Мои - Мария Зайцева
— Скажи мне, Миша, — начинаю я, и вижу, как настораживаются уши у моего ближайшего подчиненного. Ага, чувствует, значит, что что-то не то происходит. Но не может пока понять, что именно. — Как давно ты трахаешь Вику?
Миша, судя по всему, всего от меня ожидал, но только не этого, потому что морду лица совсем не держит. Пучит от неожиданности глаза и захлебывается набранным в грудь воздухом. До судорожного кашля.
Я еще пару секунд наблюдаю за тем, как он, красней физиономией и белками глаз, пытается совладать с хрипами в груди, затем встаю и от всей души прикладываю его по каменной спине.
У Миши что-то испуганно булькает внутри, но кашель прекращается мгновенно.
Наверно, он просто кашлянуть теперь боится. И дышать тоже.
Хм-м… Интересный эффект… Надо патентовать, пожалуй, как средство мгновенной реабилитации…
Однако, перестарался, я, наверно. Или Миша от усердия язык проглотил.
— Ну, чего молчишь? — спрашиваю я, — или еще добавить для разговорчивости?
— Нет! — Миша оживает и тут же поспешно отползает в сторону от меня, дальновидно прячась за рабочим столом. — Не надо. Спасибо.
С легким интересом наблюдаю за его перемещениями по кабинету, затем советую спокойно:
— Ты еще кресло поставь перед собой. Или из-за двери со мной базарь.
— Эм-м-м… Мне тут удобней… — бормочет Миша, выпрямляясь, — Хазар, я как раз хотел сказать…
— Что именно? Официально руки и сердца попросить, что ли? — иронизирую я, но Миша неожиданно кивает.
— Ага. То есть, да. Хочу.
О, как. Новости. То есть, все прямо так серьезно?
— А нянька в курсе вообще? — уточняю на всякий случай.
Миша тушуется на полсекунды, но затем кивает.
Понятно. Еще не в курсе. Ну, сюрприз ей будет.
— А напомни мне, Миша, говорил ли я, чтоб никаких шашней в моем доме? — вопрос, конечно, риторический, да и взрослые люди все, а подписку о запрете я не брал ни с кого. Ошибка, кстати. Теперь надо будет брать. Но все равно… Сама мысль о том, что они обжимались, или еще чего похлеще делали, прямо тут, рядом с моей дочерью, бесит. И я свое бешенство скрывать не планирую. Мишу я могу давить и буду это делать. А то совсем тонус потеряли, смотрю.
Интересно, Ар в курсе? Или Сонный? Каз-то вряд ли, он больше по быстрому реагированию. Очень мы с ним в этом похожи, оба дурные и взрывные. Особенно, в молодости были. Ар от нас отличается продуманностью, медвежьей неторопливостью и медвежьей же неукротимой яростью, если лезут на его территорию, в его берлогу. Или просто злят не вовремя.
Так что про Мишу Ар мог быть в курсе. Но тогда странно, что не сказал. И мысли сходу нехорошие, и внутри все скребет. Потому что вот на таких мелочах и прокалываются.
Одна мелочь, другая, третья, а там…
Жека же тоже не сразу крысой стал…
Но думать про это сейчас не хочу, накидывать без доказательств — тупо и неправильно.
Сначала все выясню…
— Хазар… Я ее у тебя не трогал, — выдает Миша потрясающе логичную и такую же потрясающе тупую отмазу. И добавляет самодовольно, — к себе утаскивал.
— А она была против? — ловлю я основную нестыковку момента, а потом и еще одну, — в рабочее, мать твою, время? А где в это рабочее время была моя дочь???
Последнее я договариваю с уже несдерживаемой яростью, и Миша, все-таки последовав моему совету в плане установки стула в качестве препятствия между нами, торопливо рапортует:
— Алена в саду была, когда я с Викой… Ну… Ты что, Хазар? Да я бы никогда…
— Тогда какого хрена моя пятилетняя дочь рассказывает мне, что видела, как вы целовались?
— Эм-м-м… — Миша багровеет еще больше, пучит глаза. Того и гляди, приступ какой-нибудь словит. Но я не жалею. Если он такой слабак, то нехрен делать рядом со мной и моими близкими!
— Миша, я же тебя в землю по макушку вобью, — ласково давлю его, — ты же знал это. Нахрена ты так сделал?
— Хазар… У меня все серьезно, я же говорю…
— Да мне плевать, — леденею я тоном, — как у тебя. Мне важно, что ты занимался личными делами в рабочее время. То есть, ты забыл основное правило, Миша… Пока ты работаешь на меня, у тебя, мать твою, всегда рабочее время. И днем, и ночью. Особенно, сейчас. И ты не должен отвлекаться. А ты отвлекся. И результатом твоего отвлечения могла стать жизнь моей дочери.
— Этого не будет, Хазар! — Миша неожиданно твердеет голосом, выпрямляется, сжимает челюсть внушительно, — ты же знаешь, что я не подведу. Я помню, что ты сделал для меня и моих, Хазар. Это всегда будет на первом месте. Я все сделаю.
— И няньку бросишь? — щурюсь я, проверяя.
Интересно прямо, как ответит…
Если “да”, то пойдет отсюда прямым ходом охранять заводские склады. Мне фанатики не нужны. Они — первая опасность в критических ситуациях.
— Хазар… — в глазах Миши мелькает что-то, не сомнение, нет. Решимость, отчаянная и надрывная. — Все сделаю. Но Вика… Это нет.
Молчу, продолжая давить его взглядом.
Миша понимает, что сейчас я его отправлю далеко и надолго, и он лишится вообще всего, что получил, благодаря работе на меня.
Он, наверно, даже думает, что его больная раком мать перестанет получать дотации и импортные лекарства от фонда, который находится под опекой моего холдинга, а придурок-брат — хороший подогрев в тюряге, который организуют ему мои люди.
И, судя по всему, Миша готов на это пойти, готов своими силами обеспечивать решение проблем своей семьи. Но не бросить Вику.
Ну надо же…
Даже уважение вызывает.
Возможно, потому, что если бы мне кто-то предложил все блага мира в обмен на Аню… Первое, что бы я сделал, это отоварил предлагателя по морде.
Отвожу взгляд, прохожу к столу, Миша, синхронно со мной, чуть сдвигается.
— Сядь, — киваю ему на стул для посетителей.
Миша садится, я устраиваюсь за своим столом.
— По девке, из-за которой мой сын сегодня дрался, информацию через час жду.
Миша, судя по всему, не веря, что я вот так переключился с его персоны на более насущные дела, только кивает.
С готовностью прямо, с рвением. Н-да, иногда такие встряски полезны. Чтоб границы не терялись.
— По тому левому, что с Аней сегодня терся на приеме…
Миша снова кивает:
— Уже на почте, Хазар.
— Все? — уточняю я, шевеля мышкой.
— Да, — говорит Миша, — официальные, и в отдельной папке — остальное. Переписка, распечатка звонков, сообщений во всех мессенджерах, контакты, биография… Пока общее, ветки еще в
