Барбара Фритти - Летние секреты

— Я не уверена, что он сам сделал такой выбор.

— Он остается на острове ради семьи?

Когда Кэролайн не ответила на вопрос, он задал другой:

— Что вам нравится в отце?

Она на мгновение задумалась.

— Папа — единственный в своем роде. Он смелый, храбрый, с сумасшедшинкой, порой эгоистичный, порой щедрый для других. Он сложный человек. Он похож на неправильно приготовленный пирог. Все нужные ингредиенты положены, но все не в том порядке. Понятно?

— Интересное сравнение.

— Таков Дункан МакКенна. Интересный. Не всегда умный, не всегда правильный, но всегда интересный.

— Вы восхищаетесь им, — заметил Тайлер.

— Отец живет вон там. — Кэролайн указала на пристань. — В небольшой яхте. Когда мы только вернулись, он арендовал для нас квартиру. Отец продержался три месяца, потом купил лодку и предоставил нас самим себе. Он не мог спать на земле. Он все еще не может.

— Значит, вы с сестрами жили вместе?

— Год или два. Это было нелегко. Мы жили вместе на лодке почти три года и привыкли к этому, но в квартире натыкались друг на друга и спотыкались о вещи. Мы все время спорили. Кейт хотела иметь дом. Эшли — получить работу. А я пыталась окончить среднюю школу, но была там чужой. Я ведь оказалась гораздо старше других детей… может быть, не по годам, а по жизненному опыту. Я многое попробовала довольно рано. Однажды я ушла из школы. Кейт получила возможность осуществить свой план — купить книжный магазин. Эшли начала брать уроки фотографии. Мы, в конце концов, расселились отдельно.

— Что случилось с семейным домом — тем, в котором вы жили, прежде чем снялись с места и пустились в приключения?

— Отец продал дом, когда мы ушли в море. Понадобились деньги на поездку. — Кэролайн помолчала. — Мне жаль, что он продал его. Думаю, мы все захотели бы в него вернуться и жить там, особенно Кейт. Она любила наш дом.

— Кто сейчас там живет? — поинтересовался Тайлер.

— За эти годы владельцы не раз поменялись, но семья, которая владеет им сейчас, купила его для отдыха в летний сезон. Зимой он пустует. Обычно хозяева появляются только в июле. Кейт пыталась выкупить дом обратно, но они не хотят его продавать. Иногда я хожу туда и брожу по двору. Потрясающий вид на море. Мы — три девочки, и наша мама — обычно сидели во дворе и наблюдали за лодкой отца, когда он приплывал в гавань. — Она поморщилась и покачала головой. — Как трогательно, правда? Я не собираюсь тратить свою жизнь, ожидая кого-то, кто должен вернуться домой, поверьте.

Тайлер улыбнулся.

— Как насчет Кейт? Что вы можете рассказать о ней и Джереми? — спросил он.

— А что рассказала Кейт? — внимательно взглянула на него Кэролайн.

— Немного. Они были помолвлены, а потом он умер.

— Да. — Кэролайн отвернулась. — Это все очень печально. Он был отличным парнем.

— Должно быть, это ожесточило Кейт.

— Я не уверена, что она когда-нибудь переживет это.

— Она так сильно любила его? — Эта мысль волновала Тайлера больше, чем должна была. Это не его дело — кого Кейт любила и насколько глубоко.

— Кейт из тех людей, о которых говорят: все или ничего. Она любит всем сердцем. Она не требует ничего взамен, даже если люди не всегда заслуживают этого, как отец, к примеру. — Кэролайн замолчала. — И Кейт не терпит никого, кто докучает людям, которых она любит.

— Это предупреждение? — уточнил Тайлер.

— По какой-то непонятной причине я испытываю к вам симпатию, — откровенно призналась Кэролайн.

— Ты мне тоже симпатична.

— Слово репортера, я буду считать, что оно чего-то стоит. — Она улыбнулась ему.

— Можно последний вопрос?

— Какой?

— Почему Джереми не было на вашей лодке?

— Потому что папа хотел, чтобы в лодке были только члены семьи, а Джереми им не являлся.

— Значит, он присоединился к вашим конкурентам, — уточнил Тайлер.

— Джереми хотел участвовать в гонке. Это был для него лучший вариант.

— Но это решение оказалось катастрофическим.

Кэролайн кивнула, на мгновение повисла тишина. После паузы Кэролайн сказала:

— Могу я задать вам вопрос, Тайлер?

— Конечно.

— Как вы думаете, вы можете вернуться в прошлое?

— Я не думаю, что можно изменить прошлое, если ты это имеешь в виду.

— Можно ли изменить воспоминания? Можно ли забыть то, что хочется забыть?

У Тайлера не было готового ответа на этот вопрос. Он удивился глубине чувства в голосе Кэролайн. Его первое впечатление о ней было иным — молодая безрассудная женщина, возможно, немного взбалмошная и наиболее понятная, чем остальные члены клана МакКенна.

— Ладно, не будем об этом, — сказала она. — Я должна понять это для себя. Вот в чем проблема всей жизни. Это не очень зрелищный вид спорта.

Может быть, жизнь и не должна быть зрелищным видом спорта, но наблюдать за Кейт, безусловно, стало любимым занятием Тайлера. Так думал он во второй половине дня, когда следовал к холму за автомобилем Кейт, выезжающим из города. Он собирался перехватить ее в книжном магазине, но увидел отъезжающей от тротуара на своем «Фольксвагене». Кейт, казалось, не заметила его машину на хвосте. Если бы заметила, наверное, попыталась бы оторваться от него.

Тейлор напрягся, когда увидел, что она не свернула на улицу, ведущую к ее дому. Куда же она? Ни Эшли, ни Кэролайн не жили в том направлении. Миновав несколько кварталов, он получил ответ, когда Кейт притормозила перед воротами Каслтонского кладбища. Она миновала ворота и уверенно двинулась по центральной аллее, как будто точно знала, где остановится. И у Тайлера возникло неприятное ощущение, что он тоже знает, где именно.

В груди Кейт похолодело, когда она ехала по тихой извилистой дороге, ведущей через кладбище. Она давно не приезжала сюда. В течение многих лет она навещала это место раз в неделю, иногда два или три раза, но в последнее время приезжала реже. Кэролайн сказала бы — слава богу, ты наконец займешься своей собственной жизнью. Эшли сказала бы — все в порядке, тебя наконец отпустило. Джереми хотел бы, чтобы ты перестала печалиться.

Она на самом деле перестала?

Ее на самом деле отпустило?

Очевидно, не совсем, поскольку она сейчас здесь. Но она приехала не из-за Джереми, а из-за Тайлера.

Кейт не спала всю ночь, думая о Тайлере, о Джереми, об отце. Боже, все эти мужчины сводят ее с ума.

Остановившись перед знакомым деревом, она выключила двигатель и какое-то время сидела, не шевелясь.

Потом Кейт вышла из машины и ступила на траву. Она опустилась на колени перед надгробием, в тысячный раз прочитала надпись, водя пальцем по выбитым на гранитной плите буквам: «Джереми».