Лина Дорош - Очки для секса
— Отлично, лопает огурцы!
— Странно… — Аня внимательно посмотрела на Ульку, — раньше она их только ела. Кстати, если хочешь посмотреть, как она художественно какает, то я оставлю тебе волшебный журнальчик.
— Хочу! — Валя уже смеялся в голос.
— Май, доставай, что ты нам с Улькой глянцевого купила.
Майя достала журнал. У Ани округлились глаза.
— Май, а кроме «плейбоя» ничего не было? Это ж у нас Ульяна, а не Ульян… или тебе известно больше, чем мне?
И тут все посмотрели на бабушку, и не смеяться дальше было невозможно. Лидии Ивановне пришлось труднее всех, пока она не поняла, что здесь опять шутят.
— Валя, ты уж прости, но для Ульки мы оставим «гламурчик» — его она обожает, — Аня посадила Ульку на ладошку. — Надо успеть понежничать, пока она глянцевую страничку не поела.
Майя доставала из пакетов фрукты и всякую еду.
— Зачем столько! — взмолилась бабушка, — Валя ест плохо, всё выбрасываю!
— Ну-с, молодой человек, — Аня опять сделала серьезное лицо, — теперь о Вашем здоровье. Будьте добры, представьте нам с Вашей тётушкой полный отчет за прошедшие почти два дня. И объясните, милостивый государь, причины Вашего плохого аппетита.
— Я ем, просто есть не хочется. А доктор сказал, что если всё так пойдет — больше операция не понадобится.
— Ну что ж, — Аня сделала вид, что задумалась, — Валя, а доктора на детекторе лжи проверяли?
— Нет, — Валя расстроился.
— А вот и проверяли! — Аня хитро прищурила глаза. — Я узнавала — проверяли! И, значит, он точно не врет!
В этот торжественный момент зашла медсестра и сказала, что гостям пора.
— Молодой человек, нам очень не хватает Вас на прогулке. Сделайте милость, выздоравливайте быстрее, а? — Аня тихонько передала Вальке записку.
— Буду стараться! — Валя спрятал записку рядом с Улькиным убежищем.
Его увезли на процедуры. Когда он вернулся, был почти без сил — они все еще требовались, чтобы терпеть боль. Он достал записку и прочитал: «Милостивый государь Валентин Павлович! Дело в том, что в условиях дефицита «мужского» присутствия, мы с Вашей тётушкой вынуждены были купить собаку для охраны дома. Мы очень признательны Вам, что, как настоящий мужчина, Вы взяли на себя труд заботиться о домашне-сидячем животном Ульке. Но без Вашей помощи нам трудно справиться с домашне-гулящим животным Жужей. Пощадите двух слабых женщин (Вашу тётушку и меня) и возвращайтесь быстрее домой, здоровым и полным сил! Хороший аппетит и крепкий сон Вам в этом очень помогут! С надеждой, что по утрам Жужа будет будить Вас, искренне Ваши Аня и Майя».
Продукты выбрасывать перестали. И нужно было добыть щенка, о чем Аня сказала Майе.
— Ань, ну ты бы хоть спросила! — Майя гремела посудой в раковине.
— Ну ты же видела, что действовать надо было быстро! Некогда было совещания устраивать, ну прости! А чем тебе идея со щенком не нравится? — Аня ела яблоко и что-то искала в Интернете.
— С ним гулять, кормить, убирать! Он же — щенок, это же как за ребенком ходить! — Майка бушевала.
— Май, ну, во-первых, уже поздно, — Аня откусила яблоко.
— Издеваешься? Найди уже себе жертву, а то я не выдержу!
— Это грубо, да ладно — прощаю, — Аня говорила и невозмутимо жевала свое яблоко, — а во-вторых, как ты сама сказала — это как ребенка выхаживать. Вот и тренируйся.
От неожиданности Майка замолчала и села.
— А что? Вы ж с Сашкой будете детей рожать? Будете. Вот и тренируйся. Съешь яблочко — очень вкусно. И полезно.
Было ясно, что завтра в больницу надо идти с фотографией Жужи. До утра надо было «приобрести» собачку. Поскольку в ближайшее время весь груз забот должен быть лечь на Майку, то её мнение решили учесть. Она хотела собачку маленькую, чтобы её, при необходимости, можно было почти везде брать с собой. Да и квартира в Питере была невелика — обычная двушка-хрущевка. Боб-Тейл смог бы здесь провести в лучшем случае первую половину детства, и куда им всем через три месяца деваться?
Поиски в Интернете увенчались успехом, даже успехами. Чихуахуа была отвергнута Майей, поскольку слишком контрастировала с ее формами. Болонка оказалась слишком белой — не практично. Увидев черную кляксу (скотч-терьера), Майя сказала: «То, что надо!» Но тут возмутилась Анна.
— Улька коричневая?
— Коричневая! — согласилась Майя.
— Теперь подумай, какой разнобой будет в цветах: чёрная собака и коричневая улитка. Так не пойдет! Улька не будет стильно смотреться на черном фоне. Я её заберу от вас! Будешь сама объяснять Вальке, почему Улька не может больше у вас жить.
— Права, — Майке пришлось согласиться. Она даже откусила яблоко. — Блин. Что делать? Кто у нас есть в коричнево-карамельной гамме?
— Есть ещё пекинес, йоркшир и мопс. Как тебе пекинес?
Майя посмотрела очень выразительно на Аню.
— Не поняла, — Аня действительно не поняла.
— У Сашки была в юности любовь. Её звали Инесса — что ли не рассказывала тебе?
— Не-а, ну и что?
— А ты послушай внимательно, как звучит: «Пекинес!»
— Прикольно — вершина бывшей и ставшей нарицательной любови.
— Тебе смешно! — Майка злилась.
— Думаю, Май, ты преувеличиваешь. Но раз тебя так ломает — оставим пекинесов в покое.
— Спасибо за гуманное отношение к животным.
— Мопс, — Аня произнесла слово медленно и четко выговаривая каждую букву, — родственников с созвучными фамилиями у Сашки случайно нет? Никого из своих бывших он так ласково не называл?
— Злыдня ты, Анька!
— Лучше подстраховаться! Вот, терьерчик йоркширский — как тебе?
Они рассматривали фотографии.
— Челочка, хвостик, глазки-бусинки, и цвет не маркий, и с Улькой будут как ансамбль смотреться, — было видно, что Майка загорелась покупкой щенка, — согласна на йоркширского, давай звонить.
Чтобы не спугнуть, Аня не стала подшучивать над подругой, хотя очень хотелось. Вызвонили несколько адресов. Решили объехать всех трех заводчиков, потом спокойно обсудить варианты и выбрать. Первыми по маршруту оказались заводчики на Васильевском. Хозяйка извинилась, что щенки спят и рассмотреть их толком не получится. Аня и Майя старались тихонько ступать по полу, потому что половицы скрипели при каждом шаге. Скрипели очень громко. Зашли в комнату. Остановились, а половицы продолжали скрипеть.
— Не обращайте внимания, это одна девка такая хара́ктерная уродилась, — хозяйка подвела подруг к коробке, — отказывается спать со всеми в коробке. Вот достань её оттуда — и всё тут. Я сейчас пол мыла, так посадила её ко всем. Думаю, наелась, так, может, уснет. Нет ведь! Упёртая! Будет вот так сидеть и тявкать, пока её не достанут из коробки.
