Красивый. Наглый. Бессердечный - 2 - Кира Туманова
- Мне неприятно тебя видеть. – Как ни в чем ни бывало поправляет прядь волос, заправляя их за ухо. - Я ещё помню, что ты сделал с ней из-за глупой шалости! Девочку по кускам собирали.
Тяжело вздыхаю. Зря я сюда пришёл. Её ненависть пропитала каждый угол этой комнаты.
Встаю с продавленного дивана, отвешиваю церемонный поклон.
- Не буду отнимать ваше время, Светлана Сергеевна. Я справлюсь без вас.
Направляюсь к выходу, в маленькой комнате тесно, она опять вжимается в сервант, чтобы пропустить меня.
Слегка поворачиваюсь к ней, стараюсь, чтобы мои слова звучали искренне:
- Подумайте, кого вы защищаете. Себя или Арину? Я никогда не причиню ей боль. — Но не заставляйте и её угождать вам. Дайте своей дочери шанс, а не тюрьму, основанную на ваших страхах.
- Она все равно меня не послушает, - выпаливает в ответ.
Грустно усмехаюсь. Вон что, оказывается...
Это не только броня материнской защиты, но и жуткий эгоизм. Ей страшно, что она останется одна. Женщина, которая, видимо всё-таки «заслужила» любовь, боится одиночества. Настолько, что готова на всё, чтобы удерживать дочь.
Даже жаль этого мужика в майке. Мне он показался неплохим.
- Вы ходите в своём прошлом, как в старом костюме. И не замечаете, что он вам давно мал и трещит по швам. Со стороны это выглядит так смешно, что клоуны в цирке отдыхают. Расслабьтесь уже, Светлана Сергеевна! Положите прошлое в шкаф на дальнюю полку. Когда захотите, открывайте створку и любуйтесь! Но не ходите в нем! Это мешает и вам и окружающим. – Мужик в майке по имени «Данечка» открывает дверь и с удивлением прислушивается. Киваю головой в его сторону. – Вот у него спросите, если не верите... Вы же себе уже приобрели обновку, так на хрена таскаетесь со своим прошлым?
Светлана Сергеевна хлопает глазами, слушая мою отповедь. И я понимаю, что теперь я в её глазах конченный человек.
Она же костьми ляжет, но будет строить козни. Хотя, мне вообще начихать на её мнение. Что я, не найду другого способа достучаться до Арины?
- Сидите и жалейте себя дальше. Бойтесь... Вам нужно смириться с тем, что меня будет тянуть к вашей дочери, как к магниту – всегда!
Да пошло оно всё!
- Зоя Михайловна, пойдёмте, нам пора! – злобно рву входную дверь на себя. – Нам нечего здесь де...
Давлюсь фразой, потому что на пороге стоит Арина. Бледная, притихшая и, кажется, заплаканная.
Слышала всё, что злобно орал её матери – единственному родному человеку в её жизни.
Глава 35.
Там, где заканчиваются слова, поцелуй становится началом
Арина
Стою, запрокинув голову. Стена холодит затылок и лопатки, и это ощущение приятно контрастирует с жаром, который разгорается внутри.
Старая дранка между деревянных досок – фиговый шумоизолятор. От голоса Кира дрожу, словно от ветра, а на глаза наворачиваются слезы.
Сколько я не разговаривала с ним? Девяносто семь дней, не считая телефонного звонка.
Почему я не слушала его, когда он звонил? Мне было так важно, что обо мне подумает Лев? Нет! Наверное, боялась поверить Киру и вновь разочароваться.
А он – не побоялся. Хотя, знал, что мама его выставит. Всё равно пришёл, и это для меня значит так много, что не передать словами.
Бросаю взгляд на коробку, которую держу в руках. Мне стыдно за своё малодушие. Мы могли разбирать её вместе.
- Вы ходите в своём прошлом, как в старом костюме... – Кричит Кир.
Просто скажи ей, что любишь меня. И всё...
Но нет! Кир мужественно заканчивает свою отповедь.
Скажи, что будешь беречь меня!..
- Сидите и жалейте себя!.. – доносится из-за двери.
Да сколько можно!
Отрываюсь от стенки и не успеваю схватиться за ручку двери. Кир дёргает её на себя.
Сердце дёргается, а потом начинает метаться в груди, как безумное. Он слегка улыбается мне, а я себя чувствую, как муха в паутине – не могу пошевелиться. В полумраке подъезда его глаза почти чёрные, затягивают, лишают воли, заставляют колени подкашиваться.
Сглотнув, пытаюсь что-то сказать, но издаю слабый всхлип. Неловко протягиваю ему коробку, она мешает мне. Стоит между нами, как щит.
- Держи, здесь всё. - Лицо Кира расплывается, и я моргаю, чтобы прогнать слезинки. – Я прочитала немного, ничего?
Не отрывая взгляда Кир перехватывает ящик с секретами нашего отца. Теперь я могу смахнуть рукой слёзы, которые предательски катятся по щекам. Он смотрит на меня, неловко удерживая всученную ему коробку, и я слегка киваю ему. Мол, всё в порядке, это я так...
Мне хочется прижаться к нему, вдохнуть запах и расплакаться на плече от облегчения. Потому что это всё реально! Только, когда он меня обнимет, я поверю, что это всё не сон.
Мы просто стоим и смотрим друг на друга. Кажется, целую вечность.
- Тебя тянет к ней, потому что ты не можешь её получить. - Доносится комариным писком возмущённый мамин вопль.
И Кир слегка поворачивается к ней. У него очень красивый профиль. Точёный, будто взятый с древнеримской монеты. Высокий лоб, прямой нос, чёткий подбородок. Только губы слишком чувственные.
Так долго наши поцелуи казались мне порочными. И теперь, у меня к щекам приливает кровь, потому что я позволяю себе вспомнить, какие они мягкие. Иногда нежные, порой – напористые.
Я слегка напрягаюсь, не хочу, чтобы он разрывал наш зрительный контакт, вступал в какие-то споры. Зачем? Это всё не важно! И Кир будто слышит. Тут же поворачивается ко мне обратно, гладит меня взглядом. И баланс моей личной вселенной восстанавливается.
- Светочка, - на фоне ещё один женский голос, чуть дребезжащий, но еще сильный и звучный. – Светочка Сергеевна, угомонитесь уже. Пойдёмте чай попьем, я вам расскажу кое-что.
Кир перехватывает коробку под мышку, и берёт меня за руку. Бережно, будто боится, что я – туман, и уплыву между пальцев.
- Пойдём отсюда. - Его голос снижается до шёпота. И тут же вздрагивает, будто вспоминает что-то. – Бабушку только нужно...
- Я присмотрю. Идите. – Узнаю голос будущего отчима.
Я его раньше слышать не могла. Мне казалось, что он не говорит, а нос прочищает. а сейчас у него очень даже приятный
