Головная боль генерала Калугина, или Гусь и Ляля - Наталия Романова
Рядом с окликнувшим – мужчиной лет тридцати, невысоким, крепким, белобрысым, – стояла такая же невысокая блондинка, держа на руках пухлощёкого карапуза около двух лет, похожего как две капли воды на того, кто окликнул. Рядом красовалась, именно красовалась, преподносила себя, как осетра на блюде, высокая яркая девушка с копной ярко-рыжих волос, вьющихся крупными кудрями.
– Лера, но привычней Ляля, – представился Ляля, стараясь выглядеть уверенней.
– Виталий, – ответил белобрысый.
– Лена – его жена, – блондинка показала рукой в сторону только что представившегося, несмотря на очевидность. – Артёмка – наш первенец, – проворковала довольно, перекинув карапуза с руки на руку.
Артёмка лишь скосил взгляд на новых людей, больше его волновали приятели, которые носились на крошечных самокатах вокруг детской площадки.
– Мария, – окинув нарочито снисходительным, с заметным высокомерием взглядом, произнесла рыжая.
Ляля приподняла бровь, ответила точно таким же взглядом, острее в тысячу раз. Лера – Ляля, лялька, как называл её Витя, только не стоило забывать, что она – наследная принцесса. Дочь самого Калугина – это вам не шутки.
– Валерия Степановна Калугина, вскоре Бисарова, – с поистине царственным величием, с толикой концентрированного снисхождения, ответила Ляля.
Проявила чудеса воспитания, соблюла протокол и подпустила три литра яда одновременно. Славка бы аплодировала стоя.
– Подумаешь! – фыркнула Мария, прожгла взглядом, как молнией, сначала Лялю, потом Витю, развернулась на каблуках и направилась модельным шагом к ближайшему магазину.
– Во даёт… – восхищённо прокомментировал Виталий. – Первый раз вижу, чтобы Машке по носу щёлкнули. Ты где такое чудо расчудесное отыскал? – глянул на Лялю с восхищением.
– Расскажу, не поверишь, – усмехнулся Витя. – Соберёмся на днях?
– Обижаешь, – протянул Виталий, прощаясь за руку.
– Машка – сестра Витали, – пояснил Витя, когда отошли в сторону. – Стерва первостатейная, не обращай внимания на неё. Ладно?
– Ладно, – кивнула Ляля.
Стерв в окружении Ляли всегда хватало. Каждая вторая, едва вырвавшись за пределы среднего класса, начинала строить из себя царицу мира, апломб становился выше собственного носа.
Дочь Калугина в подобном представлении не нуждалась. Она твёрдо знала – чтобы исполнилось любое её желание достаточно захотеть, и всё будет исполнено. Кичиться своим происхождением, деньгами, внешностью не нужно. Это некрасиво, невежливо и некрасиво, как минимум.
Не твоя же заслуга, а если и твоя – не всем везёт. Так случается.
Больше интересовала причина поведения Марии. Вывод напрашивался один, и прямо сейчас вёл Лялю в сторону одного из подъездов. Интересно, эта загадочная Олька тоже… подруга «гуся» Гуся? И сколько здесь таких «Марий» и «Олек» живёт?
На самом деле Ляля дала себе установку не ревновать Витю к прошлому, так случилось, что у него оно было. Нехорошо, но ведь не смертельно. Лишь позволила себе твёрдо обозначить своё видение отношений – никаких измен, ничего, что можно было бы посчитать изменой, ничего, что может ей не понравиться. Наверное, она умрёт от боли, но ничего подобного терпеть от капитана Бисарова не станет. Со своей стороны обязуется исполнять выше озвученные условия. Никаких измен, ничего, что он может посчитать изменой.
Витя тогда ответил лаконичным: «Справедливо», а потом добавил: «Никто мне не нужен, кроме тебя, Лялька».
И всё-таки… всё-таки… Придётся привыкнуть к тому, что в поле зрения будут попадать «бывшие». Главное, чтобы это было её поле, не Вити.
В лифте поднимались с милой старушкой и её престарелым пекинесом, виляющим толстой попой, нюхая ноги Ляли.
– Хорошо, что вернулся, Витенька, – лепетала старушка. – Вечерком с девочкой своей приходи на чай. Меня Алевтина Петровна зовут, доченька, – посмотрена она на Лялю. – Хорошая девочка, сразу видно. Как тебя зовут, милая?
– Ляля, – представилась Ляля.
– А имя-то как идёт! Угадали родители с именем-то. Ты смотри, Витя, береги такое сокровище.
– Берегу, – сказал Витя, уже вслед выходящей из лифта старушке, подтолкнув ладонью упирающегося пекинеса.
– У Алевтины Петровны дети в Москве, раз в год в отпуск приезжают. Года три назад повадилась ко мне за помощью ходить. Прибить полку, сходить в магазин, с телефоном проблемы решить, с приложениями вечно путается, мне не трудно помочь. Можно сказать подружились. С Фросей – собакой её, – тоже, хоть она храпит и знатных шепунцов пускает, – хохотнул Витя, заставляя Лялю рассмеяться в ответ.
Ключ повернулся, Витя распахнул дверь в свой дом, собрался было подхватить Лялю на руки, как кто-то вихрем, с ором, запрыгнул на него, обхватывая ногами за поясницу.
Он рефлекторно покачнулся, подхватил ту, что висла на нём, что-то невнятно вереща, как сирена, выразительно закатил глаза.
– Бестолковая ты, Олька! – наконец поставил он раскрасневшуюся девушку на ноги.
Ляля на всякий случай оглянулась, не прошло и пятнадцати минут пребывания на территории жилого комплекса, а уже две красавицы предъявляли права на её возлюбленного… не прячется ли за углом третья, четвёртая, пятая.
– Ляля, это моя бестолковая сестра Олька, я рассказывал тебе. А это моя невеста Ляля, – поставил Лялю прямо перед сестрой, которая с нескрываемым интересом разглядывала представленную.
Беззлобно как-то разглядывала, просто таращилась, как на восьмое чудо света, неуловимо напоминая Гуся в траншее, когда вёл Лялю из медсанчасти и узнал о роде её деятельности.
Хотя, почему же неуловимо. Глаза точь в точь такие же голубые, грубоватые черты лица скрашены женской миловидностью, волосы одного цвета, просто не выгоревшие на солнце.
– Я честно думала – отец прикалывается, что ты с невестой приедешь. Добро пожаловать в семью, Ляля, – Олька захватила в объятия Лялю, крепко прижала, кажется, даже потрясла. – Будет обижать, сразу говори мне. Я пожалуюсь мужу.
– Муж у нас волшебник? – со смешком прокомментировал Витя.
– Старший оперуполномоченный по особо важным делам, – почти по слогам проговорила Олька.
– Поздравляю с повышением, – улыбнулся Витя.
Олька важно кивнула, показала рукой на дверь, напоминая, зачем они здесь собрались.
– Я прибралась здесь, за четыре месяца паутина уже появилась, пыль протёрла, полы намыла, окрошку приготовила, в холодильнике мясо маринованное, только на сковородку его, блины найдёшь в контейнере, – скороговоркой перечисляла Олька. – Обустраивайтесь… В общем, сами не маленькие, разберётесь, а мне за младшим в сад нужно и Вадьку со спортивной площадки забрать, ни одной книжки не прочитал! Ничего ему, видите ли, не задавали. Вот как он в тебя мог пойти, ума не приложу?..
– Родные ведь, – широко и счастливо улыбнулся Витя, и Ляля вместе с ним. – Такси вызвать или на своей?
Эта суетливая сценка встречи брата с сестрой, с заботой друг о друге, заранее принесёнными блинами, приготовленной окрошкой и убранной пылью напоминала её родную, шумную, разномастную семью.
