Снежный ком любви - Наталия Анатольевна Доманчук
– А изнасиловал и убил?
– Нет.
Снежана понимающе кивнула и саркастически предположила:
– То есть тебя незаконно посадили, да?
– Меня подставили.
– Прям как в кино?
– Да. – Вадим еле сдержался, чтобы не нагрубить, и встал. – Я думаю, что тебе надо время, чтобы принять эту информацию. Понимаю, как страшно узнать такое про человека, о котором была совсем другого мнения. Но я еще раз повторю: я никого не насиловал и не убивал.
– Мне просто интересно… А когда ты собирался мне рассказать об этом? Когда мы поженились бы? Или когда я родила бы тебе детей? Или когда они пошли бы в школу?
– А ты думаешь, в этом не страшно признаваться?
– То есть ты вообще не собирался меня ставить в известность, что отсидел десять лет в тюрьме?
– Не мучай меня, пожалуйста. Если ты захочешь, я тебе все расскажу и даже докажу.
– Не захочу, Вадим. Уходи и больше никогда не появляйся в моей жизни. На барной стойке твое кольцо, забери его, пожалуйста. Я надеюсь, очень скоро найдется девушка, которая поверит во все это. Но это точно не я.
– Ладно, я понял.
Он слегка поклонился и вышел из квартиры, а Снежана осталась сидеть, как будто ее оглушили.
Но через пять минут в квартиру опять позвонили.
Снежана не хотела открывать, но, когда в дверь стали бить ногами, она побрела в прихожую и распахнула ее, готовясь к тому, что если это Альберт, то она спустит его с пятого этажа.
Но это была Лера.
– Какой мужик. Метель, ты дура!
– Ага, – согласилась Снежана и направилась к любимому дивану.
Лера включила чайник и стала искать заварку.
– Что он сказал?
– Что отсидел, но невиновен.
– Вот! Как я тебе и говорила!
– Ага, – опять согласилась Снежана.
Валерия зарядила тостер зерновым хлебом, заварила чай, достала из холодильника рулет, мягкий сыр, поставила на стол банку гречишного меда и позвала подругу завтракать:
– Иди сюда, Метель, я тебя буду учить уму-разуму.
Снежана села на стул и откусила краешек тоста.
– У него есть татуировка на теле? – спросила Валерия.
– Нет. Не знаю… я не видела.
– Я так и думала! – воскликнула она. – Только прикинь, сидеть десять лет на зоне и не сделать тату! Железные яйца.
Снежана скривилась:
– Так себе аргумент.
– Ты не понимаешь, – махнула на нее рукой Лера, – у человека другие понятия в жизни, другие планы, он не повелся на тюремные законы, а выстоял. Ой, что я тут разрываюсь! Ты меня даже не слушаешь! Сейчас допью чай и поеду на работу. И ты тоже не сиди дома, езжай, проверь свои дебеты с кредитами. Но запомни одно: нельзя рассуждать так категорично. Любой человек, даже тот, который любит другого и жить без него не может, делал ему больно. Каждый человек немного тварь. Так что не суди и не судима будешь. И подумай хорошенько о Сашке. Она через год-два найдет себе очередную огромную любовь и уйдет с ним в закат создавать семью. А ты останешься у разбитого корыта. Ни дочки, ни мужа, ни других детей, которые у тебя могли быть, если бы ты выбрала любимого мужчину, а не дочь.
Снежана только волком посмотрела на нее, но Лера не смутилась и продолжила:
– И не смей мне говорить, что я не мама и не знаю, что такое иметь дочь. Саша и моя дочь. А я ее крестная мать. И люблю я ее не меньше.
– Нет, меня ты любишь больше, – улыбнулась Снежана.
– Обеих люблю одинаково. Поэтому и прошу тебя подумать. Вадик – хороший мужик. Слишком красивый, конечно, но внешность не выбирают – так же, как и родителей и родину. Ой, что-то меня не туда занесло, ну ты меня поняла, да?
– Да. Еду на работу.
– И самое главное, ответь мне: куда ты посылаешь Альберта, если он вдруг объявится?
Снежана пожала плечами и предположила:
– В жопу?
Валерия расширила глаза:
– Господи, кто тебя воспитывал? Но место для него ты выбрала хорошее!
Она допила чай и поставила чашку в посудомоечную машину.
– Да, тебя я люблю больше! – тихо сказала Лера и чмокнула подругу в нос.
Сегодня выпал черный снег, он выпал на века…
2002 год
Костик потрясенно смотрел в стеклянные глаза девушки и никак не мог поверить, что она мертва.
– Эй, красавица, ты чего? – проговорил он, еле ворочая языком. – Ксюнь, вставай!!!
Он стал ее бить по щекам, приподнял за плечи и потряс. Потом вспомнил, что можно сделать искусственное дыхание, и неумело принялся за него. Но девушка не подавала никаких признаков жизни.
Он вскочил, огляделся, похлопал руками по карманам, вытащил телефон и трясущимися руками набрал отца.
– Пап, – дрожащим голосом произнес он, когда Владимир Сергеевич поднял трубку, – я убил человека…
Из глаз полились слезы, его стало трясти, он опустился на кровать рядом с девушкой, слушал, о чем его спрашивает отец, и отвечал:
– У Вадима в общаге… Это девушка… Я ее… у нас был секс, и она задохнулась… умерла… Вадима нет. Адрес?
Он продиктовал отцу улицу и номер общежития и сам сделал так, как он сказал, – тихо сидел в комнате и ждал его.
Владимир Сергеевич приехал не один, а с лучшим другом Марком. Они вызвали милицию, чуть позже приехал еще один их хороший знакомый полковник ФСБ – Леонид. Они долго говорили, что-то решали, Ксюшу увезли в морг, а они все вместе с Костиком поехали в отделение милиции. Вадима пока отправили в дом Владимира Сергеевича, а комнату опечатали.
У Виктории Игоревны, когда она узнала, что ее сына обвиняют в убийстве, случилась истерика. Домработница позвонила Владимиру Сергеевичу и доложила, что состояние у «хозяйки» ужасное. Она плачет, кричит, бьет посуду. Владимир Сергеевич вызвал ей знакомого врача, но она его прогнала и стала дожидаться прихода мужа.
– Если Костика посадят, я умру в тот же день, понял? И ты за день потеряешь всю семью. И с таким грузом будешь жить всю свою жизнь, понял?
– Вика, он убил девушку. Задушил. Я не могу ее воскресить, я не Господь Бог!
– Но ты можешь придумать что-то, чтобы его не посадили.
– Я могу нанять хороших адвокатов, доказать, что это было непреднамеренное убийство или убийство по неосторожности, но сам факт убийства скрыть нельзя!
– Тогда сделай так, чтобы виноватым оказался не он, – тихо и с неожиданной твердостью спокойно произнесла Виктория.
– А кто? Он был с ней один, – развел руками Владимир.
– Да. В комнате Вадима.
Владимир все еще не понимал жену:
– И что?
– А то! – Она крикнула и громко разрыдалась. – А то, что это он мог убить ее.
– Но он же не убивал, – тихо проговорил Владимир, начиная понимать, куда клонит его жена.
– А ты сделай так, чтобы он взял вину на себя.
– Но мы же… – растерянно хватил воздух ртом Владимир. – Мы же там были: я, Марк, Леня…
– И что? Мне учить тебя надо? Вадим позвонил, сказал, что задушил девушку. Его лучший друг, наш сын, позвонил тебе, и вы все вместе приехали
