Замуж за незнакомца - Лина Манило
– Хорошо, – смотрю вокруг, на вечнозелёные аккуратные кусты, высокие ели поодаль, под ними удобные лавочки и почти никого из людей.
Больница маленькая, тут лежат самые важные люди области, и попасть сюда с улицы не получится. Только по протекции и за большие деньги.
– Отличное место, чтобы в тишине и покое коньки отбросить, – усмехаюсь, а Игорь сканирует меня внимательным взглядом.
– Шеф, я знаю, что не принято, но спрошу. Вы на обследование приехали? Что-то случилось?
О том, какая цель моего визита в клинику «Здоровье», не знает ни одна живая душа, кроме нас с Архиповым. Это правильно, иногда ложь – лучший выход из сложной ситуации. Правдой можно разворошить осиное гнездо раньше времени, а ложь безопасна.
– Молчаливым ты мне нравишься больше, – хлопаю личного Цербера по плечу, пресекая ненужные вопросы.
Игорь знает, что позволил себе лишнее, но и не спросить не мог. Слишком много лет мы существуем бок о бок, чтобы остаться чужими.
– Я ценю твой интерес. Это даже в чём-то трогательно. Со мной всё в порядке, это по работе.
Ещё один внимательный взгляд, но время не ждёт и на сентиментальные беседы его совсем не осталось.
Я вхожу в просторный залитый светом холл. Белая мраморная стойка, монохромная плитка под ногами, дорогие картины на стенах, всё сверкает стерильностью и чистотой. Отмечаю, что тут даже запах другой – совсем не похож на привычную вонь лекарств. Здесь пахнет то ли цветами, то ли благовониями – я не силён в подобной ерунде, но успокаивает.
Выписываю электронный пропуска на нужный этаж. Хорошенькая медсестра сообщает, что меня ожидают, а я понимаю, что безбожно подставляюсь. Если Алиев где-то рядом, он поймёт, что ни на каких мы с Тиной не на островах, но чёрт. Выбор без выбора – это моя ситуация.
По гулкому кафелю идём к сверкающим позолотой лифтам. Первым приезжает грузовой, в него, кроме нас с Игорем, входит несколько человек в белых халатах и невысокая старушка с горделиво ровной спиной. Княгиня, не иначе. Мажет по мне высокомерным взглядом, поправляет очки в тонкой оправе, и переполненная достоинством выходит на втором этаже. Нам на пятый, и путь кажется бесконечным.
Пятый этаж встречает просторным холлом.
– Оставайся тут, – прошу Игоря, и он без лишних споров присаживается в мягкое кожаное кресло «для посетителей», берёт со столика забытый кем-то глянцевый журнал и с преувеличенным интересом принимается рассматривать картинки. Его спокойствие обманчиво, Игорь в любую секунду вытащит пистолет и легко устранит опасность.
Палата Архипова самая крайняя. Возле двери караулит огромный мужик в тёмном костюме и сухо кивает мне, без вопросов пропуская внутрь небольшой уютной палаты, в которой есть даже личный кабинет, но пациент в просторной больничной рубашке сидит на кровати. На коленях ноутбук, на носу очки, а на столике аккуратными ровными рядами согласно времени приёма, расставлены прозрачные контейнеры с таблетками. Из левой руки торчит капельница, сам Роман Егорович бледный настолько, что с белой стеной сливается, но даже в таком состоянии он не хочет лежать пластом и изображать умирающего.
– Молодец, быстро ты, – захлопывает крышку ноута, свободной рукой откладывает его в сторону и, морщась, устраивается повыше.
Он не ждёт моей помощи, а я не тороплюсь её предложить. Не потому, что не хочу, а потому что Архипов её просто не примет. Он дочь родную видеть не собирается и за собой ухаживать не заставляет, а то левый чувак, пусть и зять.
– Долгие разговоры – не мой конёк, потому сразу к делу, – Архипов снимает очки, растирает покрасневшие глаза, а бледные губы сжаты в упрямую тонкую нитку. – У меня осталось меньше времени, чем я рассчитывал.
Смерив меня тяжёлым взглядом, Архипов указывает рукой на свой живот.
– Тебе, Кирилл, нужно срочно мои дела принимать, – рваный вздох вырывается на волю, как единственный признак, что Архипову больно и плохо. – Я думал, получится всё сделать без спешки и суеты, в стенах родного офиса, как у порядочных бизнесменов, но придётся вот так, на больничной койке. Сучья жизнь какая-то.
Отворачивается к окну, смотрит на светлое небо за кронами деревьев. Там летают птицы, накрапывает мелкий дождь, погода портится. Архипов заносит руку над иглой капельницы, будто вырвать её хочет, но в последний момент опускает ладонь. Она безвольно ложится на покрывало, а всё ещё широкие плечи Романа Егоровича напряжены.
– Жутко не хочется умирать, – замечает тихо, словно сам с собой разговаривает. – Но у каждого свой час. На старости лет я стал фаталистом.
– Может быть, всё-таки сказать Тине?
– Нет! – рявкает и прожигает меня гневным взглядом. – Только посмей её сюда притащить, я отскребу себя от койки и уничтожу тебя.
– Не тратили бы силы на прессинг. У меня рефлекс.
– Такой же, как Олег, – с внезапной теплотой замечает. – Тоже горячая голова.
– Я правда на него похож?
– Очень, – кивает, подумав. – Но ты спокойнее, Олег порой совсем с катушек слетал.
Архипов снова молчит, вспоминая их общее с отцом прошлое, жуёт нижнюю губу.
– Я знаю, что у тебя много претензий к отцу, но постарайся его понять. После того как тебя украли люди Царёва, он очень испугался, что ты не сумеешь за себя постоять.
– Отец и испугался? Невероятное словосочетание.
– Он боялся за тебя каждую минуту, поверь. Как я боялся за Тину, но я пошёл другим путём, я хотел её оградить. Олег же наоборот, кинул тебя в котёл, иначе ты мог вырасти слабым. Он не хотел этого для своего сына, потому что слабые легко ломаются.
– Сильные ломаются ещё быстрее, – говорю, снова вспоминая, как горько плакала Тина. – Но к чему вся эта лирика?
– Да так, – отмахивается. – Что-то накатило.
Вскоре приезжает нотариус Архипова, юрист холдинга и личный помощник. Все деловые и собранные, в идеальных костюмах за много тысяч, они занимают места возле койки и окунаются в работу с таким видом, будто нет ничего странного в том, чтобы работать вот здесь, в стенах больничной палаты.
– Документы давно готовы, завещание я составил. Но надо всё проверить ещё раз, – говорит Архипов, держа в твёрдой руке очередной документ.
Спустя несколько часов я становлюсь обладателем трёх заводов, ценного северного рудника и прочих «мелочей». Я вгрызаюсь в каждую, даже самую мелкую деталь, вчитываюсь в каждую запятую, пока не проверяю всё до последней точки. Документы составлены на высшем уровне, я доволен.
Важной частью нашего договора было, что именно я, как зять, приму на себя управление Архиповских активов, а для всех Тина останется
