Лучшая из лучших - Алексей В. Мошков
— А делать-то чего?
— Как вариант — драться, — немного подумав, ответил Антон. — Или за свои чувства, или… со снеговиками.
— С кем? — переспросил Фомин.
— Снеговиками, — повторил собеседник. — Это у моего товарища была такая история в его противоречивой молодости.
Одного чувака бросила девушка. Чувак, в силу беззаботной юности, был свеж как редис и незатейлив как грабли.
Одним словом, было ему немногим больше шестнадцати.
Как же справиться с депрессией после расставания с девушкой? Молодой человек не придумал ничего умнее, как напиться со знакомым, который, к слову сказать, отношения с противоположным полом имел только в собственных необузданных фантазиях, а потому советы мог давать сугубо теоретического свойства. Но отсутствие у одного из участников практического опыта не помешало замутить локальный отрыв от суровой реальности в формате «водка-стайл».
Сказано — сделано: купленные в круглосуточном магазине исконно-посконные ноль пять в течение следующих тридцати минут были употреблены под нехитрую закуску, состоявшую из пакетика соленого арахиса, двух плавленых сырков, предположительно отечественного производства, и одного апельсина, разорванного в бледно-оранжевые клочья при попытке очистить плод от кожуры. Как тут не вспомнить известное сетевое «Мы делили апельсин — много наших полегло»!
Легче, конечно, не стало. Но алкоголь пьют не для этого. Истинная цель — забыть хотя бы на время о том, как было тяжело. И с этой задачей он справляется на отлично, с каждой выпитой рюмкой все увереннее подменяя само определение тяжести и нивелируя его до категории рядовых житейских проблем, какие бы пугающие масштабы они ни принимали.
Покинутый и отвергнутый герой, пьяным телом героически рассекая геометрию пространства ночного города, направлялся в сторону отчего дома, пытаясь на ходу сгенерировать хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение своему непотребному внешнему виду.
В это же время, как в задачке из учебника математики, ему навстречу выдвинулись два таких же молодых душой и расстроенных чувствами и алкоголем объекта. Со слов главного участника истории: «Иду домой, пьяный и злой.
Вижу: два нетрезвых гопника крушат снеговиков на газоне в скверике». Дальше — слово за слово, начинается бой местного значения за отстаивание прав ледовых скульптур на самоопределение и последующее суверенное нахождение в границах газона упомянутого сквера.
Поочередно отхватывали все — и агрессоры, и миротворец, и многострадальный снеговик, в пылу сражения принявший по своему округлому основанию не менее двух сокрушительных ударов ботинком сорок второго размера и лишившийся сучковатого носа, сделанного из обломка сухой ветки.
Неравную битву остановили невесть откуда взявшиеся сотрудники правопорядка, пронзительным воем мигалки возвестившие участникам конфликта о необходимости немедленно ретироваться.
Путь к отступлению лежал через проходные дворы.
Один из парней некстати подвернул лодыжку и быстро передвигаться не мог при всем желании. Объединенные общей угрозой, два других участника драки подхватили припадающего на ногу бойца и поковыляли прочь. Оказалось, что травмированный жил в соседнем дворе.
— А ты чего на нас погнал? — спросил пострадавший после того, как товарищи занесли его в квартиру.
Родителей дома не было, и наконец можно было отдышаться и приступить к мирным переговорам. — Да блин, пацаны, понимаете, я с девушкой своей расстался. Ну, напился…
— Да ладно! — отреагировал пострадавший. — Прикинь, я тоже сегодня со своей разошелся! Оказалось, что пацаны были на два года младше героя, учились в той же школе. Одного бросила девушка. Верный друг посоветовал утопить печаль на дне бутылки, а потом выместить затаенную обиду на снеговиках. Что интересно, друг оказался не так уж и неправ: после драки отвергнутым парням полегчало, вывих лодыжки прошел быстро и бесследно, а сам инцидент положил начало долгой и весьма крепкой дружбе.
Утреннее солнце, пробивавшееся даже сквозь плотные шторы, повышало температуру в комнате, отчего лежать под теплым пледом становилось уже некомфортно. Фомин открыл глаза, внимание привлек висящий на стене телевизор, беззвучно транслировавший какую-то научно-познавательную передачу. Видимо, вчера Максим уснул, забыв нажать на пульте кнопку выключения.
На экране ведущий проводил некий эксперимент, для чего наливал в большую стеклянную тарелку дымящуюся субстанцию из пузатой металлической емкости. «Жидкий азот», — решил Фомин.
Ведущий тут же беззвучно подтвердил его догадку, поместив в тарелку красный болгарский перец, ожидавший своей участи на столе. В результате этих манипуляций он мгновенно покрылся белым налетом. Ведущий вернул овощ на рабочую поверхность стола, достал молоток и нанес удар по ничего не подозревающему перцу. Камера перешла в режим замедленной съемки и поймала в свой объектив сотни мелких осколков, в которые он превратился. «Перевод продуктов. Хотя и зрелищный», — подумал Максим.
От наблюдения за телевизионным экспериментом отвлек громкий звонок домофона. Фомин поднялся, ощутив похмельную ломоту в теле от вчерашних возлияний, и вышел в коридор.
— Да. Кто? — спросил он, отвечая на звонок.
— Макс, это я, — послышался в трубке голос Насти.
Странно… Вроде бы о встрече не договаривались. Или коньяк вчера взял контроль над мозговым центром принятия решений и самовольно назначил свидание?
— Привет, — сказала появившаяся на пороге Настя. — Я тебе звоню-звоню, у тебя телефон выключен.
— Телефон… — растерянно протянул Фомин. — Разрядился, наверное. Забыл поставить на зарядку.
Смартфон действительно вчера жалобно пищал, призывая поскорее подключить его к розетке. Но Максим, видимо, опасаясь ненужных опрометчивых звонков, сделанных в расстроенных пьяных чувствах, предпочел разрядить аппарат полностью, чтобы не было даже соблазна кому-то названивать.
— Смотрю, вчера разрядился не только телефон, — ехидно произнесла Настя, оценивающе осматривая взлохмаченного Фомина.
— Ничего-то от тебя не скроешь, — недовольно пробурчал он, косясь на свое отражение в зеркале в прихожей.
— Выглядишь как ощипанный воробей.
— Вообще-то, капитан Ощипанный Воробей!
— Вообще-то, надо предупреждать, если отправляешься в плавание. Я все утро не могу до тебя дозвониться, думала, что-то случилось. Ты в курсе, который час?
— Час расплаты за то, что не брал трубку? — виновато предположил Фомин.
— Наказание
