За поворотом новый поворот - Анна Корнова
В субботу утром за Полиной и ребятами заехала Влада, и захватив Спартака, они поехали в Салтыковку. В Москве март заявил о себе слякотью, грязными тротуарами и ручейками вдоль обочин, а за городом весна не спешила — ещё лежал снег, но голубое весеннее небо уже ясно говорило: зима не длится вечно, впереди счастье и радость. Именно в весеннем приподнятом настроении подруги подошли к калитке, хотели постучать, но калитка оказалась открытой. Навстречу с весёлым лаем выбежали цверги, но Вероничка из дома не показалась.
— Есть кто-нибудь? — подруги поднялись на веранду.
— Я здесь, — еле слышно ответила Вероничка. Она сидела в кресле-качалке у неосвещенной стены, и после яркого солнечного света на полутёмной веранде её не заметили.
Тихая Вероничка — это было так необычно, что подруги растерялись.
— Ты заболела? — спросила Полина самое вероятное.
— От меня Виталий ушёл.
Мальчишки были отправлены на качели, а подруги слушали историю ухода Виталия.
— Мы не ругались, не ссорились. А сегодня утром встал, собрал вещи и ушёл, — всегда эмоциональная Вероники говорила тусклым, монотонным голосом.
— Как ушёл, так и вернётся. С мужиками такое случается, — попыталась успокоить Влада.
— Не вернётся, — покачала головой Вероничка. — Он решений не меняет. Тем более, что луна убывающая. А что на ней ушло, то не возвращается.
— А что он сказал? — Полина не могла поверить, что от жизнерадостной хохотушки Веронички можно вот так взять и уйти.
— Сказал, что так будет лучше для нас обоих.
— А, может, он прав. Вспомни, ты же сама говорила, что он тебе в тягость.
— Девчат, я ведь, знаете, не в первый раз расстаюсь. Но там отношения выяснялись, страсти кипели, а тут… И потом, я решения принимала, я уходила. А тут — от меня ушли.
Постепенно Вероничка оттаивала, а спустя некоторое время даже шутила: «Мало ли Педров в Бразилии». Полина восхищенно наблюдала за подругой: как быстро она стала иронизировать над собой, над уходом близкого человека, сама Полина месяцами в себя приходила после расставания.
— Слушай, а как твои торты? — разговор принял неожиданный поворот.
— Пеку потихоньку. Влада фотографа прислала, он сказал, что надо сайт оформлять. Но я, если честно, боюсь, если начнутся заказы, то не справлюсь.
— В смысле?
— Времени не хватит. У меня на торт меньше двух дней не уходит. А если смена выпадает, то по ночам пеку.
— Ну, ты у нас перфекционистка известная, — Вероничка уже увлеклась новым предметом обсуждения, казалось, что тема Виталия ею уже исчерпана. — А какого фига ты не бросишь свою выдачу посылок?
— Я бы бросила, но деньги нужны.
— Ну, положим, не такие деньги тебе платят, чтобы за эту работу держаться, — вступила в разговор Влада. — На тортах не меньше заработаешь, если дело наладить. Тем более, что тебе эта кондитерская возня нравится.
— Нравится, — согласилась Полина. — Хорошо, что я, когда училась, инструменты нужные купила. У меня краскопульт хороший, дорогой, аэрограф, пирометр …
— Господи, это же не кухня, а научная лаборатория. Рекламу я дала. Сайт оформим. Надо заниматься тем, что умеешь и что нравится.
Вечером по дороге домой Полина смотрела на мелькающие за окном машины огоньки в окнах и пыталась посчитать какие понадобятся суммы, чтобы закупить коробку марципана и коньяк для пропитки тортов.
— Влад, а если я уйду с работы, мне надо будет зарегистрироваться как индивидуальному предпринимателю?
— Главное, ввязаться в драку, а война план покажет.
— Я ещё переживаю, — Полина вздохнула, — мы уехали, а Вероничка там осталась одна с собаками, переживает. Она хоть и говорила: «Поезжайте», а надо нам было остаться.
— Ты что, Вероничку не знаешь? Если бы не хотела одна побыть, она прямо так нам бы и сказала, — Влада неотрывно следила за дорогой. — И потом, ты же знаешь: природное легкомыслие не даст Вероничке погибнуть.
Расставшись с Владой, вошли в подъезд в прекрасном настроении, Степаша нес на руках уснувшего щенка, а Сеня шёпотом рассказывал, как Спартак устал, потому что бегал вдоль забора и лаял вместе со взрослыми собаками Веронички. Полина открыла почтовый ящик, оттуда вывалилось несколько рекламных листовок и записка «Сдохнешь скоро, сука!». Написано было печатными буквами на листочке, вырванном из школьной тетради. Первой мыслью было: хулиганство, потом Полина подумала, что это Кристина даёт о себе знать, но зачем? Записку надо было быстро свернуть, чтобы не прочли сыновья, а потом мелко-мелко порвать и выбросить, чтобы не обнаружила Галина Павловна.
А вечером снова раздался телефонный звонок, кто-то вновь набрал номер Полины и молчал. Почти месяц не было этих пугающих звонков, а вот опять раздался. Полина не стала, как обычно, повторять: «Алло, вас не слышно», а молча нажала отбой. Но странно, Полина удивлялась сама себе: её совершенно не занимали ни мерзкая записка, ни очередной странный звонок, она думала, как завтра попробует сама сделать молды для фигурок из медицинского силикона.
А на следующий день к концу рабочего дня на пункт выдачи приехал Костя:
— Заезжал по делам в твой район, решил заглянуть. Галина Павловна сказала, что ты на работе.
— Костя, а знаешь, есть такая удобная вещь, называется «телефон», когда хотят заехать, то предупреждают, — Полине не нравилось, что Костя бесцеремонно, без звонка, уже не первый раз приезжал к ней домой. Она его близким человеком не считала.
— Я думал, ты обрадуешься, — Константин улыбнулся так обаятельно, что было невозможно удержаться и не улыбнуться в ответ.
Посетители сменяли друг друга, и Костя не мог подробно рассказать о своем прошлогоднем походе в горы. А рассказывать о себе он любил.
Рабочий день был закончен, они вместе вышли на улицу, Полина стала закрывать дверь на ключ, Костя притянул её к себе, и они стали целоваться. Губы у Кости были нежные и страстные одновременно.
