Наше шаткое равновесие - Мария Николаевна Высоцкая

— Кнопка, — стягиваю с нее одеяло, присаживаясь рядом, — просыпайся.

— Мама, я уже не сплю, я тебя обманула.

— Ах ты, маленькая лиса.

Поли хохочет и выбегает в прихожую.

Когда Игорь присоединяется к нам на кухне, то за стол не садится. И к завтраку не притрагивается. Лишь делает глоток чая из Полькиной кружки.

— Мне нужно уехать на пару недель. Командировка.

Сжимаю вилку, поворачиваясь к нему.

— Куда?

— В Петрозаводск.

— Это надолго?

— Не знаю, — задумчиво, — на пару дней, — его настроение резко меняется.

Точнее, он делает это намеренно. Улыбается, возвращая Полине ее чай, и даже садится рядом с ней. Они что-то говорят, я вижу только улыбки. Слов мой мозг не воспринимает. Становится холодно и неуютно. Меня одолевает какое-то странное предчувствие.

В командировку Игорь едет в понедельник, на своей машине, поэтому сначала отвозит меня на работу, а Полину — к Эмилии.

Помахав Кнопке, мы остаемся в машине вдвоем. До ресторана еще не близко, и вокруг повисает тишина.

Я смотрю в окно, не зная, с чего начать. Да и стоит ли, вряд ли он меня послушает.

— Говори уже, со вчерашнего дня на меня так сморишь.

— У меня плохое предчувствие.

— Успокойся. Ты надумываешь.

— Может быть.

Глупо продолжать эту тему. Мы прощаемся у ресторана, одного из тех, что я буду теперь курировать как управляющая. Мурас не заходит внутрь, но останавливает меня на ступеньках.

— Я буду скучать, — прикрываю глаза, вдыхая аромат его парфюма.

— Ловлю на слове. Будь благоразумна и никуда в мое отсутствие не вляпайся.

— Кто из нас еще язва?

— Конечно ты.

— Эта твоя ухмылочка бесит!

— А раньше нравилась.

— Ой, я лукавила.

Игорь смотрит на часы, и я понимаю, что на этом прощание закончено.

— Позвони, как доедешь.

— Позвоню.

Его ладонь надавливает на мою спину, придвигая меня к нему.

— Женька, — целует в висок.

Его губы быстро находят мои, стоит мне немного запрокинуть голову. Прикрываю глаза, подаваясь ему навстречу. Плавлюсь в его руках и совершенно не желаю, чтобы этот момент заканчивался. Игорь запускает пальцы в мои волосы. Он целует с напором. Всепоглощающе.

И, кажется, время останавливается. Растворяется в нас самих. Поцелуй. Тот, который наполнен любовью.

Глава 19

После отъезда Игоря прошло всего два дня, но мне кажется, что миновала целая вечность. Мы созваниваемся пару раз в день, но это странное предчувствие меня до сих пор не покидает.

Но, наверное, все, что сегодня мне предстоит поездка к родителям. Я до ужаса не хочу этого делать, особенно после маминой выходки, но они желают увидеть внучку, и я не могу им отказать. Даже зная, что это уловка. Им нужна я и мое линчевание.

Открываю дверь свои ключом, хоть не делала так уже много лет. Плевать.

На шум сразу выбегает мама, начиная радостно бегать вокруг Поли, на меня не смотрит.

— Бабушка, смотри, мне папа купил.

Пока Кнопка хвастается новым рюкзаком, мама делает свой ход.

— Нравится с папой жить, Полин?

— Да. И с мамой. Мы все вместе теперь живем.

Мама смотрит на меня с усмешкой, словно говорит: ну давай, посмотрим, долго ли это продлится?! Она никогда не была такой. Да, мы все часто ссорились, но она никогда вот так открыто не проявляла пренебрежения. И это пугает.

Снимаю пальто и вешаю на крючок. Ополаскиваю руки, немного дольше обычного задерживаясь в ванной. Мне не по себе. Мое предчувствие беды только обостряется. Слышу, как домой возвращается отец, как радуется Поля, а сама смотрю на себя в зеркало и не могу прекратить думать об этих кощунственных словах. Тех, что он говорил тогда, в тот день, когда желал отправить меня на аборт. Они все хотели избавиться от моего ребенка. Словно он не живой. Не человек. А теперь… теперь любят ее всей душой. Интересно, как они после этого себя чувствуют? Хоть что-то екнуло? Хоть немного стыдно?

Иду в гостиную и почти сразу сталкиваюсь с отцом. Он кивает и снимает Полину со своих колен, приглашая меня в свой кабинет.

Никогда не любила это место. Слишком здесь все не по-настоящему. Словно кукольный дом. Идеально. Чересчур идеально.

— Присаживайся.

Киваю и сажусь в кресло у окна. Подальше от отца. Я не знаю, о чем он хочет поговорить, но дикого восторга по этому поводу не испытываю.

— Я хотел спросить, до меня дошли слухи, что опера взяли маньяка у тебя в квартире.

— В протоколе задержания…

— Там об этом ни слова. Именно поэтому я спрашиваю у тебя. Это правда?

— Какая разница?

— Большая. Мурас — хороший оперативник. Хваткий, но как человек… ничего хорошего. Прожует и не подавится. Поэтому я повторяю свой вопрос: ты там была?

— Что это даст, мой ответ?

— Этот человек сегодня ночью повесился в камере следственного изолятора. И я уверен, что это не было самоубийством.

— Ты хочешь сказать, что это сделал Игорь? — усмехаюсь.

— Нет, но по его просьбе.

— Что ты такое говоришь, пап? Он простой мент, какие просьбы, а?

— Это не первый случай подобного исхода событий по делам, которые он вел. Поэтому мне важно знать, ты хоть как-то была причастна к этому делу или нет? Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности! — он повышает тон.

А я знаю, что он боится, что его фамилию опять начнут полоскать в кругах общения.

— Ты читал дело и видел фото. Я на них похожа. Он