Барбара Фритти - Летние секреты
— Кэролайн сама по себе уже забота, — заметил один из слушателей. — Родилась озорницей.
Кэролайн нахмурилась. Совсем не это она ожидала услышать. Говори же, папа, мысленно призвала она. Опиши ему, какая я. Скажи, как быстро я поднимала паруса. Расскажи, как хорошо я управлялась с рулем, насколько важно было мое участие в победной гонке.
— Кэролайн неуправляемая, — начал отец. — Я никогда не знал, что эта девочка собирается делать в следующую минуту. Но скажу одно — она всегда держала нас в тонусе. — Дункан засмеялся и снял поношенную синюю флотскую фуражку.
Кэролайн с негодованием отвернулась. Какая она дура, что понадеялась услышать похвалу из уст отца. Он никогда не гордился ею и никогда не станет.
— Я говорю так, потому что она могла петь как птичка, — добавил Дункан, остановив Кэролайн, собравшуюся уйти. — Несколько ночей я стоял один у руля, думал, что девочки спят, но вдруг слышу песню. Она дрейфовала по волнам, словно само море пело для меня. Это Кэролайн, понял я, она пела, как ее мать, очень похоже… — Голос Дункана дрогнул, он откашлялся, чтобы скрыть чувства. — Очередной раунд для мальчиков, — обратился он к бармену.
Кэролайн сморгнула неожиданную слезу. Она никогда не слышала сравнения своего голоса с голосом матери. По крайней мере, отец заметил в ней что-то хорошее. Это произошло, вероятно, впервые. У них с отцом есть сходство, которое, казалось, он никогда не замечал — они оба очень комфортно чувствовали себя в темном, прокуренном баре, и оба очень любили море.
В кругосветке было страшно, но и захватывающе интересно. Может быть, ей стоит вернуться в парусный спорт? Что она делает, проводя все свои дни на этом острове? Здесь ее дом, но этого мало. Она хотела большего, но чего именно? Ничто, казалось, не могло заполнить пустоту внутри ее, чем она только ни пыталась, всем подряд, что попадалось на пути. Она снова посмотрела на отца, спрашивая себя — стоит ли ей поучаствовать в разговоре?
— Я рассказывал, как Кейт зашивала мне руку обычной иголкой с ниткой? — спросил Дункан своих слушателей. — Это нечто невероятное. Я порезал себе руку, у меня огромная рана, кровавая, как сам ад, палуба покраснела от крови, а она все капает. Кэролайн разревелась, у Эшли сделалось такое лицо, что она вот-вот упадет в обморок, но Кейт спокойно пошла за аптечкой…
Кэролайн вздохнула, когда отец закончил рассказывать о ней. Следующий рассказ — снова о Кейт. Ей не хотелось слушать, как воспевают старшую сестру, никакого настроения. Невозможно винить Кейт за то, что она любимица отца. И невозможно ненавидеть Кейт. Она такая хорошая. И Кейт давно стала ей скорее матерью, чем старшей сестрой. Она заботилась о них с Эшли до сих пор, даже если они не хотели этого.
— Кэролайн, я могу тебе предложить что-нибудь? — спросил Уилл, проходя мимо.
Она не успела ответить — зазвонил ее сотовый телефон. Она вынула телефон из сумочки.
— Алло.
— Это я, Эшли. Ты занята? Я хотела поговорить с тобой.
— О чем?
— Не будем по телефону. Мы можем встретиться в гамбургерной «Хэбит»? Я куплю тебе то, что ты любишь.
— Это, должно быть, серьезно, — ответила Кэролайн, ей не понравились нервные нотки в голосе Эшли.
С тех пор, как они сошли с борта «Мун Дансер», то есть восемь лет назад, с нервами у Эшли становилось все хуже, и то, что казалось прежде мелочью, теперь вызывало беспокойство. Она ужасно боялась, что в один прекрасный день Эшли слетит с катушек.
— Где ты? — спросила Эшли. — Сколько времени тебе надо на дорогу сюда?
— Несколько минут. Я в «Устричном баре».
— Что ты там делаешь? Сейчас середина дня. Ты не пила, нет?
— Нет, но папа пил. — Кэролайн бросила взгляд на отца, он так увлекся своим рассказом, что перестал замечать ее.
— Может, попробуешь заставить его пойти домой, — предложила Эшли.
Кэролайн заколебалась. В глубине души она знала, что алкоголизм отца становится все серьезнее, буквально с каждым днем, но она знала и другое: выпивка — единственное, от чего он становился счастливым в эти дни. Как она могла лишить его пусть временного душевного равновесия? Если она попытается увести его из бара, отец рассердится, и все. Он не уйдет отсюда. Все, чего она добьется, это еще одна черная метка возле ее имени, как мелом на школьной доске.
— Он не пойдет, — сказала она сестре. — Ты знаешь, он никогда меня не слушает.
— Да, он не слушает, — согласилась Эшли.
Кэролайн не понравилось, что Эшли так легко согласилась с ней. Она хотела услышать от сестры другое — мол, папа послушается ее. Или, еще лучше — она, вероятно, единственная, кто способен достучаться до него. Но Эшли ничего похожего не сказала.
— Может, позвонить Кейт и дать ей знать, — вместо этого предложила Эшли.
— Я уверена, ее очень скоро вызовут в бар за папой. Я буду в «Хэбит» через пару минут. Убедись, что ты заказала двойную порцию фри. Я умираю от голода.
— Уходишь? — спросил Уилл, когда Кэролайн закончила разговор.
— Да.
— Хорошо.
— Почему это? — с любопытством спросила она.
— Ты слишком зачастила сюда в последнее время, Кэролайн. Я не хочу, чтобы ты закончила, как твой отец.
— Этого не случится, мы с отцом не похожи. Спроси его… Он скажет тебе это.
* * *Эшли, сидя в своей любимой гамбургерной «Хэбит», постукивала ногтями по крышке стола красного дерева. Она ждала заказ, бесцельно глядя на причал Роуз-Харбор. Красиво, как на открытке. Был прекрасный летний день, на воде полно лодок, туристы прогуливаются вдоль пирса. День, когда надо быть беззаботной и счастливой, свободной от проблем повседневной жизни, жить и просто наслаждаться каждым мгновением.
Но она не могла безмятежно наслаждаться жизнью, потому что беспокоилась о следующем мгновении, не говоря уже о встрече с Шоном накануне вечером.
Она не вписывается в то, что хорошо для всех.
— Эй, — бросила Кэролайн, усаживаясь напротив сестры за столик. — Так в чем дело?
Эшли не ответила, ожидая, когда официантка поставит корзинку с картофелем фри и две диетические соды. Потом сказала:
— Я совершила большую глупость вчера вечером.
Кэролайн удивленно поднял брови.
— Ого! Ты сделала что-то глупое и говоришь мне об этом? Ой, подожди. — Кэролайн щелкнула пальцами, довольная своей догадкой. — Ты говоришь мне об этом, потому что не хочешь рассказать Кейт. Я права? Ну, это должно быть совсем плохо.
— Мать Шона попросил меня отговорить его от гонки в Каслтоне на следующей неделе, — начала Эшли.
— А ты? — спросила Кэролайн, поливая кетчупом румяную картошку.
