Я так хочу - Оксана Фокс
– Да, я ни в чём не убеждаю! – Лина подняла ладони вверх. – Лишь слежу за твоими умозаключениями. И, только, одного не пойму: почему все решили, что я непременно побегу к нему? Нет, ну правда, мало ли, других мужчин?
– Ты любишь его.
– Неужели? Это написано у меня на лбу?
– Это последнее, что сказал Ян, – устало ответил Андрей.
– Что, ещё он сказал? – прошептала Лина.
– Чтобы я защитил тебя.
Лина опустила голову, сердце ныло. Она заставила своего умного проницательного мужа жить с этим до последнего дня. Теперь её очередь нести груз вины. Прикрыв ладонями лицо, она заслонилась от света. Андрей присел рядом, положил руку на плечо и некрепко сжал:
– Прости. Я не хочу обижать тебя или ссориться. Давай забудем всё? Я смог и ты сможешь.
– Ты смог?
– Почти. Давай начнём заново? Мы сумеем, я знаю. Пожалуйста, Василина, выходи за меня замуж, прошу тебя.
Лина отняла ладони. Потерянный и одинокий мужчина ссутулился на скамейке, повернул шею, застыл в неудобном положении. Грустные, неприкаянные глаза бездомной собаки. Его облик, точно отражал ее – такая же, как она, дворняжка. Протянув руку, Лина провела по мягким волосам:
– Нет, Андрей, я не выйду за тебя. – Она стянула кольцо и вложила в раскрытую ладонь, сжимая прохладные пальцы: – Я сохраню дружбу.
Глава 3
В маленьком кабинете на Кингли-стрит, в центре Лондоне, нотариус огласил волю Олсена. По возвращении из путешествия, когда Ян понял, что болезнь подступила вплотную, и больше нельзя отмахнуться от ее разрушительного присутствия, он учредил трастовый фонд, куда перевел все принадлежавшие ему активы. Доверительными управляющими назначил Лину и Андрея Старкова, а единственным получателем доходов – жену.
Муж уберег Лину от казуистики юриспруденции и уплаты огромных налогов, сделал очень богатой женщиной, а вступление в наследство максимально простым. И накрепко прилепил к Старкову. Ровно половиной сбережений распоряжался бывший парень – несостоявшийся жених. Это слегка нервировало. Но у Лины оставалось личное имущество: пять галерей исправно работали, давая ожидаемую прибыль, и наконец-то, приносили дивиденды авторские права. Она чувствовала себя самостоятельной и не собиралась вмешиваться в дела фонда.
Лина изучила переданные адвокатами документы и погрузилась в знакомство с империей Олсена. Она перешла к ней отлаженным до мелочей и смазанным механизмом, который после ухода мужа тикал как часы. Так же, как будет работать и после ее ухода: планомерно расти, охватывать новые направления и завоевывать новые рынки. Несколько месяцев Лина восхищенно наблюдала жизнь огромного живого организма. С помощью юристов, инвестиционных и финансовых консультантов она осваивалась в чётко структурированных коммерческих лабиринтах, изучала перечень принадлежавших мужу производственных предприятий, торговых марок и фирм, счетов в европейских банках, акций в медийных корпорациях и транспортных компаниях, земельных участков, жилой и коммерческой недвижимости разбросанной по миру, парка автомобилей, антиквариата и коллекции картин.
Андрей Старков пригласил ее на собрание директоров "OSGC". Три часа Лина просидела в кресле позади длинного стола, за которым шла негромкая дискуссия. Она молчала и внимательно слушала пятнадцать мужчин, которые явно нервничали и тяготились присутствием миссис Олсен. На Линин вопрос, почему в совете нет женщин, и почему она ощущает откровенную враждебность, исходящую от сытых магнатов, Старков вскинул брови:
– Женщины – партнеры потенциальные.
– Что это значит?
– Зависят от того, кто за ними стоит.
– Разве обязательно должен кто-то стоять? Разве за Маргарет Тетчер стоял муж или дети?
– Прости Василина, но ты не Тэтчер.
– Андрей... я не понимаю, откуда всё это? Откуда такая предвзятость?
– Лина, ты не хочешь понять очевидные истины. Ты молодая, у тебя нет наследников.
– Я могу написать завещание.
– И сто раз переписать. Все понимают, что ты снова выйдешь замуж. И каждый новый день приближает неизвестную опасность в лице будущего супруга.
Лина почувствовала, что кровь сбежала с лица. Она сомкнула задрожавшие губы и процедила:
– Если я получу еще одно доказательство дискриминации женщин в "OSGC", я подам в суд и на тебя, и на твой совет. Начинайте бояться меня уже сейчас – не ждите мужа.
Андрей грустно улыбнулся и покачал головой. Он ежедневно представлял ей очередного руководителя, управляющего, ведущего менеджера, объяснял, как устроена работа различных отделов. Изучая подготовленные для нее отчеты и цифры, Лина только поверхностно представляла мощь выстроенной системы. Не смотря на перепалки с Андреем, ей хватило мудрости усмирить задетое самолюбие и не вмешиваться в порядок. Как и хотел Ян – она предоставила Старкову свободу.
Они ежедневно виделись у адвокатов и в лондонском офисе "OSGC". Возникшую принужденность, постепенно сменил ровный тон. Старые обиды и осадок разговора о необходимости брака осел, и Лина вздохнула свободнее. Она перестала придираться к каждому слову Андрея, а возможно он перестал ее провоцировать. Она заставила себя освободиться от задних мыслей, и надеялась, что Старков поступил так же. Общение упростилось и потеплело – это понимали и ценили оба, и предоставили времени залечивать раны.
Полотна, которые хранились в банковских ячейках Лондона, Лина перевезла в Дорчестер и доверила историческому музею. Мэр рассыпался в благодарностях и прослезился. Но Лина делала это не столько для жителей города, сколько преследуя личные интересы – хотела иметь любимые картины мужа в шаговой доступности, чтобы беспрепятственно навещать в любое время, не превращая фамильный дом в неприступную крепость. Проводя ревизию живописи, Лина долго недоверчиво рассматривала сырые пейзажи Нью-Йорка, которые давным-давно продала на аукционе Ибэй. Впервые со смерти мужа, она закрылась в его кабинете и горько расплакалась, комкая в пальцах тонкий дешевый картон: как? как ему удалось их разыскать?
Наперекор категоричным и громким заявлениям, которые следовали после похорон, Лина мало знала о Берри. Случайно видела его по телевизору в рекламе "Пепси"; слышала, что группа выпустила восьмой студийный альбом и снова гастролирует по миру. Ходили слухи, что Крис задействован в съемках документального фильма о Вьетнамской войне, в котором выступает продюсером и режиссером. Марию после траурной церемонии, Лина не видела, как и миссис Стивенсон. Несколько раз, Лео звонила по телефону с инвестиционными предложениями, и еще раз её муж, но Лина обоих отправила к лондонскому секретарю Старкова.
Любые мысли связанные с Берри, казались отступничеством. Но гнать их не приходилось. Никаких мыслей не было. Только потребности дня, таблетка снотворного и семь часов сна. Лина знала это заторможенное состояние психики. Окутавший туман был спасением, наркозом, который помогал справляться. Лина не