Измена. Игра на вылет - Елена Грасс
Захожу в свой кабинет, сажусь, а точнее, практически падаю, закрываю глаза и откидываюсь на спинку кресла.
Я переживала, как будет работать клиника... Но ни разу не подумала, как буду функционировать я, если что-то пойдёт не так. Этот момент упустила, разрываясь между делами, и вот теперь столкнулась с реальностью лицом к лицу.
Как там говорилось в шутке у Воронова: если проект окажется провальным… А я добавила в голове: тогда провальной станет и наша жизнь.
А теперь, когда это моя реальность, что теперь нас ждёт?
Я не плачу, почему-то ни единой слезинки. Наверное, всё ещё пребываю в ступоре. Позже нахлынет, главное, чтобы не здесь, в клинике.
Жизнь в этот момент кажется мне бессмысленной. Зачем всё это было? Для кого? Ради чего?
Весь этот год я была уверена: клиника - наш общий проект в будущее. Откроем её - и наконец заживём так, как всегда мечтали.
Я не раз представляла, как наша дочь будет гордиться нами. Она, кстати, тоже пошла по медицинской стезе и планировала работать в нашей клинике после медицинской академии.
Столько было планов: совместные путешествия, когда мы сможем наслаждаться плодами труда; развитие бизнеса, новые проекты, финансовое благополучие.
Но главное – всё это мы собирались делать вместе!
Теперь же... теперь понимаю, как заблуждалась. Это были лишь мои фантазии и ни одной из этих мечт не суждено сбыться.
Он получил своё: клинику, цель, страсть. А я? Что осталось мне?
– Дорогие друзья, мы рады приветствовать вас в нашей клинике! – раздаётся голос мужа, отвлекая меня от моих мыслей.
Аплодисменты. Из-за открытых на проветривание окон всё прекрасно слышно, тем более он говорит в микрофон.
– Благодарим вас за то, что разделяете с нами эту радость в такой важный день! – продолжает и снова аплодисменты. – Как вы знаете, мы потратили больше года на выбор идеального расположения места, строительство этого прекрасного здания, подбор персонала, и, кстати, не просто сотрудников, – делает эффектную паузу для усиления значимости сказанных им слов, – а настоящих профессионалов высочайшего класса! – вновь аплодисменты.
Он продолжает говорить, но его речь звучит настолько примитивно, что становится очевидно: к этому выступлению он не готовился. Да, мы действительно упустили этот момент, не обсудили его. Вероятно, он рассчитывал на меня, а у меня даже мыслей не возникало, что её должна буду говорить я.
Но теперь я рада этому, потому что горькая правда об его измене для меня лучше самой сладкой лжи, где он клялся, что наша семья для него самое главное достижение в жизни.
Пока он выступает, его слова путаются, фразы обрываются, он постоянно делает паузы, будто пытается вспомнить, что хотел сказать или подобрать подходящие слова. Сейчас ему приходится импровизировать, и я чувствую его волнение.
Мне казалось, я знаю своего мужа, умею его "читать". Но ошиблась, главного не разглядела: что он настоящий обманщик и предатель.
Да, всё, что он говорит – чистая правда. И про поиск площадки, и про переживания, и про поиск, кстати, мною, настоящих профессионалов в своей отрасли.
Мы действительно очень старались. Чётко распределили обязанности, и я все эти два года выкладывалась по максимуму, чтобы выполнить свою часть.
Дел было так много тогда, что я буквально валилась с ног от усталости. Каждый вечер, приходя домой, наспех готовила ужин, уделяла мужу немного внимания и мечтала только об одном – поскорее лечь спать.
А мой муж... Он оказался куда энергичнее и активнее во всех смыслах этих слов. Успевал не только заниматься строительством, согласованиями, закупкой оборудования, но и другими, не менее важными делами. Например, изменять мне с дочерью нашего партнёра.
Да, наш пострел везде поспевал...
На ватных ногах выхожу на улицу, где по-прежнему многолюдно. Кто-то хватает меня за руку, поздравляет, восхищается нашей работой. А я лишь автоматически киваю, улыбаюсь натянутой и искусственной улыбкой, благодарю и иду дальше.
Торжественные речи о перспективах клиники закончены, но аплодисменты не стихают. От этого гула начинает болеть голова. Хочется, чтобы всё это поскорее закончилось.
– Наконец-то, Марта Викторовна! Мы вас уже потеряли!
Привычно ласковым тоном обращается ко мне партнёр мужа. Если несколько минут я избегала его компании, то сейчас, выйдя из клиники целенаправленно шла именно к нему.
– Отойдёмте, – прошу. Он кивает, и мы отдаляемся от толпы.
– Что-то случилось? – не успеваю ответить, как он продолжает: – Скажите хоть что-нибудь вы для народа, а то ваш муж, как оказалось, двух слов связать не может. Наверное, волнуется... – ищет оправдания моему неверному супругу. – Но к таким событиям надо готовиться серьёзнее. Здесь же телевидение, журналисты. Материалы пойдут в сеть, а он стоит, мычит! Я бы и то лучше сказал!
Замечаю как Александр Николаевич недоволен им. А уж как я недовольна, и не только речью, не передать!
– Он мычит, потому что растерялся. Я застала его с другой женщиной, – уточняю.
– В смысле? – не понимает Воронов.
– Он изменял мне, когда надо было готовиться к выступлению. И кстати, та, с кем он это делал оказалась ваша дочь.
– Не понял…
Его лицо искажает гримаса недоверия и нескрываемого возмущения.
– Как это он с ней изменял? Что конкретно они там делали?
Его вопрос звучит так, будто он надеется на иное объяснение. Умный мужик, бизнесмен, а задаёт идиотские вопросы. Видимо, тоже в шоке, как и я недавно.
– Они занимались сексом! Мой муж и ваша дочь. Знаете, что это такое? И что из моего слова «измена» вам непонятно?
Глава 3.
Глава 3.
– Что за чушь? – неожиданно рычит на меня Александр Николаевич, его лицо искажено злостью, гневом, возмущением.
– К сожалению...
– Она ваша сотрудница, а не любовница Артура, и моего, кстати, партнёра! – даже закончить не даёт. – Мне кажется, вы, мадам, переволновались, пока готовились к открытию клиники и с кем-то спутали мою дочь. Вас нужно отдохнуть.
Его реакция понятна, и она, вероятно, чревата для меня большим скандалом, но я не собираюсь отступать.
Во мне тоже внутри всё кипит от боли, унижения, предательства, растерянности, возмущения.
– Тише, Саша, тише, – его жена, дёргает его за
