Виктория Клейтон - Дом подруги
— Я знала, что они тут! — ликовала она. — Сколько лет я ломала себе голову, куда их засунули! Нет, вы только взгляните, какой рисунок… прелесть, правда?
Я восхищенно присвистнула — плотный холст, затканный по нежно-голубому фону попугаями, пионами и бабочками, сверкал и переливался всеми оттенками кораллового, винно-красного и ярко-лимонного цветов. Вивьен была права — это было действительно восхитительное зрелище.
Заразившись ее энтузиазмом, я принялась ей помогать. Битых полчаса мы, пыхтя и отдуваясь, натягивали чехлы на козетки, оттоманки и кресла. Наконец Вивьен остановилась обозреть плоды наших трудов. Глаза ее радостно сияли. Комната совершенно преобразилась. Я бросила взгляд на часы.
— Боже мой! Как поздно! Нужно бежать приготовить чай! Дети вот-вот вернутся.
В студии было еще холодновато, чтобы пить там чай, поэтому я постелила чистую скатерть на кухонный стол. Вивьен придвинула стул поближе к плите, сбросила туфли и прижала ступни к ее теплому боку.
— Чего тут не хватает, так это кресла. Или, еще лучше, дивана.
Как ни странно, она опять была права. Кухня была достаточно велика, чтобы там поместился и диван и кресло. А как здорово было бы болтать тут, в тепле, в перерывах между делами! Именно об этом мечтали мы с Мин.
— Ах, Элинор, дорогая, вот и ты! Поцелуй бабушку. Боже правый, какой холодный нос! Дорогая, если ты еще поправишься, кому-нибудь придет в голову продеть в него кольцо и отвести тебя на рынок. Вильям, иди сюда. Какой от тебя запах! Чувствуешь себя, словно на восточном базаре.
Я предусмотрительно выложила на блюдо только половину булочек. И оказалась права, потому что Вивьен в мгновение ока уничтожила сразу три штуки. В глазах ее появился жадный огонек, и она вся подобралась, явно ожидая добавки. Но я сделала вид, что не понимаю намека. Тогда она со вздохом натянула на себя пальто, влезла в туфли и объявила, что ей пора, не то скоро совсем стемнеет.
— О, вы уже уходите? — спросила вошедшая Мин. На переносице у нее красовалось чернильное пятно, а волосы стояли дыбом — видимо, в поисках наиболее удачной фразы она то и дело запускала в них руки. — Может, подождете? Роберт вернется и отвезет вас домой.
— Нет, спасибо, Минерва. Я с удовольствием напилась чаю. Вот увидишь, что мы с Дианой сделали со студией. Ну, а теперь, если хочешь послушаться доброго совета, ступай наверх и причешись. А заодно и умойся. Не стоит давать мужу предлог сравнивать себя с другой женщиной. Ты же не собираешься проигрывать каждое сражение. Верно?
— Ей-богу, иной раз я просто не понимаю, что у нее на уме, — пожаловалась Мин, как только за Вивьен захлопнулась дверь. — О проклятие! Булочек уже не осталось! Поделом мне — так и знала, что Вивьен слопает все без остатка.
Не говоря ни слова, я вынула из духовки оставшуюся часть булочек и подложила варенья в вазочку. Потом спустилась под лестницу достать кувшинчик, который приметила еще накануне — с ручкой в виде сплетенных ветвей ивы. Он был очень миленький. Увы, кувшинчика там не было. Я решила, что это на редкость странно. Насколько мне было известно, со вчерашнего дня никто, кроме меня, не лазил в кладовку.
— Через две недели мой день рождения, — объявила Элинор. Подняв тарелку, она высыпала в рот крошки от булочек.
— Боже, дорогая! — возмутилась Мин. — Никогда так не делай! Что бы ты хотела получить в подарок? Как насчет новой куклы?
— Может, попросить Джорджа Прайка выстроить для тебя маленькую хижину в лесу? — предложила я.
Элинор, только что отправившая в рот новую порцию крошек, вспыхнула, поперхнулась и принялась кашлять. — Великолепная идея! — буркнул Вильям. По-моему, это были первые его слова за весь вечер. — А я буду использовать ее как свою штаб-квартиру.
— Нет, ни за что! Она будет только моя, слышишь?! Ну… когда-нибудь, конечно, я тебя пущу… может быть. И почему тебе всегда нужно всюду влезть? Просто не можешь удержаться. А булочек опять нет…
— Отличная мысль, — загорелась Мин. — Надеюсь, Джордж Прайк сможет сколотить гвоздями несколько досок.
— Да, и чтобы в ней было два маленьких окошечка! — мечтательно протянула Элинор. — А спереди — дверь с почтовым ящиком. Как вы думаете, можно будет сделать еще и почтовый ящик?
— Легче легкого, — успокоила ее я. — Завтра, когда поеду в Грейт-Своссер, спрошу мистера Рэнсома, может, у него есть. Хорошо бы маленький, латунный. По-моему, у него можно достать все, что только душа пожелает.
— Настоящий ящик для писем! Сначала я подумала, может, просто сделать щель для писем? Но настоящий почтовый ящик во сто раз лучше!
— Я сошью тебе шторы, — пообещала я, тоже загоревшись этой идеей.
— О-о, как здорово! Можно розовые, в цветочек?
В этот момент в кухню вошел Роберт.
— Ради всего святого, дорогая, помолчи хоть минутку, — взмолилась Мин. — Роберт, может, на следующей неделе пригласим Джеральда к ужину? Кстати, это идея Дэйзи. Она сказала, что один человек ничего не меняет. Очень мило с ее стороны, как ты считаешь?
Нахмуренный лоб Роберта разгладился. Лицо его тут же просветлело.
— Я спрошу его. Спасибо огромное, Диана. Очень вам благодарен. Бедный малый так переживает.
Мы решили пригласить Джеральда на среду. Элинор, перебравшись поближе ко мне, украдкой открыла портфель и кивком предложила мне заглянуть в него. В портфеле, зажатый между учебниками и тетрадками, притулился большой коричневый бумажный пакет с яблоками. Я одобрительно подняла вверх большой палец, и Элинор в ответ заговорщически хихикнула. Накануне вечером я отнесла к ней в комнату купленную для нее бумагу и положила на подушку записку, в которой написала, что тоже буду рада с ней дружить. Вечером, когда я готовила ужин, Элинор пробралась на кухню и, подкравшись сзади, порывисто обхватила меня за талию.
— Бумага просто замечательная. Такой желтой у меня никогда еще не было. Только голубая и коричневая. Спасибо вам огромное! Я бы тоже хотела сделать вам какой-нибудь подарок.
— А как насчет салфетки? Забыла?
— Ой, правда! Я вырежу вам желтую салфетку! Классно! Но я бы тоже хотела что-то купить. Это ведь не одно и то же?
— Нет, не одно и то же. Но все равно очень приятно. Главное — это сам подарок, а не сколько ты за него заплатила.
— Что ж, неплохо, конечно, учитывая, что у меня совсем не осталось карманных денег. А может, вы подскажете, что бы мне такое сделать, чтобы порадовать вас тоже?
— Ну… если ты действительно хочешь меня порадовать, тогда скажу. Я была бы просто счастлива, если бы ты больше не забегала к мистеру Биллю за печеньем. Видишь ли, от печенья только толстеешь, а пользы никакой.
