За поворотом новый поворот - Анна Корнова
— Аккумулятор старый. Садится мгновенно. Я на новый откладываю, зарплату получу, добавлю и куплю.
— Скажи Денису, чтобы купил. Это не тебе, это детям надо. Случится что-то, а до тебя ни учитель, ни врач не дозвонятся. Вот, как я сегодня, будут дозваниваться.
— А что сегодня случилось?
— Приезжал Константин. Он привёз такие розы! Я их в гостиной поставила.
— И зачем он приезжал? — Полине не нравилась эта беспардонная, по её мнению, привычка Кости приезжать без предупреждения, будто он близкий ей человек.
— Я же говорю: розы привёз. Сказал, что был по делам неподалёку, вот и заехал. Он тебя ждать остался. Я звонила, чтобы ты поторопилась, а ты «вне зоны».
Полина разделась, прошла в гостиную, где действительно, стоял букет белых роз. Галина Павловна поставила его в старинную хрустальную вазу, водрузив её в центр покрытого белой же скатертью стола. Вся эта сотворённая матерью композиция являла идеальную картину снежной чистоты, но Полине показалась слишком помпезной.
— Вон видишь, какие розы роскошные! — Галина Павловна поправила длинный колючий стебель. — Смотри, как за тобой ухаживает! Очень Константин мне нравится.
— Как-то он чересчур ухаживает.
— Так радуйся! Хватит Снежную королеву из себя строить. Мужчина серьёзный, и сразу видно, что нежадный. Сколько можно копейки считать. Сидим, голову ломаем, где деньги мне на ремонт взять, где на санаторий.
— Мам, ты меня за путёвку в санаторий готова под мужика подложить.
— Тебе удовольствие доставляет мне гадости говорить! — вспыхнула Галина Павловна. — Я не о себе, я о тебе забочусь. Телефон себе купить не можешь, торты по ночам печешь, да сколько же можно!
С улицы вернулись Степаша и Сеня. Полина сразу же кинулась мыть грязные лапы Спартаку. Братья, перебивая друг друга, рассказывали свои детские новости, но тут Сеня вспомнил про какую-то драку в школе. Степаша поскучнел и протянул Полине записку от учительницы.
— Главное, что мы все здоровы, правда, мам? — Степаша преданно смотрел в глаза матери, пока та читала требование в самое ближайшее время зайти в школу для серьёзного разговора.
Полина недоумевала: что за необходимость передавать ей записки, когда она каждое утро, провожая сыновей, бывает в школе. За выяснениями причин драки Полинка совсем забыла о визите Кости, но тут в детскую пришла Галина Павловна и вернулась к прерванному разговору:
— Пойдем на кухню, ты мне нужна.
Нужна была Полина для того, чтобы ещё раз послушать о том, как достойно держит себя Костя, как благородно себя ведёт. Полина вполуха слушала мать, полагая, что всё произошедшее уже известно. Но тут Галина Павловна заявила:
— Мы пили с Константином чай, и тут заявился твой муженёк.
— Денис?
— Что за привычка задавать глупые вопросы! У тебя были ещё мужья? Денис тебе дозвониться не мог, вот и пришёл. Ведь ты таскаешь в сумке всё что надо и не надо, но почему-то не хочешь носить с собой зарядку, зная, что телефон может в любой момент разрядиться. Хотя в больнице, где ты была, можно было зарядить телефон. Но ты неизвестно о чём думаешь, только не о том, что могут позвонить из дома.
— Мама, а зачем Денис приходил?
— Зачем приходил? Тебя искал, хотел о чём-то с тобой поговорить. Потом увидел Костину куртку на вешалке, зашёл на кухню, усмехнулся так зло и спрашивает меня: «Любовника дочери прикармливаете? У меня на шее со своей проституткой посидели, теперь на новую шею залезть хотите?». Представляешь! Так мне и сказал. А я не смолчала, говорю: «А теперь проститутку да ещё и воровку на шею посадил. Видно, твоя шея только для проституток годится». А это при Константине всё было. Так неудобно получилось. А твой муженёк продолжает: «Передайте своей дочери, чтобы мне позвонила» и ушёл. Даже про детей не спросил, а они во дворе со Спартаком были. Хорошо, что его не видели, а то расстроились бы. Ну, Константин тоже засобирался и ушёл. А я тебе звонить. Руки дрожат, а у тебя телефон вне зоны. Ты хоть сейчас его на заправку поставь. И позвони своему идиоту, узнай, чего приходил.
Звонить Денису совершенно не хотелось, и как только телефон зарядился, был набран номер Веронички. Полина звонила подруге каждый день, узнать, как её самочувствие после ухода Виталия, отвлечь разговором от неприятных мыслей.
— Привет! Ты как? — начала разговор Полина.
— Нормально. Вчера вечером к Лепёхину ездила.
— Ты к нему решила вернуться.
— Вот ещё, что я ненормальная? — фыркнула Вероничка. — Просто вчера так тошно дома было, вспомнила, как вечерами сидели с Виталием, беседовали…И до того отвратительно на душе стало, что я даже стихи села писать.
— Стихи?
— Ну да, стихи. Можно сказать, высокая поэзия.
И вот опять одна,
И всё начинать сначала.
Странная штука — судьба,
То конфетка, то кнут палача,
А мне, дурехе, всё мало.
— Как красиво! — восторженно выдохнула Полина.
— Короче, вдохновение не спасло. Собралась и поехала к Лепёхину. А у него, представляешь, какая-то полуобнажённая силиконовая девица сидит, тема такая, что Лепёхин её портрет рисует. Портрет, я тебе скажу, в полный рост, в гордой позе, прямо парадный портрет императрицы — словом, китч полный. А на столе у них шампанское, фрукты. Я говорю: «Девушка, у Вас телефоны врачей-похметологов есть? Ах, нет у Вас таких телефонов. Так чего Вы тогда с ним шампанское пьёте? Ему не то что пить, ему на пробку наступать нельзя. Уйдёт в запой — не ждите скоро назад». В общем, разогнала я их и назад уехала. А у тебя как дела?
— Да день быстро пролетел. В больницу к знакомому ездила.
— Это который в аварию попал.
— К нему. Он общительный, позитивный, но совершенно одинок. К нему кроме меня и сиделки никто не заходит. С женой расстался, дочь замужем, в Германии живёт.
— То есть он не женат?
— Свободен.
— Надо уточнить: свободен или нахрен никому не нужен.
— Я на эту тему не думала. А ещё Костя приезжал, розы привёз, а меня дома не
