Снежный ком любви - Наталия Анатольевна Доманчук
Владимир все так же в растерянности продолжал смотреть на жену.
– Понятым можно заплатить, вахтерше на входе тоже. – Казалось, Виктория уже продумала все нюансы. – Леня легко решит проблему наверху. А в ментовке, сам знаешь, им бы найти виновного. И, я надеюсь, ты понимаешь, что этим виновным может стать Вадим. Его комната, он привел.
– Так нельзя поступать с парнем. Мы ему всю жизнь искалечим.
– Ты о парне собрался думать?! – закричала она. – Или о своем сыне и жене? У тебя есть семья! И в первую очередь надо думать о ней, а не о Вадиме, который вообще сирота. Чего тебе его вдруг жалко стало? Может, это он и виноват во всем!
– В чем? Что позволил нашему сыну остаться с девушкой наедине в своей комнате?
– И в этом тоже. Не позволил бы, девушка наверняка бы жива была. Так что иди и решай эти проблемы. Ты мужик или кто?
Она оскалилась в усмешке и, развернувшись, направилась в свою комнату.
Владимир выпил чашку кофе и набрал Леонида.
– Я приеду? Есть разговор.
Когда он объяснил другу свой план, тот только похлопал его по плечу:
– Не парься, я понимаю тебя. Случилось бы с моим сыном подобное, я бы тоже стал искать пути, как миновать тюрьму. С бумагами я все решу. Постарайся договориться с парнем. Как его? Вадим?
Владимир Сергеевич кивнул.
– Лучше, чтобы он сам согласился. Можно, конечно, оформить его в СИЗО, помариновать и заставить, но лучше прижать по-другому. У него есть родители? Брат или сестра?
– Вообще никого.
– Хм… это меняет дело. Можно выдвинуть обвинения, а потом… – Он поднял глаза к небу.
– Нет! – крикнул Владимир. – Я решу с ним все мирным путем. А ты сделай все необходимое наверху.
– За мной не заржавеет, – пообещал Леонид.
Вадима доставили в СИЗО и закрыли в одиночной камере. Через пять минут к нему зашел Владимир Сергеевич.
Он виновато склонил голову, но Вадим все понял еще в уазике, в котором его привезли под конвоем.
– Я сделаю все для того, чтобы тебе дали как можно меньший срок и выпустили по УДО.
Вадим ничего не сказал, он даже слова не проронил, потому что понимал – бесполезно что-то говорить или просить. Владимир Сергеевич уже принял решение, и вряд ли он его изменит. Вадим поймал себя на том, что ищет ему оправдание, ведь, возможно, если бы у него был сын, он бы тоже сделал все, чтобы его спасти.
– Если ты во всем сознаешься, то будет легче и тебе, и мне. Если нет…
Вадим перебил его:
– Я напишу признание.
– Спасибо! – Владимир Сергеевич радостно вскочил и даже сделал шаг, чтобы обнять парня, но тот так на него посмотрел, что он опять сел и тихо добавил: – Я обещаю, что у тебя не будет проблем и тебя никто не тронет.
– Я хочу продолжить учебу. Это возможно?
– Да. Я все организую.
Домой Владимир Сергеевич возвращался в ужасном состоянии. Впервые в жизни он пожалел, что не маленький мальчик, ему так хотелось забраться к маме или отцу на колени и плакать, плакать и сквозь слезы жаловаться, что он плохой, что он так гадко поступил с парнем, который совершенно не заслуживает такой участи. Он же понимал, что вся жизнь Вадима сейчас покатилась под откос, и, даже если он организует ему самый лучший прием в тюремном лагере, выйдет тот совсем другим человеком.
В ту ночь ему удалось себя успокоить, что, возможно, парню удастся получить минимальный срок, доказав, что это были сексуальные игры, в которых он не рассчитал силы. А чуть позже Владимир Сергеевич поможет ему выйти по условно-досрочному освобождению.
Но уже утром, когда он пришел к знакомым операм, его ждали плохие новости: родители покойной Ксюши были не простыми людьми. Отец – депутат местного уровня, мать – заместитель директора Департамента образования. Они были очень строги с дочерью, контролировали каждый ее шаг, в родном городе ей было тесно, и она сбежала в Москву. Со связями ее родителей девушка легко могла поступить в любой университет, но ей хотелось доказать родителям и всем окружающим, что она не просто мамина и папина дочка, а сильная и самодостаточная личность, способная сама добиваться поставленных целей. Она верила, что впереди ее ждут успехи в учебе, карьере, что она полностью соответствует тому образу молодой, решительной и свободной женщины, которой видела себя в мечтах. Начнет с педагогического, а дальше развернется…
Владимир Сергеевич нанял хорошего адвоката, но это не помогло. Родители Ксюши были настроены решительно: они жаждали мести в виде крови, а лучше смерти подсудимого, и приговором суда Вадим был отправлен в колонию строгого режима на десять лет.
Семейная жизнь Владимира Сергеевича почти сразу развалилась.
Спустя три месяца после вынесения приговора Вадиму Костик исчез. Владимир Сергеевич искал его неделю и нашел мертвым в каком-то жутком вонючем гараже в Балашихе у его старого приятеля. Умер он вместе с этим приятелем от передозировки наркотиков.
Виктория Игоревна в смерти сына обвинила мужа и ушла от него в день похорон, напоследок выплеснув на него отчаяние, желая уколоть мужа как можно больней:
– Не нужно было за тебя выходить. Никогда я тебя не любила. Жалела только и поэтому прожила как в рабстве. Сейчас я начну новую жизнь, и моим мужем будет не неудачник, как ты, а достойный человек.
Владимир Сергеевич был оглушен этими словами и застыл как скорбная статуя. Все вокруг вдруг показалось нереальным, зыбким, и поначалу он воспринял свое состояние как сон. Но когда жена, собрав все свои вещи, уехала от него, он закрыл дом и понял, что это реальность и он теперь один, и вся его жизнь стремительно летит под откос. Он даже вяло подумал про себя: «Как у Вадима…»
Не хотелось ни с кем ни разговаривать, ни даже видеться. Жить не хотелось. Он так погрузился в переживания и обвинения себя во всем, что у него случился сильнейший нервный срыв. Вытащил его из депрессии лучший друг Марк.
– Ты не понимаешь, – объяснял другу свою позицию Владимир. – Во всем виноват только я! И только я!
– А я считаю, что нет.
– И с Вадимом тоже не я? Ты серьезно?
Марк тяжело выдохнул:
– Какая сейчас разница. Парню надо помочь. Я подключу все свои связи. И ты тоже… Давай, приходи в себя. Этот парень на тебя надеется, так что, если не можем пока вытащить его оттуда, надо сделать так, чтобы он там ни в чем не нуждался и был под присмотром.
Как ни старались Владимир с Марком, но выйти по условно-досрочному освобождению Вадиму не получилось. Он отсидел от звонка до звонка.
Но как только он вышел из тюрьмы, Владимир Сергеевич сделал все, чтобы Вадим ни в чем
