Когда вмешалась жизнь - Джуэл Э. Энн
— Я уже на пятом месяце. Мы никому не говорили почти до четырех месяцев, потому что меня очень сильно тошнило.
Слова требовали слишком больших усилий, поэтому Паркер медленно кивнула.
— Будет мальчик.
Более медленный кивок.
— Господи, Паркер, скажи что-нибудь!
В ее теле поселилась тяжесть, а сердце словно сжало в тисках. Не существовало подходящих слов, чтобы выразить ту мешанину эмоций, которая боролась внутри нее.
— Становится жарко. Нам лучше зайти в дом.
Болезненная улыбка Пайпер сказала всё. Их отношения были разорваны в мгновение ока, но чтобы их склеить, требовалось гораздо больше времени. Каждый шаг Паркер к сестре что-то значил. Она могла бы развернуться и убежать домой, но не сделала этого.
— Ох… — глаза Джейни наполнились слезами, когда Пайпер и Паркер появились на кухне. — Мои девочки наконец-то снова вместе.
Паркер одарила отца акульей улыбкой. Он подмигнул ей в ответ, и она знала, что это означает «спасибо».
— Давайте есть. — Джейни взяла себя в руки и проводила всех в столовую.
Родители сели по оба конца стола, Паркер — с одной стороны, а Пайпер и Калеб — с другой.
— Паркер… — Калеб кивнул ей, но быстро отвел взгляд, смотря на всё и вся, кроме нее.
На обед в тишине Джейни хватило всего на несколько минут, затем она откашлялась и решила избавиться от неловкого молчания.
— Пайпер и Калеб оставят большую часть своих вещей на складе, но я сказала им, что, поскольку у тебя не так много мебели, возможно, было бы неплохо поставить в гостиной их диван и кресла.
Паркер с трудом проглотила кусок еды.
— Значит… — она вытерла рот салфеткой, — …вы переезжаете ко мне?
— Пока наш дом не достроят. — Пайпер нарезала стейк.
— Ясно. — Она знала, что от нее ждали возражений, чтобы угрозами вынудить ее продать фермерский дом.
— Удивлена вашему желанию жить в старом фермерском доме. Думаю, для аренды есть дома гораздо лучше.
— Если это слишком неудобно, мы могли бы…
Пайпер накрыла ладонью руку Калеба, прерывая его.
— Трудно найти жилье для аренды менее чем на год.
Боль от силы, с которой Паркер прикусила язык, была мучительной. Они могли позволить себе подписать договор аренды на год и съехать через три месяца. Для Калеба это были гроши. Пайпер хотела заставить Паркер извиваться или сломаться. Пока слишком рано судить о том, какой вариант верный.
— Отлично. Когда вы переезжаете?
За столом отвисли сразу четыре челюсти. Даже ее отец, единственный союзник Паркер, смотрел на нее с недоверием.
— Паркер, я… очень горжусь тобой. — Глаза Джейни снова заволокли слезы.
Насколько гордилась бы она, узнав, что Паркер вытворяла с женатым мужчиной менее суток назад?
— Спасибо, мама. Через несколько дней я собираюсь уехать в путешествие с друзьями. Пожалуйста, перевозите вещи в любое время.
— Куда ты едешь? — спросила ее мама.
— Э-м… в Нью-Йорк.
— Ох, Паркер, ты же понимаешь, насколько там опасно? Понимаешь, какими политическими волнениями охвачена сейчас наша страна? Небезопасно даже летать, не говоря уже о поездке в такой большой город.
— Ради всего святого, женщина! — Ее отец покачал головой. — Все что угодно с ней может произойти в любом месте. Нельзя быть настолько чертовски парализованной страхом. Пусть едет и поживет немного.
— Нью-Йорк — лучше всех! — Пайпер выпрямилась с нелепой улыбкой. — Мы с Калебом бывали там много раз. Тебе понравится, Паркер.
Когда близнецы встретились взглядами, улыбка Пайпер немного померкла. Раньше они были лучшими подругами и делились всем друг с другом. Паркер задавалась вопросом: вернут ли они когда-нибудь эти отношения. Шрамы прошлого никогда не исчезнут полностью.
— Ты не так долго работаешь на Сабрину, удивлен, что она дает тебе отпуск.
Паркер взглянула на отца, молча проклиная его за то, что он поднял эту тему.
— Вчера был мой последний день работы на Сабрину.
— Что случилось? — Барт нахмурил брови.
Паркер перекатывала вилкой горох по тарелке.
— Ничего. Между нами говоря, мне показалось, что у них в браке есть проблемы, как по мне, то там все слишком напряженно. Только никому не говорите. Кроме того, мне действительно нужно делать карьеру, а не просто искать временную работу.
— Ты должна была получить степень в другой сфере, — не удержала язык за зубами Пайпер.
Паркер пристально посмотрела на Калеба. Он поерзал на стуле.
— Да, я много чего «должна была», но вот она — я, с потрясающим дипломом в области коммуникаций. И все еще с невыплаченными студенческими кредитами, поэтому собираюсь найти способ использовать свою степень или умереть, пытаясь.
— Мы оплатим коммунальные услуги и страховку, пока будем жить у тебя, — пожалела Пайпер Паркер, поглаживая свой живот.
— Спасибо. И раз речь зашла о коммунальных услугах… Гас согласился перемонтировать проводку.
— О… — Барт кивнул. — Это хорошо. Что он хочет от тебя за это?
Скривив губы в сторону, Паркер невнятно промычала.
— Я… я не помню точную цену, но он предоставит мне скидку по-соседски, и я могла бы… сделать для него кое-что в обмен, чтобы максимально снизить стоимость его работы.
Секс. В обмен она займется с ним сексом. В тот момент для Паркер это не имело значения. Она хотела Гаса. Точка.
— Он приступит к замене проводки до твоего возвращения из Нью-Йорка? — спросила Пайпер.
Паркер поджала губы, чтобы не ухмыльнуться.
— Скорее всего, после.
— Наши вещи прибудут завтра. Мы останемся еще на ночь или две с мамой и папой, пока не привезут кровать и не соберут ее.
Пайпер положила руку на бедро Калеба. Он накрыл ее руку ладонью. Их любовь была отвратительно прекрасной, возможно, даже жалкой.
— Ну, мне пора домой, нужно постирать и убраться, а также собраться в дорогу. Спасибо за обед, мама.
Паркер бросила быстрый взгляд на своих будущих соседей по дому. Пайпер глядела на нее, но Паркер было любопытно, наступит ли день, когда Калеб посмотрит ей в глаза как свояк, а не как парень-изменщик. Вероятно, он задавался тем же вопросом о Паркер.
* * *
Кайф, который Паркер получила от уборки дома, подпадал под категорию легкой одержимости. Мысль о том, чтобы уехать из города с Гасом, очень взволновала ее. Но кайф прошел в тот момент, когда она начала собирать вещи для поездки в некое неизвестное место, вероятно, не в Нью-Йорк. Все пижамы в ее ящике напоминали спортивную одежду или балахоны.
Никакого шелка.
Никаких кружев.
Никакого атласа.
Ничего сексуального.
Гас женился на женщине, которая отказывалась носить хлопок. У Паркер не было ничего, кроме хлопка и полиэстера. Ее гардероб был определением антисексуальности. У нее не
