Рут Уокер - Клуб разбитых сердец
А кухня! Один только вид плиты, на которой не было следов ржавчины и грязи, заставил ее захлопать в ладоши и радостно засмеяться. Бадди стало даже неловко перед агентом, показывавшим им квартиру, но ей было наплевать. Слишком нравилась ей эта удобная мебель, на которой обивка не протерлась до дыр, а еще ковры вместо привычного линолеума и свежевыкрашенные подоконники.
* * *Вряд ли она сможет позволить себе что-либо хоть отдаленно похожее, даже если удастся сразу найти работу. Конечно, в привычные трущобы она не вернется. Лучше уж на улице ночевать, чем делить запущенную квартиру с матерью и ее очередным дружком, хоть бы она и согласилась принять ее, чего, вне всякого сомнения, никогда не случится.
Когда Глори вернулась в спальню, храп прекратился. Одеваясь, она стояла спиной к кровати и поняла, что Бадди проснулся, только когда он заговорил:
– Это еще что за идиотизм? У тебя что, юмор такой?
Глори обернулась и, увидев красные глаза и распухшее лицо, снова почувствовала приступ тошноты. Ни слова не сказав в ответ, она сложила рубашку и сунула ее в сумку.
– Немедленно развяжи меня, а то я из твоей задницы бифштекс сделаю, – с угрожающим спокойствием сказал Бадди.
– А пошел ты, – огрызнулась Глори и тут же, увидев, что Бадди старается освободиться от пут, пожалела об этом и даже задрожала, когда он начал в красочных деталях описывать, что ее ожидает, стоит ему только развязать эти чертовы путы.
Крепко сжав губы, она вытащила из ящика целую охапку носовых платков и двинулась к постели. У Бадди чуть глаза из орбит не выскочили, и только тут Глори сообразила, насколько же он сейчас беспомощен. Теперь он заговорил мирным тоном.
– Ну что ты, забудь, я ведь просто шучу, извини, что так все получилось. Знаешь, я прямо как с цепи сорвался, но это в последний раз, поверь, я больше никогда тебя не трону. Просто уж слишком паршивый день выдался, мне пришлось унижаться перед мерзким типом из отдела кадров, чтобы получить эту грошовую работенку.
– А на мне зачем зло срывать? Я ведь на твоей стороне, забыл, что ли? То есть была все время на твоей стороне. Но ведь еще в тот первый раз, когда ты ударил меня, я предупреждала, что будет, если это повторится. Короче, я ухожу, и не старайся найти меня, я уезжаю из города.
Лицо у Бадди так распухло, что глаза превратились в почти незаметные щелки.
– Да? И на что же ты собираешься жить? Будешь разносить гамбургеры в «Макдоналдсе» за три доллара в час? Ну разумеется, ты можешь пойти на панель Подстилка из тебя неплохая получится, секс ты любишь. А то, может, титьки свои будешь показывать на Норт-Бич? Или пособие получать, как сестрички да старушка твоя?
– Мели, мели, только лежи смирно, а то сейчас кляпом тебе рот заткну.
– Ах, вот как? Слушай, я ведь могу последнее терпение потерять, и тогда, шлюха, ты пожалеешь, что на свет родилась…
Глори почувствовала, что кровь так и ударила ей в голову, впрочем, тут же краска сбежала с лица, потому что совершенно неожиданно Бадди заговорил по-другому:
– Не обращай внимания, это я снова просто пар выпускаю. – Он с трудом выдавил улыбку, а Глори поморщилась, словно от боли, вспомнив, что точно такая же медленная улыбка так обезоруживающе действовала на нее. – Несправедливо винить меня в том, что я в последнее время сам не свой, и, между прочим, мне совсем не легче оттого, что ты постоянно плачешься, что лишилась ребенка. Могла бы последовать моему совету и просто сделать аборт.
«С меня достаточно». – решила Глори. Она подошла к кровати и запихала Бадди в рот носовой платок. Увидев, как отчаянно он пытается вытолкнуть кляп, она чуть не пожалела его и даже собралась было облегчить его участь, но тут увидела, с какой ненавистью он на нее смотрит. И опять ярость Бадди передалась ей, на сей раз Глори вовсе вышла из себя.
Она рывком вытащила из его брюк, валявшихся на полу, ремень и изо всех сил хлестнула по его груди:
– Это тебе за синяк, который ты мне поставил – Ремень снова засвистел, как настоящий кнут. На сей раз удар пришелся по гениталиям. – А это за то, что изнасиловал меня. В следующий раз подумаешь перед тем, как поднять руку на женщину.
Бадди весь так и корчился в своих путах, глаза на посеревшем лице горели, как угли, и неожиданно у Глори вся злость куда-то пропала. Она отшвырнула ремень и повернулась к Бадди спиной: теперь, когда роли их переменились, слезы, которые раньше ей удавалось сдерживать, хлынули из глаз.
Бадди лежал спокойно, угрожающе спокойно. Неожиданно Глори почувствовала какое-то покалывание в шее и круто повернулась, решив, что Бадди удалось развязать веревки и он сзади подошел к ней. Но нет, Бадди по-прежнему лежал, связанный по рукам и ногам; на коже у него явственно проступили два багровых рубца. Вид у него сейчас был совершенно бесстрастный, однако он не сводил с нее глаз.
Подхватив сумку, Глори сказала:
– Из аэропорта я позвоню в полицию. Они тебя развяжут. Я забираю твои сумки и бумажник от лишнего освободила – полагаю, мне кое-что причитается за твои пакости. Можешь взять в долг у своего старика. Он будет так счастлив избавиться от меня, что наверняка возьмет тебя на иждивение, пока ты не найдешь работу. Как только устроюсь, подам на развод. А хочешь, сам займись этим. Можешь сказать, что я тебя оставила или, допустим, обвинить в безжалостном обращении с животными.
Глори пришлось сделать три ходки, пока она вынесла на улицу все сумки и картонные коробки. Вызвав такси и в последний раз закрывая за собой дверь в квартиру, она заколебалась, стоит ли запирать ее. В конце концов она решила не запирать, чтобы полиции не пришлось взламывать дверь.
Через полчаса, добравшись до автобусного вокзала, она позвонила из автомата по номеру 911. Назвав номер дома, Глори сказала, что, проходя мимо квартиры 4Б, услышала за дверью какой-то странный шум. Нет, на ссору не похоже. Скорее, кто-то с кляпом во рту звал на помощь. Отказавшись назваться, Глори повесила трубку.
Оставив багаж в камере хранения вокзала, Глори отправилась на поиски ночлега.
Из Сан-Франциско уезжать она на самом деле не собиралась. Город большой, можно надеяться, что случайной встречи с Бадди она избежит. И в конце концов, здесь она родилась, знала все закоулки, автобусные маршруты, мексиканские, китайские, тайские рестораны, где можно вкусно и дешево поесть, улицы, куда в темное время суток лучше не заходить. Да и работу найти проще, есть знакомства.
К тому же и мать с сестрами здесь. Если уж совсем припрет, например, заболеет безнадежно, будет к кому обратиться. И потом вовсе не хотелось, чтобы выходило, будто Бадди заставил ее покинуть родные края.
