Наталья Калинина - Малиновый запах надежды
– Он мне не жених, – перебила я Кирилла. – Это правда. Просто друг, хороший приятель. И у него есть девушка – дочка известного банкира. Ну, сам подумай, куда мне до нее?
– Ты лучше всех банкирских дочек, вместе взятых, – отпустил он неуклюжий комплимент. – Мы можем встретиться сегодня, Саша?
– Нет, Кирилл, – ответила я.
– Саш, я понимаю, что сказал тебе по телефону неприятные вещи...
– Нет, ты сказал все правильно. Мне действительно надо разобраться в себе и своей жизни. Поэтому я уезжаю в город, в котором училась. Потом навещу родителей.
– Надолго?
– На несколько дней. Автобус уходит завтра утром, вечером я буду собираться. Когда приеду, можем встретиться.
Он ответил, что будет меня ждать, а потом, после долгой паузы, спросил:
– Ты как-то сказала, что я напоминаю тебе одного человека. Я похож на него – на твоего бывшего парня, певца?
– Да, – чуть замявшись, ответила я. – Ты очень похож на Тима. Но я знаю, что ты – это ты. И хочу видеть в тебе только тебя.
– Мне бы тоже хотелось, чтобы это было так, – тихо сказал Кирилл.
И мне показалось, что сейчас он повесит трубку и больше никогда мне не позвонит. Закроет дверь и забудет мое имя. И я бы его поняла.
– Произошло несколько довольно странных вещей, Кирилл, которые оставили много вопросов. И без ответов на них я не могу поставить точку. Понимаешь?
– Стараюсь.
– Поэтому я и еду в тот город. Чтобы отделить прошлое от будущего.
– Позвони, как приедешь. Или нет, лучше я тебе сам позвоню.
Он пожелал мне хорошей дороги и повесил трубку. А у меня после этого разговора остался осадок – странная смесь радости и огорчения. Я была рада, что Кирилл мне позвонил и что причина его молчания оказалась такой банальной – потерянный телефон. Но я не была уверена в том, что он мне когда-нибудь еще позвонит.
До вечера я проспала. Затем быстро поужинала, собрала немногие вещи и аккуратно сложила все анонимки в один конверт. И перед тем как отправиться принимать душ, вспомнила, что забыла предупредить свою напарницу Ирину о том, чтобы та не отменяла завтра бронь отеля на фамилию Плужниковых, потому что клиенты выкупят путевку вечером.
Сегодня днем господин Плужников позвонил мне и попросил придержать бронь, поскольку до завтрашнего вечера не сможет подъехать в наш офис. Но заверил, что путевку обязательно выкупит. Плужниковы были моими постоянными клиентами, очень приятными и обязательными. И я великодушно пообещала сделать так, как просили, но забыла предупредить напарницу.
Я посмотрела на часы и решила, что звонить Ирине уже поздно. Лучше написать ей на корпоративную почту. Я включила компьютер и зашла в свой почтовый ящик. «У вас шесть новых сообщений».
Пять сообщений оказались спамом: мне предлагали купить новый МП-3-проигрыватель, очки-массажеры и подобную чепуху. Ну что ж, если судить по услышанной где-то поговорке: «одиночество – это когда на почту тебе не приходит даже спам», я не одинока. Рекламной рассылкой неизвестные отправители, подписывающиеся как Авдотьи Захаровны, Иваны Прудковичи и прочие Ефросиньи Кондратьевны, балуют меня щедро. Я удалила всю рекламу, не читая. И открыла последнее письмо, шестое, оказавшееся уведомлением с сайта «Одноклассники». «У вас новое сообщение от пользователя Тимофей Лазарин».
Я охнула, дрожащими пальцами навела мышку на ссылку и кликнула. И когда страница загрузилась, увидела фотографию Тима – одну из знакомых мне. И короткое сообщение: «Привет! Ты меня еще не забыла, Сашка-промокашка?»
Х
Под равномерный стук колес я пыталась уснуть, но, несмотря на усталость и почти бессонную прошлую ночь, мне это не удавалось. А в детстве, помнится, я засыпала в поездах очень легко. Мне всегда нравился этот дорожный ритм, который вызывал радостные эмоции, потому что ассоциировался с каникулами, путешествиями, морем, приключениями.
Увидеть промелькнувшую за окном сороку, полное золотых подсолнухов поле или полоску леса уже было для меня настоящим дорожным приключением. И чай, обязательный чай, обжигающий, вкусный, подаваемый в металлическом подстаканнике, с двумя кубиками рафинированного сахара, на этикетке которого был нарисован локомотив, – еще одна неотъемлемая часть дороги.
Но сейчас ни стук колес, ни мелькающее за окном заснеженное поле, ни чай не смогли вызвать у меня радостные ассоциации. Я хоть и ехала в недельный отпуск, но не на курорт. Я возвращалась в прошлое – в счастливую жизнь, оставшуюся лишь в воспоминаниях. Я боялась этой встречи и не знала, как отреагирую, вновь оказавшись на улице, по которой мы прогуливались с Тимом, держась за руки и целуясь.
Что может ждать меня в клубе, в котором он со своей группой давал концерты? И как встретит меня Юлия? Я не знала о ней ничего на протяжении почти четырех лет. И также не давала знать о себе. Вышла ли она вторично замуж? Живет все по тому же адресу или переехала? Постарела или осталась привлекательной дамой в соку, не выглядевшей на свой возраст? Не потускнели ли от слез ее удивительные глаза такой насыщенной синевы, будто они вобрали в себя море? Такие же, как у брата. И... Тим. Что с ним стало на самом деле? Ради ответа на этот вопрос я и ехала назад, в прошлое.
Еще я думала о Лейле. Вернее, о нашем утреннем разговоре. Подруга, будто почувствовав, что я уезжаю, позвонила утром в мою дверь. «Принесла тебе обещанную настойку», – сказала она, протягивая мне аптечную бутылочку с темной жидкостью. Я поблагодарила Лейлу и пригласила ее на чай. И во время завтрака призналась, что уезжаю.
– Может, останешься? Отменишь поездку? – с надеждой спросила подруга, словно чего-то боясь. – Помнишь, как легли карты? Они предсказали тебе и предложение от мужчины, и дальнюю дорогу и предупреждали, чтобы ты не поддавалась на провокации. Они говорят правду, Саша.
– Нет, поездку отменять не стану, – решительно ответила я. – Если не развяжусь с прошлым, то так и увязну в нем. А мне впервые за долгое время вновь захотелось идти в будущее. Но узлы мешают, понимаешь? Я путаюсь в них, и, если не развяжу, они меня задушат. Тот, кто подбрасывал мне записки, знает что-то, чего не знаю я. Мне сказали, что Тим погиб. Так сказала его сестра. Она же настаивала на том, чтоб я уехала и начала новую жизнь. Я не была у Тима на могиле. По крайней мере, не помню, что была.
– Думаешь, что он жив?
– А вдруг? – впервые озвучила я мысль, которая со вчерашнего дня пульсировала в душе.
– Но если так, то почему он не нашел тебя сам?
– Может быть, и нашел. Все эти записки... И это вчерашнее сообщение якобы от него.
