Невозможный. Нахальный. Любимый - Ульяна Николаевна Романова
Она подпрыгнула, резко развернулась и приложила ладонь к груди. Я успел заметить, что нижнего белья под футболкой нет, а сквозь ткань просвечивают розовые соски.
– Доброе утро, – сдувая с лица прядь волос, пожелала она.
– По какому поводу кипеж? – полюбопытствовал я.
– Ни по какому, просто хотела завтрак приготовить, – покраснела она.
– М-м-м… – подбираясь к ней поближе, промычал я.
Демонстративно осмотрелся и ахнул, глядя на верхний угол стены над окном:
– Что, и Валерика смела? Креста на тебе нет!
– К-какого Валерика? – не поняла Рори.
– Паук мой домашний, Валерик. Он тут главный.
– Паук? У тебя в доме живет паук? – округлила и без того огромные глаза моя жена.
– Тихо, Рори, я пошутил, не бледней, – заключая ее в объятия, засмеялся я.
Аврора доверчиво прижалась к моей груди и выдохнула.
– По какому поводу утренняя уборка территории? Мне ждать взбучку за то, что я грязнуля?
– Нет. Говорю же, завтрак хотела приготовить.
– А ты готовишь только в идеально чистых помещениях, да? Вдохновение пропадает, когда тарелки не по цветам выстроились?
– Роберт! – строго так обратилась ко мне жена и подняла голову.
Смешно сморщила нос, но все еще пыталась выглядеть серьезной.
– Что? Ну прости, мне некогда было убираться. Разбудила бы меня, выдала тряпку, вместе убрались. И завтрак приготовили…
– Я…
Она отвела взгляд, выпуталась из моих объятий и отошла в сторону. Оперлась бедрами о кухонную тумбу и вдруг выдала:
– Я не знаю, что ты любишь на завтрак!
– Секс, – без раздумий ответил я.
– А… – кажется, она растерялась.
– Вещай, что побудило тебя встать так рано и начать убирать мою кухню?
– Хотела, как приличная жена, встать пораньше и приготовить. И поняла, что не знаю, что ты любишь на завтрак!
– И решила добавить Валерику седых волос на лапы своей уборкой? Ты поаккуратнее с этим, он у меня с тонкой душевной организацией…
– Роб, это не смешно, – тяжело вздохнула Аврора.
– Аврора, прелесть моя, сядь на стульчик, а? – попросил я.
Сел сам, обнял ее за талию и усадил к себе на колени. Обнял, прижал покрепче и заговорил:
– Аврора, мать твою, Аристарховна, слушай и запоминай. Если ты чего-то не знаешь, не умеешь или не можешь, всегда можно разбудить меня и банально спросить. Видишь, все просто. А вообще, я всеядный. И могу на завтрак даже собачьи пирожные съесть. Ты сама что ешь на завтрак?
– Кофе.
– И все?
– И все. Я не люблю завтракать, а обед и ужин мне привозит доставка правильного питания. Мне некогда готовить, я много работаю. И, честно говоря, ненавижу готовить, – последнее предложение она произнесла шепотом.
– Так зачем начала? – окончательно запутался я в ее логике.
– Потому что так жены делают – готовят мужьям завтрак.
Я понял. Вдохнул. Подождал. Выдохнул. И очень спокойно постарался донести до нее главное:
– А через год жена, ненавидящая готовить, но встающая с петухами, чтобы покормить мужа, начинает ненавидеть мужа. Рори, давай так: если ты не любишь готовить – не надо. Я не хочу проснуться одним непрекрасным утром и понять, что любимая женщина меня ненавидит, а нас сожрал быт. Насмотрелся на друзей. Не любишь готовить – давай найдем доставку? Тебе правильной еды, а мне уж, пожалуйста, неправильной. И мясной.
– Но это как-то… Неправильно.
– Тихо, правила в этой семье устанавливаешь ты, – улыбнулся я, – как скажешь, так и будет. Иначе ты мне всю квартиру до основания разберешь и вымоешь, а Валерик…
– Перестань, пожалуйста. Все-таки жениться спустя неделю после знакомства – это слишком быстро. А вдруг у нас ничего не получится?
– Разведемся, проблем-то, – протянул я, пряча улыбку.
– Багров, ты невыносимый!
– Это ты воспринимаешь все слишком серьезно, – щелкнул я ее по носу, – я женился не на завтраках, а на тебе, запомни. Если бы мне нужна была горячая еда на завтрак, обед и ужин, я бы нанял помощницу.
Я быстренько смирился с тем фактом, что завтракать буду, как обычно, на ходу, а супчик можно и у мамы поесть. В крайнем случае можно заехать в гости к брату, его жена обожает готовить.
– Тебе досталась неправильная жена, – Аврора улыбнулась уголками губ.
– Да пофиг, главное – любимая. А завтраки и кружки по цветам я переживу. Это будет трудно, но я справлюсь, я ж мужик!
Я гордо ткнул себя кулаком в грудь и посмотрел на зардевшуюся Аврору. Она подумала и приняла решение:
– Яичница подойдет? Это я могу. И недолго.
– С колбасой? – с надеждой уточнил я, – Там еще сало есть в морозильнике…
– Иди в душ, все сделаю, – развеселилась она.
– Нет, Аврора, мы вместе в душ, а потом вместе приготовим завтрак, – промурлыкал я, утаскивая супругу в ванную комнату.
Глава 33
Роберт
Я отрегулировал температуру воды в душе и с восхищением покосился на свою жену. Мне нравилось это слово – жена! Оно сладким сиропом текло по губам и грело душу.
Аврора смотрела на меня огромными глазищами олененка Бэмби, которые стремительно заволакивало дымкой возбуждения. В чем, в чем, а в темпераменте моей супруги сомневаться не приходилось.
И это чертовски возбуждало меня самого.
Я снял футболку и отбросил ее в сторону, предлагая Рори сделать то же самое. Она закусила губу, взмахнула ресницами и повторила мой жест. Вторая моя футболка кучкой улеглась на первую, а я ждал, уже догадываясь, что будет.
Рори нахмурила бровки и… Да! Расправила футболки.
– Ты мой педантик-лапусик, – умилился я. – Рори, а давай свои традиции придумаем?
Я разошелся в хлам, глядя на ее обнаженную грудь с торчащими сосками, и сглатывал голодную слюну от желания немедленно втянуть их в рот.
– Какие? – хрипло полюбопытствовала она.
– Убираться голыми, – выдал я.
Она охнула, когда я перехватил ее за талию и привлек к себе. Возбуждение затмевало разум, а ощущение трения ее голой груди о мою заводило до разноцветных фейерверков перед глазами.
Я наклонился ниже и впился в ее губки поцелуем, сразу же проникая языком в рот и сплетаясь с ее язычком.
Аврора застонала, закинула руки мне на плечи и привлекла еще ближе, отвечая на поцелуй так, что у меня колени ослабли.
Этот поцелуй отличался от предыдущих пониманием, что теперь я целую свою жену. Законную и только мою. От осознания того факта, что я женат, захотелось помурлыкать ей на ушко.
У меня потемнело в глазах, звук льющейся из душа воды почти не доходил до сознания из-за шума крови в ушах, а я продолжал пробовать ее на вкус. Я
