Ронда Дьюпорт - Чудо поцелуя
Когда Джо замер на ней в изнеможении, Нэнси еще долго не хотелось вставать с мшистой постели.
Чтобы ни случилось, думалось ей, теперь она никогда не сможет видеть лес — или хотя бы его изображение, — не вспомнив Джо и те дивные полчаса, что они провели на примятой полянке.
Приведя себя в порядок, они двинулись дальше. Прошло еще около часа, прежде чем они увидели впереди внушительный белый ансамбль.
— Ты когда-нибудь высказывал Кеннету и Рикки Ли свои подозрения, Джо? — спросила Нэнси, когда он помогал ей перелезть через дерево, упавшее поперек тропы.
Она тут же пожалела о заданном ненароком вопросе, потому что заросший черной щетиной подбородок Джо сердито выпятился.
— Нет. Рикки Ли ни разу ко мне в тюрьму не приходил. А с братом я не мог свободно общаться — мы говорили по телефону через стеклянный барьер. По правде говоря, мне бы хотелось покончить с этой двусмысленностью. Мысль о том, что Кеннет мог меня подставить, приводит меня в бешенство. Но в то же время в сознании не укладывается такая ситуация.
Дай-то Бог, чтобы этого в самом деле не было, подумала Нэнси.
К дому, который Джо называл Догвуд Хилл, они подобрались с тыла. У старого Уоткинса был хороший вкус. Дом, более похожий на семейный коттедж, чем на показной центр имения, как она предполагала, имел два полных этажа и еще просторную мансарду под зеленой крышей. Как рассказывал Джо, ансамбль был построен в двадцатые годы как летняя резиденция семейства угольного магната из Уилинга. Помимо хорошо ухоженного садового участка, при доме была еще застекленная веранда зимнего сада.
— Подожди меня среди деревьев, — скомандовал Джо. — Я пойду осмотрюсь. Не беспокойся, меня не заметят. Мне здесь с малолетства знаком каждый куст и каждый камень.
Однако Нэнси тревожно ждала его появления.
— На подъездной дороге стоит полицейская машина, но попробуем пробраться внутрь через черный ход, — сказал Джо, возвратясь.
Дверь заднего крыльца слегка заскрипела, Уоткинс осторожно придержал ее, чтобы она не брякнула, закрываясь за ними.
На цыпочках они прошли по коридору, и Джо бесшумно отворил боковую дверь. Молодая темноволосая женщина в черно-белом платье из набивного ситца стояла в кухне, ставя пышный букет в воду. По красочному описанию Джо Нэнси узнала Мери. Его сестра, должно быть, уловила движение позади себя, так как быстро обернулась. Ее большие карие глаза округлились, и она уронила на пол несколько красных роз. Со сдавленным криком она бросилась в объятия брата.
— О, Джозеф! Я так рада, что ты пришел! Я так беспокоилась о тебе… Ты в порядке? Передавали, что ты сбежал из дома, который рухнул во время бури, — тараторила она, крепко обнимая его.
— Я жив-здоров, солнышко! Нэнси, будь добра, опусти штору.
Нэнси подошла к широкому кухонному окну и опустила гофрированную австрийскую занавеску. Джо кивнул в направлении коридора, ведущего в жилую часть дома:
— Приведи их, сестричка. Только тихо! Полиция в доме?
— Нет, они расположились во флигеле. Уже третьи сутки ждут тебя.
Оглядываясь через плечо на Джо, словно боясь, что так же внезапно, как и появился, он исчезнет, Мери вышла из кухни. Она вернулась очень скоро, ведя за собой несколько человек, пребывавших в недоуменном замешательстве. При виде Джо их замешательство сменилось изумлением. Не особенно радостным, как подметила Нэнси. Один из двух мужчин был улучшенной копией Джо, таким его делали смягченные черты лица. Кеннет, решила Нэнси. Поразительно броская рыжеволосая дама рядом с ним, видимо, была Шарон, та самая бывшая невеста Джозефа. В шелковой блузе и слаксах цвета слоновой кости, она выглядела так, что Нэнси сразу почувствовала себя ущербной.
Рикки Ли тоже легко было узнать. Нэнси никогда не волновали смазливые красавчики, но она могла понять, что многие женщины могут увлечься шапкой белокурых кудрей и хорошеньким личиком. Он был приметен той юношеской пригожестью, поддерживать которую после тридцати стоило, должно быть, немалых усилий. А Рикки Ли, видимо, был из тех, кто не устает заботиться о самом себе. Нэнси невольно подумала о наивной доверчивости младшей сестры Джо. Неужели та до сих пор не замечает самовлюбленность, которая прячется за тяжелыми веками красивых, опушенных длинными ресницами карих глаз, за наигранным выпячиванием чувственных губ.
Удивление Рикки Ли сменилось раздражением. Он сразу решил вбить клин между своей женой и ее братом.
— Что ты затеваешь, Мери? Этот парень — беглый преступник. Немедленно зову полицию!
Мери повернулась к мужу, ее темные глаза вспыхнули.
— Ты этого не сделаешь, Рикки Ли! — Ее голос звучал непреклонно, маленькие кулачки сжались. — Посмей только — вылетишь отсюда навсегда! Джо — член нашей семьи. И он останется здесь — в полной безопасности! — сколько ему будет необходимо.
Вздернутая бровь Джо показала, что для него такое энергичное поведение сестры по отношению к любимому мужу было сюрпризом, хотя и приятным.
Брат встретил Джо тоже менее приветливо, чем сестра.
— Зачем ты привел с собой женщину? Ты в своем уме?
— Нам сообщили, что у тебя револьвер, Джо, — нервно добавила Мери. — Что ты взял эту мисс в заложницы…
— Истинная правда, солнышко. Но теперь эта леди — не заложница. Она — мой друг. И здесь она не по принуждению. Ее зовут Нэнси Пикфорд.
— Тебе не надо было сюда приходить! — Нэнси не могла понять, чем продиктован протест Кеннета — страхом за себя или за брата. — Ты только навлекаешь на себя беду. И на нас тоже. Какой смысл в твоем бегстве? В тюрьме, конечно, находиться ужасно, но мы же делаем все, чтобы вызволить тебя законным образом!
Шарон, очевидно, полностью одобряла слова мужа, так как положила руку на его плечо, согласно кивая головой.
— Затеяв этот безумный поступок, ты только усугубил свое положение, — продолжал Кеннет. — Ты не можешь скрываться вечно. Не можешь рассчитывать на достойную жизнь, спасаясь от правосудия!
— Все, что ты говоришь, Кеннет, — это правда, — негромко подтвердил Джо. — Я не могу оспорить ни один из твоих доводов.
— Так сдайся, Джо! Это будет самым разумным! Позволь, я приглашу адвокатов. Они засвидетельствуют, что ты возвращаешься в тюрьму добровольно, и тебя строго не накажут. А мисс Пикфорд в целости и сохранности доставят домой.
— Нет, брат. Добровольно я не сдамся. А что касается Нэнси, то она вольна покинуть меня в любую минуту.
Мери встала как рефери между обоими братьями.
— Постой, Кеннет! Не могу слышать, как вы спорите. Джо у себя дома! И мы не имеем права его выгнать. Замолчите вы, оба! — Она обратила полные слез глаза на старшего брата. — Пожалуйста, Джо! Я этого не вынесу. Маму только что похоронили…
