Моя чужая жизнь - Кира Фарди
– Чем напоминает?
– Видишь, как она стоит? Голову наклонила набок и смотрит на платья. Так и хозяйка одежду выбирала. Сейчас Настя возьмет все в тон.
Действительно, девочка выбрала розовый летний комбинезон с большой ромашкой, прикрепленной к лифу. Потом достала белые гольфы и розовые босоножки.
– Настя, на улице идет дождь, а ты одета слишком легко, – попыталась остановить ее Юля, но девочка вырвалась и подбежала к окну.
Она отодвинула штору и показала на улицу.
– Смотри, Юля, там солнышко. Мамочка ночью тучки разогнала и отправила в сказочную страну к Белоснежке. Правда? – она подбежала к Лике и взяла ее за руку. – Я есть хочу. Кашу.
Лика переглянулась и Юлей и вышла из комнаты. Егор немного пометался от няни к новой подружке сестры и тоже уцепился за ее руку с другой стороны.
– Юля, ты не волнуйся, я у тебя работу не отниму, – шепнула на ухо перепуганной няне Лика. Она и так чувствовала себя неловко из-за внимания детей. Казалось бы, она ничего специально не делала, чтобы заслужить их любовь, но малыши предпочли ее няне, с которой росли с младенчества.
Они дружно спустились вниз, миновали гостиную, где прислуга уже раскрыла лавандовые шторы. Лучи утреннего солнца проникали во все уголки большой комнаты, блестели на лужайке каплями росы. Денек и вправду намечался хороший.
«А как я в торговый центр попаду? – подумала Лика. – Отсюда наверняка далеко добираться. Или я уже не работаю?» На душе стало тревожно. Казалось, что ее жизнь стоит на перепутье: направо пойдешь – голову потеряешь, налево – без работы останешься, а прямо – в тюрьму сядешь. «Спокойствие, только спокойствие, – внушала себе девушка словами Карлсона. – Разберемся без паники. Может, сегодня он уже передумал».
– Фрекен Бок! – закричала Настя, увидев строгую домработницу. – Я кушать хочу.
– Сейчас, моя сладкая девочка, – улыбнулась Мария Владимировна, – как ты спала?
– Очень хорошо. А Белоснежка утром пукнула. Фу-фу-фу, – она замахала под носом ладошкой.
– Что? Настя, как ты можешь…
Лика покраснела, а девочка засмеялась.
– Я тоже пукаю. И Егорка. И папа.
– Что папа?
Когда подошел Кирилл Андреевич, никто не заметил. Он был одет по-домашнему. Голубые джинсы ладно сидели на длинных ногах, белая футболка подчеркивала загорелую кожу лица, шеи и рук. Он смотрел в сторону окна, и его глаза опять напоминали мерцающие блики янтаря. Ощущение дежавю вернулось. И еще что-то незнакомое закопошилось у Лики в душе. Какой-то трепет, волнение, не связанное ни с потерей работы, ни со сложной ситуацией. Ей трудно было пока разобраться, откуда у нее появлялось это чувство нежной радости, когда она смотрела на Кирилла.
– Папочка, пойдем завтракать, – Настя схватила отца за ладонь и потянула за собой.
Увидев, что Лика стоит, не двигаясь, она другой рукой взяла ее ладонь и с вызовом посмотрела на взрослых. Девушка сразу представила, как выглядит эта картина со стороны: маленькая девочка держит женщину и мужчину за руки и с волнением на пухлом личике ждет от них радостного одобрения.
– Настя, Белоснежка останется с Марией Владимировной на кухне, – присел перед дочерью хозяин.
– Тогда и я останусь, – заявила Настя и спряталась за спиной Лики.
Глаза хозяина потемнели. Он неодобрительно посмотрел на дочь и, ничего не сказав, прошел в гостиную. Дети потащили Лику за собой, но она мягко отстранилась. Она наклонилась к ним и тихо сказала:
– Ребята, мне нужно на работу, поэтому я сейчас быстро выпью чай в кухне и поеду в Москву, а вы завтракайте спокойно и не торопитесь. Договорились?
Егор согласно кивнул головой и убежал за отцом. Настя не трогалась с места. По ее детскому личику пробегала тень глаза, как у отца в минуты гнева, стали цвета темного шоколада. Мыслительная работа закончилась в пользу Лики.
– Хорошо. А вечером ты опять приедешь с папой?
– Я еще не знаю. Видишь, на мне та же одежда, что и вчера. Какой вывод надо сделать?
– Тебе нужно съездить домой и переодеться. Я правильно угадала?
– Ты молодец. Иди завтракать, – Лика подтолкнула девочку в сторону столовой.
Девушка прошла в кухню, но без защиты Насти чувствовала себя там чужой и ненужной. Охранники и водитель завтракали за столом у окна. Они окинули ее взглядом, но ничего не сказали. Мария Владимировна молча поставила перед ней тарелку с бутербродами.
– Чай или кофе сама нальешь, не барыня, – грубовато сказала она и понесла на подносе завтрак в столовую.
Лика осталась одна и огляделась: в этой части дома она никогда не бывала, это точно, поэтому совершенно не знала, где взять чашки. Увидев ее неуверенность, водитель Сергей привстал и открыл шкафчик, где стройными рядами стояла посуда.
– Белоснежка, я к тебе.
Лика оглянулась: Настя и Егор стояли в дверях кухни с тарелками в руках.
– Дети, дети, ну, что вы делаете? – растерянно спросила Лика и посмотрела на отца, пришедшего следом.
– Лика, иди в столовую! – приказал Кирилл Андреевич металлическим голосом. – Мария Владимировна, поставьте еще один прибор.
Лика нехотя отправилась за суровым хозяином. Он сел во главе стола, по обеим сторонам пристроились довольные дети. Юля поставила им тарелки и сунула в руки ложки. Настя хлопнула по стулу рядом с собой и сказала:
– Садись. Теперь это будет твое место.
Лика несмело подошла к стулу, отодвинула его и села. Домработница поставила перед ней тарелку, разложила и столовые приборы. Когда беленькая чашка с золотым ободком стукнула о блюдце, Настя неловко повернулась и уронила ее на пол. Девочка испугалась и заплакала. Лика бросилась к ребенку, обняла ее и неожиданно для самой себя выпалила:
– Не расстраивайся. Помнишь, в прошлом году, когда мы завтракали на веранде, я тоже разбила такую чашку, но я же не плакала.
По наступившей внезапно тишине Лика поняла, что сказала что-то совершенно неправильное. Она подняла глаза: домработница смотрела на нее с ужасом.
– Кто вы? – тихо спросила она и тяжело опустилась на стул.
Глава 19
Кирилл, подняв
