. Но сначала должен попробовать тебя на вкус. Ты не представляешь, Подсолнух, как я мечтал о твоем вкусе. Мне нужно больше.
Его слова заставляют всхлипывать, и я шире раздвигаю ноги. Далеко не так беспокоюсь о том, что Ноа на меня набросится, как в первый раз, потому что он предельно ясно дал понять, как сильно ему это нравится.
Ноа спускается вниз, как будто полон решимости не пропустить по пути ни одного участка моего тела, потратив несколько минут на то, чтобы помучить грудь зубами и языком, прежде чем двигаться дальше. Он царапает зубами нижнюю часть моей груди, затем проводит по ребрам, прежде чем провести языком линию посередине живота.
Моя киска уже ожидает его прихода, клитор начинает пульсировать, когда двигаю бедрами, не в силах оставаться на месте.
Но он еще больше тянет время, меняя путь как раз тогда, когда думаю, что он собирается спуститься ниже, и вместо этого осыпает легкими поцелуями мои бедра.
— Ноа… — хнычу я, сжимая бедра, когда внутри растет возбуждение.
— Что? Тебе что-нибудь нужно, Подсолнух? — невинно спрашивает он, наконец двигаясь вниз, но минуя мою киску и вместо этого направляясь к внутренней стороне бедра. — Что тебе нужно?
— Ты знаешь, что мне нужно, — выдыхаю я, беспокойно перебирая ногами по кровати.
— Да, детка, думаю, да. — он кусает меня за нежную кожу. — Но я хочу услышать, как ты это скажешь.
Ноа наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня, блеск в его глазах злой и собственнический. Кусаю губу, пока у нас мини-соревнование в гляделки, но мне не нужно много времени, чтобы сдаться.
— Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне там, — шепчу я. — Пожалуйста.
От его улыбки сердце замирает. Жар горит в его глазах, когда он сжимает мои бедра, разводя их достаточно широко, чтобы почувствовала растяжение в мышцах. Затем Ноа опускает голову и проводит носом по линии моей покрытой трусиками киски.
Я никогда раньше не видела, чтобы парень так меня нюхал, и, может быть, это должно было смутить, но выражение его лица наполненно таким необузданным желанием, что заводит еще больше. Он закусывает губу, поднимая голову и проводя пальцами по нежной кружевной ткани моих трусиков.
— Что это за бренд? — бормочет он.
— Э-э… — вопрос настолько удивил, что мне потребовалась секунда, чтобы ответить. — Это «Ла Перла».
— Они все еще делают такое?
— Да. Наверное.
Он улыбается. Через секунду воздух наполняется рвущимся звуком, когда Ноа хватает кружевную ткань и разрывает, срывая с моего тела. Ткань немного впивается в кожу, когда натягивается, и от нее остаются клочки, которые Ноа бросает на пол.
— Я куплю тебе пять новых пар, — обещает он, когда я смотрю на него.
Затем он прячет лицо между моими ногами. Челюсть, отвисшая от шока, раскрывается еще шире, когда с моих губ неожиданно срывается крик.
На этот раз Ноа не начинает медленно, и нет ничего приглушенного в ощущениях, которые пронизывают меня, когда он зажимает ртом киску и пожирает. Его язык находит мой клитор и на этом не останавливается, он скользит пальцем внутрь, трахая им, одновременно вылизывая.
Всплеск ощущений настолько силен, что я чуть ли не получаю оргазм сразу же, и это осознание потрясает меня так сильно, что кульминация ускользает.
Но, как и раньше, Ноа, похоже, никуда не торопится.
Он продолжает, вводя в меня второй палец, и теплое, влажное давление на мой клитор заставляет тихо всхлипывать.
— Ты вкуснее, чем я помнил, — стонет он, его голос вибрирует рядом со мной. — Как это возможно?
— Я не… — закрываю глаза, вдыхая и выдыхая. — Я не знаю.
— Не торопись, Подсолнух, — он останавливается всего на секунду, сжимая мои бедра. — Я не спешу. У нас вся ночь впереди.
Это нежное напоминание — все, что мне нужно, чтобы расслабиться, и глупое затянувшееся беспокойство о том, что не смогу закончить достаточно быстро, начинает таять. Я позволяю себе просто наслаждаться этим, извиваясь под ним, издавая тихие стоны и одобряющие слова, когда он делает что-то особенно потрясающее.
